Месть Ориона - Бова Бен. Страница 50

«Быть может, Елена права, – подумал я, – и только в Египте мы найдем хотя бы следы культуры, порядка и мира?»

Я отвернулся от раскаленной осыпи и направился в свое жилище. К моему удивлению, царица Елена собрала при себе целый двор. Она сидела возле шатра, окруженная двумя дюжинами израильтянок. Я приблизился, чтобы услышать, о чем она говорила.

– Вернутся они грязными, окровавленными и преисполненными похоти. Приготовьте им ванну, добавьте в воду ароматов, чтобы они омылись и успокоили бушующую кровь.

– Каких ароматов? – переспросила одна женщина.

– Как это – ванну? – удивилась другая.

Елена ответила:

– Да, и пусть ваши служанки искупают ваших мужей…

– Служанки? – Тут все расхохотались.

Елена сохраняла невозмутимость.

– Лучше расскажи нам, как ты пользуешься краской для глаз. У тебя они кажутся такими огромными. А какими амулетами можно приворожить к себе мужчину?

Я отошел, удивленно покачивая головой. Пока мужчины удовлетворяли свою жажду крови – убивали, жгли, грабили, – женщины, следуя мудрому инстинкту, выспрашивали у более мудрой милые женские секреты, чтобы приручить и покорить собственных мужей.

Какое-то время я бесцельно слонялся среди шатров – в лагере оставались только дети и старики. Женщины держались вместе, сходились небольшими группками, такими же, как та, что собралась возле Елены, перешептывались и время от времени поглядывали на горящий город.

– Орион! – окликнул меня кто-то звучным голосом.

Я обернулся и заметил Иешуа, расположившегося в тени полосатого полога, растянутого над входом в его небольшой шатер. Ветерок слегка вздымал полотнище, надувая шерстяную ткань. Я ощущал прохладу, принесенную ветром, сладкое благоухание финиковых пальм. Пожар, бушевавший в городе, уже поглощал воздух из речной долины.

Несколько жрецов постарше отдыхали возле Иешуа на скамейках или на земле. Они казались усталыми и чуть пристыженными.

– Ты получил Иерихон, – сказал я Иешуа.

– Благодаря воле нашего бога, – ответил он, а затем добавил: – Спасибо тебе.

Я слегка склонил голову.

– Ты сослужил великую службу богу Израилеву и его народу, – сказал Иешуа. – И получишь награду.

– Мне приятна благодарность твоих людей. – Язык не поворачивался сказать, что я был рад им помочь. – Через день, но не дольше, я и мои люди продолжим свой путь… На юг.

Он знал, что я говорю про Египет.

– А ты уверен, что тебе нужно идти в ту сторону?

– Вполне.

– Значит, это ее желание, не так ли?

– Да.

– Орион, зачем тебе жизнь подкаблучника? Оставайся со мной! Будь моей десницей. Есть и другие города. Филистимляне, окопавшиеся на побережье, – могущественные враги.

В его запавших сверкавших глазах пылал тот же огонь, что струился из глаз Золотого бога. Огонь безумия? Или величия? И того и другого, решил я, – они не существуют порознь.

– У меня нет вражды к филистимлянам или к кому-то еще в этих краях, – отвечал я. – Но у меня есть личная причина стремиться в Египет.

– Ты привязан к юбке женщины, – сказал он.

Я, стремясь задеть его самолюбие, заявил:

– В Египте я хочу отыскать бога.

– Лживого бога, – отрезал Иешуа. – Есть только один истинный Господь…

– Я знаю, как ты веруешь, – сказал я, прежде чем он успел продолжить. – И быть может, ты прав. Но что, если ты поклоняешься тому богу, которого я ищу в Египте?

– Зачем же тебе искать его в стране рабства и тирании?

– Египет – цивилизованная страна, – возразил я.

Иешуа плюнул на землю передо мной. Один из слушавших нашу беседу белобородых старцев священников с трудом поднялся на ноги и, опираясь на посох, ткнул в меня костлявым пальцем:

– Это Египет – цивилизованная страна? Та земля, царь которой может повелеть своим воинам поразить всех новорожденных девочек израильских, просто услышав от своих слуг, что наш народ слишком умножился! В чем здесь цивилизация? В том, что он справедливо решил, что избиением мальчиков ничего не добьется? – В старческом голосе звенел гнев. – Египет – это земля, где весь наш народ в неволе возводил истуканов для тирана, убивавшего наших детей.

