Клетка для буйных. Программируемый мальчик. - Тюрин Александр Владимирович "Trund". Страница 30

Я хлумовскую речь запомнил почти дословно — с первого раза, с ходу, чего со мной раньше не бывало! Еще одна странность в мою коллекцию. Пожалуйста, вот: «Главное в жизни, Александр, — это информация. Всевключ даст нам ее. У нас будет столько информации, что мы станем по-настоящему свободными. Ведь свободен только тот, которому все понятно. Свобода — это полная определенность…»

И так далее. Хлумов, оказывается, что придумал? Подключить всех учеников нашего класса к своему персональному компьютеру через собственную тайную сеть, втихаря используя все существующие линии связи, — телефонные, радио, сотовые. Школьники после этого станут «подключенцами», а компьютер превратится в ЕДИЗ, то есть в Единый Источник Знаний. В квартире Хлумова есть специальное устройство, которое распознает сигналы «своих» и соединяет подключенцев с компьютером. Хлумов, конечно, во время рассказа увлекся техническими подробностями, и совершенно зря. Словечки типа «кодек», «сплиттер», «мультиплексор» ничего во мне не пробудили. Любопытно другое. Когда эта сеть заработает, К ЕДИЗу можно будет обратиться по какому хочешь поводу. Сделать уроки, рассчитать поступок, который выгоднее совершить с учетом твоего характера, получить любые сведения, имеющиеся в компьютере. Захочешь ты, к примеру, узнать, что лучше принимать при поносе или выяснить, как поведет себя учительница, если ты опоздаешь на урок, — подсоединяйся к ЕДИЗу и качай информацию на здоровье. Наконец, самое главное. ЕДИЗ навсегда спасет от скуки: уж чего-чего, а Мега-Игра в нем такая, что любой на нее западет, — я убедился на собственной шкуре. В общем, Хлумов нарисовал светлое будущее. Чересчур светлое, я бы сказал. А называется оно «Всеобщее Включение» или — сокращенно — «Всевключ»…

«…Такие организационные структуры, — мечтательно вещал Хлумов, — создадут основу для разумной дружбы, которая есть не что иное, как равноценный обмен ценностями и знаниями, причем, не по принуждению, а по глубокой внутренней потребности».

Любит он выдувать мыльные пузыри из красивых слов.

Я у него спросил: это что, получатся, у каждого подключенца должен быть свой персональный комп? (У нас в классе, кстати, компьютеры и так почти у всех в домах стоят, кроме разве что самых нищих, вроде нашей с Алексом компании. Даже у Жарова! Зачем, спрашивается, они к Хлумову в гости рвутся, пихая друг друга локтями? Загадка…) Хлумова мой вопрос даже обидел. У нас ВСЕВКЛЮЧ, говорит, а не какой-то там Интернет! Никаких дополнительных компьютеров, не нужно, нужен только сам человек…

Но для достижения идеала, естественно, придется потрудиться. Техническое оснащение (терминалы, модемы и прочая дребедень) требует больших денег. Тем более, скоро все терминалы для связи с ЕДИЗом станут такими крохотными, что их можно будет вставить вместо пломбы в зуб. Так вот, Хлумов придумал интересный способ заставить свою команду работать. Каждый вкалывает на общее дело, а взамен получает только баллы. Очень справедливо. Он назвал это «Честной Конкуренцией» — захотел, пижон, чтобы все было, как у взрослых. На полном серьезе мне вколачивал: «Конкуренция, Саша, — это двигатель Всевключа. Ее цель — сбор средств на вычислительную сеть. Ее смысл — приучение будущих подключенцев к труду. Форма самая прогрессивная — отсутствие оплаты труда, обязательное вознаграждение в будущем и моральное поощрение в настоящем…»

Красота! Ребятишки корячатся целыми днями, и ради чего? Чтобы в виде морального поощрения штурмовать нарисованный на экране замок, сразиться с компьютером на мечах джедаев или убивать в виртуальной школе вредных учителей? Смех на палочке! Лично я, конечно, ничего против не имею, поскольку влезать в их возню не собираюсь. Разве что изредка помогу, и то жирно будет. А Хлумов — циркач, я его еще больше зауважал! Умеет дураков дрессировать!

