Забавные животные - Чаплина Вера Васильевна. Страница 9

Едва я произнесла её имя, Ная встрепенулась, чуть-чуть подняла головку и вся точно превратилась в слух. Я молчала. Ная резко закричала и, словно ожидая ответа, вновь замолкла. Только глазки её беспокойно искали меня среди появившейся публики. Тут уж я не выдержала, подбежала к клетке, а Ная уже спешила ко мне, протягивая сквозь прутья лапки, старалась поймать мои руки. С этих пор я заходила к ней каждый день.

Служитель открывал мне клетку. Ная нетерпеливо стрекотала, бегала перед дверью, потом лезла ко мне на руки, ласкалась и только после этого начинала играть. Теперь, зимою, игры Наи были совсем другие, чем летом. Её бассейн покрылся толстым льдом, но это не мешало Нае купаться.

Так же, как и раньше, словно приглашая меня следовать за нею, лезла она в воду, ныряла в прорубь. Нырнёт в одну, а вынырнет в другую. Вылезет на горку, на живот ляжет и съедет вниз. Горку она построила себе сама, настоящую, ледяную; сделала её из снежного бугорка на самом краю водоёма. Выскочит из воды и, не отряхиваясь, вся мокрая, лезет на бугорок. Следом за ней целый ручей бежит и тут же стынет, а она опять то в воду, то на бугорок, и так до тех пор, пока из бугорка не получилась ледяная горка. С этой горки Ная и каталась. Ляжет на живот или на спинку и в воду съедет. Даже смотреть на неё холодно. Мороз, нос из воротника не высунешь, а ей хоть бы что: как летом, купается. Шерсть у неё была блестящая и такая гладкая да густая, что даже не промокала. Выскочит Ная из воды, отряхнётся – и опять сухая.

Ная очень следила за тем, чтобы проруби не замерзали. Пробивала их головой или обламывала заледеневшие края зубами. Кроме того, во льду у неё были ещё отдушины. Это такие маленькие отверстия, через которые она дышала, когда находилась подо льдом. Сначала я про них не знала, но как-то раз Ная очень долго не вылезала из проруби. Я испугалась: думала, что с ней что-нибудь случилось. Стала искать. Вдруг вижу – в одном месте снег чуть-чуть подтаял и пар идёт. Подошла ближе, слышу – сопит кто-то подо льдом, а это Ная от меня спряталась, нос к отдушине прижала и дышит. Потом я нашла ещё несколько таких отверстий. Хотя они были очень маленькие, но не замерзали даже в самые морозные дни. В такие дни у Наи было очень много хлопот, чтобы не дать замёрзнуть её ледяному хозяйству.

Спала Ная в норе, которую вырыла в снегу, а оттуда до самого водоёма сделала коридор под снегом. Вообще Ная любила рыться в снегу.

В свободные дни я брала её с собой на прогулку. Гуляли мы по аллее около большого пруда Зоопарка. Пруд был отгорожен решёткой, но Ная и не пыталась туда пролезть. Зато в сугробы Ная часто залезала, и получалось иногда так: я шла по дорожке, а она рядом, под снегом; но стоило мне свернуть в сторону, как Ная тут же вылезала из-под снега и бежала рядом, со мной.

Я даже удивлялась, как она могла под таким глубоким снегом слышать, что я отхожу в сторону.

Потом она ещё любила делать снежные шары. Особенно в те дни, когда выпадал свежий, мягкий снег. В такой день Ная находила какой-нибудь маленький снежный комочек и начинала его катать перед собой носом. Катала до тех пор, пока из него не вырастал большой снежный ком. Иногда ком получался такой большой, что Ная не могла сдвинуть его с места. Тогда она бросалась на него, грызла зубами, разрывала лапами – и делала это до тех пор, пока не разбивала его совсем. После этого она успокаивалась и опять бежала за мной.

Прогулки Ная любила, однако нам скоро пришлось их прекратить. Как-то раз мы пошли, как всегда, гулять около пруда. Вдруг Ная подлезла под решётку и побежала к проруби. Я страшно испугалась. В проруби плавали утки, лебеди, гуси и много других птиц. Они могли испугаться Наи, разлететься, да и она могла их покусать. Когда птицы увидали выдру, поднялся страшный переполох. С криком и шумом разлетались в разные стороны утки, гуси, казарки. Ная уже хотела повернуть обратно, но тут на неё набросились лебеди. Один из них с такой силой ударил её крыльями, что она далеко отлетела в сторону. Тогда на неё набросились и другие. Они били Наю. От ударов она, как футбольный мяч, каталась от одного лебедя к другому.

Я подбежала к ней на помощь, но ничего не могла сделать. Разъярённые птицы, наверно, забили бы Наю до смерти, но тут от одного из ударов она скатилась в воду.

Несколько раз она порывалась выбраться ко мне, но каждый раз, когда Ная показывалась из воды, лебеди загоняли её обратно.

Выручила я её с большим трудом, когда отогнала лебедей, но после этого случая прогулки пришлось прекратить. Без прогулок Ная скучала. Когда я проходила мимо клетки, Ная бежала за мной вдоль решётки и жалобно кричала. Чтобы не тревожить её, мне пришлось ходить другой дорогой.

Прошла зима, весна. Наступили тёплые, солнечные дни. Ная стала уже совсем взрослой красивой выдрой, и когда для киносъёмки потребовалась выдра, остановились на ней. Снимали картину про зверей. Нужно было показать, как плавает выдра, как ловит под водой рыбу. Конечно, для этой цели Ная была самой подходящей. Она не боялась людей, хорошо знала свое имя и, самое главное, не пугалась треска киносъёмочного аппарата. Дикие звери часто пугаются этого незнакомого им звука, убегают, прячутся, и их бывает очень трудно снять, а Ная даже не обращала на аппарат внимания.

Начались приготовления к съёмке. Чтобы снять выдру под водой, заказали специальный аквариум. Он был такой большой, что двенадцать человек с трудом сняли его с машины и поставили на место. На дно аквариума положили речной песок, ракушки, зелень. Потом установили три прожектора и два киноаппарата, чтобы сразу снимать с двух сторон. Когда я посмотрела в объектив, у меня было впечатление настоящей реки в разрезе, и я бы ни за что не поверила, что это аквариум.

Но вот всё готово. Служитель принёс в маленькой клетке Наю и пустил её в воду. Много раз видела я, как плавает выдра, но как плавает она под водой – ни разу. Я даже не представляла, что у неё могут быть такие мягкие и плавные движения. Вся вытянувшись, она прижала передние лапки к телу, а задние вытянула вдоль хвоста. Длинная, похожая на змею, как тень скользила она между водяными растениями. Всегда подвижные ноздри Наи были плотно сжаты и не пропускали воду, и только маленькие, как бусинки, глазки блестели. Пустили рыбу. Ная ничем не выдала, что заметила её. Движения её оставались по-прежнему плавными и даже как будто медленными. Но вот, поравнявшись с рыбой, она вдруг резким движением метнулась в сторону и схватила её. Рыба была большая и сильная. Она била хвостом, старалась вырваться. Но острые и кривые зубы выдры крепко держали добычу.

После подводной съёмки нужно было ещё снять момент, когда выдра входит в воду. Для этого на Новой территории Зоопарка построили особую клетку. В этой клетке сделали искусственную речку и заросли, похожие на те, среди которых живёт выдра на воле. Вдоль берега маленькой речки посадили осоку, кустарник и даже положили старое дерево с дуплом и вывороченными корнями, как будто его свалила буря. Уголок получился очень красивый и дикий. Даже сетки не было видно, так она была замаскирована зеленью. Одним словом, сделали всё, чтобы этот кусочек земли в Зоопарке был похож на кусочек природы.

На новом месте Ная прежде всего принялась обследовать клетку. Облазила траву, кусты, деревья, залезла в старое дупло, попробовала подрыть клетку, но ничего не вышло. Тогда Ная перешла к обследованию сетки, и не было ни одной ячейки, в которую она не старалась бы пролезть. Утром, когда пришли снимать выдру, её в клетке не оказалось.

Наю искали везде, звали, но так и не нашли. Стемнело, и поиски пришлось отложить до утра.

Ночью среди птиц на пруду поднялся страшный переполох. На шум прибежал сторож. Он увидел, как скользнула в воду узкая, длинная тень выдры, а утром остатки объеденной утки и следы выдры говорили о том, что ночь для неё прошла недаром.