Моргая я глядел на него, не зная, как ответить.

– Мы бежали из Египта, – продолжил Иешуа, – прихватив с собой лишь одежду и скромный скарб, который могли унести на плечах своих, но царь послал войско, чтобы вернуть нас назад; только чудо, которое сотворил Господь наш, спасло нас, позволило ускользнуть от преследователей. Долгие годы мы скитались по пустыне Синайской, предпочитая страдать от голода и жажды, чем возвращаться в рабство. Нет, Орион, не думай, – в Египте нет культуры.

– Но мне нужно туда, – настаивал я.

– Чтобы найти бога, на самом деле пребывающего среди нас? Оставайся с нами, и Господь благословит тебя.

– Богу, которого я ищу, поклоняются многие люди и разными способами. Некоторые считают его богом Солнца…

– Есть только один истинный бог, – вмешался старый священник. – Все прочие лживы.

– Именно он и велел мне искать себя в Египте, – с отчаянием возразил я.

Старец отшатнулся от меня. Лицо Иешуа побелело.

– Господь говорил с тобой?

– Да.

– Во сне?

Я указал на далекий берег:

– Там, возле реки, несколько дней назад.

– Богохульство! – прошипел старый священник, перебирая длинную белую бороду.

Иешуа покачал головой с гримасой презрительного понимания:

– Орион, ты видел не бога Израилева, а человека или призрак.

Он знал все заранее и ни капли не сомневался в своей правоте. Я понял, что спорить бесполезно. Если бы они только узнали, что их бог, которому они поклоняются, и есть тот самый творец, которого я поклялся убить, меня бы разорвали на куски, не дав сойти с места…

– Возможно, ты прав, – согласился я. – Однако мой путь лежит в Египет.

Иешуа не терял надежды отговорить меня:

– Напрасно, Орион. Лучше бы ты остался с нами.

– Я не могу, – сказал я.

Иешуа не смог ничего ответить и просто развел руками, отпуская меня. И я вышел, но по дороге к своему шатру меня не оставляла уверенность – так просто он нас не отпустит.

Когда ночь раскинула свой черный плащ над руинами Иерихона, израильтяне вернулись в лагерь; запятнанные кровью мужчины несли в свой стан богатства самого старого города мира. Небольшими группками возвращались они к своим шатрам и к ожидавшим их женщинам… Были они молчаливы и мрачны, ибо память о жестоких злодеяниях уже начинала жечь их совесть. Женщины тоже молчали, понимая, что вопросов лучше не задавать.

Лукка привел две дюжины своих воинов; каждый из них сгибался под грудами шелков, одеял, оружия, доспехов, украшений, драгоценной резной кости.

– В Египте мы будем богачами, – гордо заявил он, когда награбленное сложили к моим ногам возле костра.

Я негромко сказал ему:

– Если нам и суждено оказаться в Египте, то лишь вопреки желанию Иешуа и его народа.

Лукка взглянул на меня, и даже в неверном свете пляшущих отблесков костра я увидел, как изменилось его лицо.

– Пусть люди держатся вместе; будьте готовы выступить по моему приказу, – сказал я ему.

Он коротко кивнул, и немедленно воины принялись собирать добычу и укладывать ее на повозки.

Сегодня Елена еще сильнее, чем обычно, стремилась оставить израильтян, а когда я рассказал ей о своих предчувствиях, решила:

– Нужно бежать немедленно, этой же ночью, пока они опьянены победой и уснут, не выставив часовых.

– А что будет завтра утром, когда они обнаружат наше отсутствие? Разве они не сумеют догнать нас и силой вернуть обратно?

– Тогда пусть их сдерживает Лукка со своим отрядом, а мы с тобой убежим, – предложила она.

– Пусть они умрут, дав нам возможность опередить погоню на несколько часов? – Я покачал головой. – Мы уйдем отсюда, но сначала я уговорю Иешуа отпустить нас по-хорошему.

Она рассердилась, но поняла, что другого пути нет.

Той ночью я спал без сновидений и не посещал творцов. А утром меня осенило. План оказался донельзя прост, но я надеялся, что он сработает.