Победитель крыс - Кантор Владимир Карлович. Страница 60

Отец сел на бабушкино место. Нос с горбинкой, зачесанные назад черные волосы, небольшая седина, — очень он был похож на Мудреца из сна. Но вместе с тем другой, теплее, домашнее. Борис и понять не мог, как это он на него умудрился обидеться. Набрякшие мешки под глазами, тревога и радость в лице. Как он смел на него обижаться!.. Сейчас не только не было обиды, но чувствовал он в себе достаточно сил, чтобы повиниться и попросить прощения. Сильные не обижаются, они и попросить прощения могут и сами простить, если надо.

— Как ты? — спросил отец.

— Все в порядке. Папа, прости меня, я был не прав.

— Хорошо, — улыбнулся он. — Молодец. Значит, ты все же добрался до Лукоморских Витязей?

— Откуда ты знаешь?

— Да я рядом сидел, все от тебя и слышал, как ты бредил.

— Так ли? — недоверчиво переспросил Борис. Отец рассмеялся:

— Разумеется, так.

Подробнее расспрашивать, углубляться в эту сонную материю Борис не хотел. Ему даже захотелось, чтоб все так и осталось — немножко таинственным и недоговоренным.

— Но я рад за тебя. Ты сам сумел все сделать, избежать всех соблазнов. Это значит, что ты отныне сумеешь достичь своей цели, если она у тебя появится. Ты по-настоящему стал взрослым, а не только по возрасту.

— Папа, — честно признался Борис, — но я не совсем сам, если ты знаешь, о чем я говорю. Мне помогали.

— Правильно, рад и тому, что ты это понял. Но пойми еще, что помогают только тому, кто что-то делает сам. Когда есть чему и кому помогать. Но и ты им помог, ты разбудил в них лучшее, что в них таилось и спало. Мы даже не представляем, сколько на свете людей, в ком можно пробудить рыцарей. Теперь ты знаешь.

Борис кивнул. Ему не хотелось говорить. Все это был сон. А теперь начиналась жизнь. В голове у него была ясность, в теле — легкость, хотелось встать, пойти, покинуть жаркую, натопленную комнату, на воздух. Потому что перед ним была теперь своя собственная жизнь, которой он не боялся отныне и в которой — он был уверен в этом — ему еще встретятся и настоящая Дружба, и настоящая Любовь. И теперь ему казалось, что он готов к этим встречам.

Из подпола вылез кот и, громко мяуча, терся о сундук.

1982–1983