Значит, полчаса он меня завлекал, а потом этак между прочим попросил поучаствовать в кое-каких «разборках». Отказаться было неудобно. Все равно что у тебя видели какие-нибудь классные стикерсы и попросили поделиться, а ты не дал. Да и мне-то что — ну, сломаю пару вещичек у какого-нибудь гада, здоровье не подорву. Взять, например, студента в окне, мою первую жертву. Обманул, подлец, Кухаркину. Она, бедняжка, мало баллов зарабатывает, на Мега-Игру не хватает, вот и понесла продавать плеер приемщику из хлумовского списка. А у нее такой вид, что прямо хочется обмануть. Парень вещь взял, насыпал ей мелочь в руку и сказал: «За остальными деньгами завтра заходи, я как раз разбогатею». А назавтра он ее на порог не пустил, говорит: «Аппаратец твой не в Японии, а в Одессе сделан». Пришлось меня позвать, чтобы разговор получился.

Вот так и стал я громилой при Хлумове. Единственное утешение — хоть не за «драконьи бои» меня купил. На героизм взял. Говорит, выпала тебе, Александр Токарев, почетная миссия — борьба со злом в людях…

Кстати, поиграть с компьютером хочется. И здорово хочется, даже ладони потеют. Зря я про игру вспомнил. Только сейчас понял, что я тоже на это дело падкий, надо же… А-а, ладно, не страшно! Хлумов сам, небось, в любую свободную минуту за клавиатурой оттягивается. Зачем напрягаться, сдерживать себя? В крайнем случае, на следующей неделе переборю, я ведь сильный.

Между прочим, в доме у того солидного человека на Каменном острове я такую силищу развил, что даже самому боязно стало! Хотя начиналось все довольно мирно. Мы с Хлумовым долго шли…

…вдоль бесконечных каменных заборов, поругивая их нерациональные размеры. Наконец остановились у железных ворот, вернее, у небольшой дверцы в этих воротах, позвонили. Открыл, загородив проход, квадратный мужчина, сжимавший в руках нож для чистки картофеля.

— Чего? — выдавил он, почти не шевеля губами.

— Мы к товарищу Завгороднему, — сказал Хлумов и попытался прошмыгнуть внутрь. Квадратный остановил его, положив ладонь ему на голову.

— Погодь. Спросить надо.

Потянулся куда-то вбок, нажал там на что-то и уже бодренько пробасил:

— Николай Степаныч, тута опять пацаны. А?

Раздался щелчок. Потом невнятное бормотание.

— Ага, понятно, — сказал квадратный и, глядя поверх гостей, процедил — 3-занят.

Дверца захлопнулась так, что чубчик у Токарева на лбу подпрыгнул от ветра. Хлумов терпеливо позвонил снова. Дверь и не подумала открыться, только донеслось глухое:

— Смотрите, выйду.

Неудача Хлумова не остановила. Он замер, как спаниель в стойке, поднял вверх палец, прислушиваясь.

— Скрипит гравий… — комментировал он. — Уходит… хлопнула дверь… — и вдруг попросил: — Саша, ломай замок.

Ничего себе просьба! Идем, значит, на чрезвычайные меры?.. Токарев досадливо поморщился. Как же он сам за два месяца не допер, что может любую дверь вскрыть?!

Сразу, правда, не получилось, пришлось три раза вихри пускать. Кажется, и звонок, и переговорное устройство раскурочил, только потом в замок попал. Там что-то хрустнуло. Запасливый Хлумов достал отвертку, отжал задвижку и толкнул дверь. Порядок!

Зашли во двор. Внутри был двухэтажный кирпичный дом с черепичной крышей, вылизанный садик, парники и еще деревянный домик с трубой. Направились по гравийной дорожке к крыльцу, но тут из деревянного домика возник квадратный мужик. Он вынес кастрюлю картофельных очистков, — наверное, собирался выбросить. А дальше началась комедия. Вернее, спортивное соревнование — бег за двумя зайцами. Он оторопело сказал: «Э!» — и бросился к детям. Те, ясное дело, от него в разные стороны. Квадратный мужик был намного быстрее, но ему мешала кастрюля в руках, кроме того, он бегал аккуратно по дорожкам, а невоспитанные гости повсюду. Он метался между ними, сотрясая землю хромовыми сапожищами. Страшно, конечно. Тем более, местность незнакомая. Но у Токарева изнутри во лбу — там, где сегодня уже появлялось справочное табло насчет Пскова, — невесть откуда взялась карта со стрелкой! Стрелка показывала, куда бежать. Поэтому Токарев ни разу не запутался среди всех этих парников, кустов… А потом топанье стихло и раздался оклик: