Блин и неуловимые киллеры - Некрасов Евгений Львович. Страница 5

Не отвечая, он пошел вдоль забора. Морозы установились недавно, и под ногами была застывшая в лед бугристая снежная каша, истоптанная во всех направлениях глубокими следами. В одном месте лед сохранил отпечатки шин. Было видно, что машина не просто проехала мимо забора, а разворачивалась и скорее всего останавливалась. Блинков-младший попробовал доски рукой, и целая секция забора вдруг подалась, как незапертая дверь. Она была прибита к столбу только одной стороной, и то кое-как. Со стройки воровали.

– Печально, – заметила Ирка, протискиваясь в щель. Она все поняла.

Само собой, воры выбрали место для пролома подальше от вагончика сторожей. Блинкова-младшего с Иркой никто не заметил. Достав из кармана тетрадный листок с планом улицы и стройки, он стал искать нужные окна. План вычертил папа («Конечно, на глазок») и по клеточкам перенес на него траекторию «нагановской» пули из маминого справочника. Выходило, что выпущенная из подвала пуля попала в окно второго или третьего этажа либо в стену между ними.

– Ну что ты канителишься, Митек! – теребила его Ирка.

– Не отвлекай… Вот эти четыре нам нужны. – Блинков-младший оторвался от плана, чтобы показать окна Ирке, и обнаружил, что на втором этаже они уже застеклены! Вчера он особо не присматривался, да и плохо было видно в сумерках. А сейчас как по заказу в стеклах отражалось неяркое зимнее небо, и даже снизу, метров с пяти, было заметно, что они целехоньки. Значит, работа облегчается вдвое: остается искать пулю за двумя окнами на третьем этаже.

Вторая неожиданность была неприятная: на подъезды строящегося дома успели навесить двери. Блинков-младший с Иркой ткнулись в одну, в другую – везде замки. Пришлось обежать вокруг всего дома, рискуя попасться на глаза сторожам. В конце концов они разыскали на первом этаже выбитое окно, для тепла заложенное фанеркой. Ирка опять немного поныла, но делать нечего – влезла. Блинкову-младшему досталась роль ступеньки.

Через несколько минут, еще чувствуя в спине боль от Иркиных каблуков, он обыскивал подозрительную комнату на третьем этаже. Ирка орудовала в соседней.

Здесь в окнах еще не было ни стекол, ни даже рам. Свесившись в оконный проем, Блинков-младший посмотрел вниз, на стену. Если пуля попала сюда, то, конечно, ее не найдешь. Но хоть выбоина должна была остаться… Нет. Отметины пуль в бетоне он видел, когда мама брала его в тир: от прямого попадания остается круглая червоточина, рикошет откалывает неровный кусочек. А тут стена как стена, шершавая, но без подозрительных выбоин.

Ирка высунулась из своего окна и тоже смотрела на стену.

– Митек, у тебя есть что-нибудь?

– Нет.

– И у меня нет.

– Значит, пуля в комнату влетела.

На осмотр ушло меньше минуты. Когда на потолке и на новенькой гладкой стенке нет ни следа, долго присматриваться не к чему. В пустом дверном проеме показалась Ирка.

– Ничего. Что теперь, Митек?

Блинков-младший пожал плечами. У него ум за разум заходил! Стекла в подвальном окне прострелены? Прострелены. Их два, и в каждом по дырочке. А наука геометрия говорит, что между двумя точками можно провести только одну прямую. Вставленная в пулевые пробоины бумажная трубочка и была отрезком этой прямой (вот с какими примерами надо писать учебники. «Геометрию» читали бы, как детектив!). Один конец трубочки указывает на стройку, другой – на железный ящик в подвале. Значит, либо на ящике, либо на стене в новостройке должен остаться след от пули.

Но следа нет ни там, ни там. Пробив стекла, пуля как будто растворилась в воздухе.

Ирка уселась на подоконник и стала болтать ногами.

– Митек, я так думаю, что, когда стреляли, этого дома просто еще не было. Старые дырки в старом стекле, вот и все, а ты что-то ищешь.

Не ответив, Блинков-младший поверх ее плеча посмотрел в окно. Вот он, дом, где в подвале жил Никита. Его «парадную» – окошко, через которое бомж лазил в подвал, – заслоняет другой дом, Иркин. Со стройки видны только два точно таких же окошка, выходящих в накрытые решетками бетонные ямы. В левом – пулевая пробоина… Может, пуля отскочила от прута решетки? Нет. В бумажную трубочку не было видно ни прута, ни дерева, ни другого препятствия.

ЗНАЧИТ, ВО ВРЕМЯ ВЫСТРЕЛА ПРЕПЯТСТВИЕ БЫЛО. А после уехало, убежало, уползло, или его унесли.

А может быть, права Ирка?

В сыске, как в науке, есть правило: отрицательный результат – тоже результат. Другими словами, и сыщик, и ученый ценят свои неудачи, потому что они подсказывают другие направления поиска. Нет пули ни в подвале, ни на стройке? На этом уже можно построить несколько версий!

Версия первая, Иркина, под названием «Пошли домой, Митек». Пулевые пробоины в стекле старые и никак не связаны с исчезновением бомжа. Расследовать здесь просто нечего.

Версия вторая. Называется так же. Никита где-то раздобыл «наган» и пальнул из подвала в окошко (может быть, нечаянно, а может быть, хотел опробовать оружие). Пуля попала в стоявшую во дворе машину, и бомж удрал. В этом случае заявление хозяина продырявленной машины уже лежит в милиции и Никиту ищут. Здесь нет работы для восьмиклассника: преступник известен, а на задержание Блинкова-младшего все равно не возьмут.

Версия третья, над которой стоило поработать. СТРЕЛЯЛИ НЕ ИЗ ПОДВАЛА, А ОТСЮДА, СО СТРОЙКИ! Понятно, что у киллера был не «наган». Револьвер (и пистолет) – оружие ближнего боя. Его предел в руках отличного стрелка – метров пятьдесят, а отсюда до подвала, как считает папа, сто пятьдесят метров. Автомат? Нет, тогда стрелок для верности дал бы короткую очередь из двух-трех выстрелов. Остается винтовка. Может быть, снайперская. Ладно, а где в таком случае была его позиция? Вычерченная папой траектория пули, летевшей в другую сторону, тут ничего не подскажет. В бумажную трубочку из подвала были видны два окна на третьем этаже – эти комнаты Блинков-младший с Иркой обыскали только что – и два на четвертом…

Ни слова не говоря, он кинулся на четвертый этаж. А вдруг стрелок, как это водится у наемных убийц, бросил винтовку на месте преступления?!

– Митек, тебя какая блоха укусила?! – кричала вслед Ирка.

– Я сейчас! – уже на лестнице откликнулся Блинков-младший, мельком подумав, что надо бы поосторожней, а то еще услышат сторожа.

Он ворвался в простывшую пустую комнату, перебежал в соседнюю. Винтовки не было. Зато у окна стояло перевернутое пластмассовое ведро из-под краски. Так оно подходяще стояло, что у Блинкова-младшего затрепетало под ложечкой!

Пол еще не был настелен, бетонные плиты под ногами хотя и припорошены пылью, но слишком неровные, чтобы на них остались четкие следы. Приглядевшись, Блинков-младший все же заметил, что вокруг ведра плита замызгана чуть сильнее, чем в других местах. На ведре кто-то сидел, и долго. Вертелся, глядя то в окно, то в глубь комнаты. Ага, рядом обрывок тонкого полиэтилена – в такой запаивают булочки. Перекусывал.

Блинков-младший присел на ведро. До оконного проема можно было дотянуться рукой – в самый раз, чтобы положить винтовку. А подвальное окошко, в которое угодила пуля, приходилось разглядывать, вытянув шею. Значит, преступник выше на полголовы…

Гильзу Блинков-младший так и не нашел, хотя в совершенно пустой комнате она не могла никуда закатиться. Но это еще не говорило о том, что гильзы здесь никогда не было. Стрелок запросто мог подобрать ее, чтобы не оставлять после себя важную улику. Зато ведро у окна, так похожее на снайперскую позицию, говорило о многом.

– Митек! Ты где?! – аукалась на лестнице Ирка.

Блинков-младший ссыпался вниз, схватил ее за руку и потащил за собой. Вперед! В подвал! За пулей!