Смертельная мечта - Бова Бен. Страница 55

– Виктория Кессель?

Она улыбнулась и кивнула.

– А вы, как я предполагаю, и есть тот самый Квентин Дорвард Смит-третий?

Гость не принял шутки. Он просто протянул Вики руку. Пожатие у него было натренированным, не очень крепким, но и не вялым.

– У вас есть багаж? – поинтересовалась Вики.

– Вот. – Смит тряхнул пакетом.

– Днем за вами в гостиницу заедет такси, – сказала Вики, направляясь к выходу.

– Очень хорошо, – ответил Смит. – Только я хотел бы сразу поехать к вам на фирму. – В гостиницу я смогу поехать потом.

– Ну, давайте так, – пожала плечами Вики.

– Только так, и никак иначе, – проговорил Смит. – У меня не так много времени, поэтому давайте сразу приступим к делу.

19

– Я все-таки думаю, что нам нужно сразу приступить к той программе, которую испытывал Джерри, – заявил Ральф Мартинес, натягивая на себя гравитационный костюм. С пристегнутым к нему парашютом, кобурой и спасательным набором жизнеобеспечения на случай катапультирования, он чувствовал себя глуповато. Ральф считал, что залезать в испытательную кабину со всеми этими ненужными причиндалами просто смешно.

Но таковы были им же самим разработанные инструкции, в которых говорилось, что пилоты и (или) члены экипажа обязаны находиться в испытательной кабине в том виде, в котором они совершают реальный полет. Кроме обязательного костюма на теле Ральфа были установлены десятки миниатюрных медицинских датчиков, задача которых состояла в том, чтобы во время испытаний замерять его давление, пульс, температуру тела, дыхание, а также степень потливости, возбуждение и наличие спазм и тут же передавать эти сведения на пульт управления. На теле Ральфа имелся также сенсор, замеряющий электрический заряд на коже.

Облаченный в два костюма: один – гравитационный, изготовленный из прорезиненных трубок, другой – огнезащитный, с парашютом на груди и наборами жизнеобеспечения, подполковник Мартинес был очень похож на рыцаря будущего, каким его рисуют в детских книжках. Переваливаясь, Ральф подошел к доктору Эпплтону и встал напротив него.

– Нет, Ральф, – ответил доктор, – нам нужна точка отсчета. Начнем с минимума, а программу, по которой летал Джерри, испытаем через пару дней.

Мартинес недовольно заворчал и, неуклюже повернувшись, волоча за собой мотки проводов, пошел к дверям комнаты для проведения испытаний. Эпплтон, в твидовом пиджаке и помятых слаксах, стараясь не наступать на проводку, шел позади него.

Несмотря на то что в ангаре, где находилась испытательная площадка, не было горючих материалов, курить здесь не разрешалось. Поэтому Эпплтон не только не зажигал трубку, но вообще убрал ее. Теперь ему приходилось вертеть ее в кармане слаксов, что было крайне неудобно. Ботинки Мартинеса издавали чудовищный грохот – казалось, что по ангару бродит механический голливудский монстр.

Инженерно-технический персонал занял свои места у пульта управления имитационной кабины «Ф-22». Привыкшие к свободе и либерализму, при появлении Мартинеса и Эпплтона они не вскочили и не встали навытяжку, а лениво, скорее из вежливости, просто поднялись со своих стульев. Эпплтон подумал, что, если бы не Мартинес, они вообще не пошевелились бы. Его, начальника лаборатории, они старались не замечать. Мартинес натянул перчатки из металлизированной ткани и надел шлем под названием «Зоркий глаз».

– Джерри был в нем? – спросил Мартинес, делая ударение на последнем слове.

Молодая девушка в форме сержанта ошарашенно посмотрела на Мартинеса и ответила:

– Нет, сэр. В другом. Этот больше по размеру.

Мартинес повернулся к Эпплтону и проворчал:

– Я же предупреждал, чтобы ты все делал, как тогда.

Нащупывая правой рукой выскользнувшую из пальцев трубку, Эпплтон поднял левую в воздух и помахал ей.

– Не волнуйся, для сегодняшнего испытания пойдет и этот. Шлем Джерри мы подгоним под тебя потом. Он же используется для программы воздушного боя, – успокаивающе заговорил доктор.

Недовольно бормоча что-то себе под нос, Мартинес начал натягивать похожий на громадную люстру шлем. Вид у подполковника был очень комичный, но никто даже не улыбнулся. Сержант смотрела на подполковника с обожанием и восторгом, для нее он был полубогом.

Не прошло и десяти минут, как Мартинес влез в кабину, надел кислородную маску и подключил ее к баллону. Затем подполковник проверил проводку. В эти минуты Мартинесу вдруг показалось, что он действительно готовится к реальному полету. Когда он двигался, кабина слегка покачивалась, и это тоже создавало иллюзию реальности. «Не будет, правда, настоящего физического воздействия, – думал подполковник. – Ничего, костюм создаст искусственные нагрузки, и ощущение будет точно такое же, как в настоящем полете».

Задача Мартинеса состояла в следующем: используя скорость «Ф-22», незаметно проскочить через средства противовоздушной обороны, зайти на цель и поразить ее прежде, чем противник догадается, что по ней нанесен бомбовый удар, а затем вернуться на базу. Последний этап, возвращение – самый сложный, поскольку к тому времени противник приведет в боеготовность и задействует все средства наземной защиты. Истребителей и воздушного боя не будет, зато придется прорываться через очень плотный огонь.

Мартинес приступил к проверке бортовых систем самолета и негодующе скривился, увидев, как на убогой, совсем не похожей на настоящую панели управления зажглось несколько тусклых лампочек. «Примитив, – огорченно подумал он, надевая большие очки. На какое-то мгновение он оказался в полной темноте, затем находящиеся в очках экраны вспыхнули, и Мартинес увидел зеленоватые тени окружающего мира, каким его показывает прибор ночного видения. Под самолетом проносилась пустыня со скудной растительностью. Черное ночное небо также было пустынным – ни единого самолета противника.

Чтобы не дать радарам противника поймать его, Мартинес каждые несколько секунд менял курс. Он то резко поворачивал в сторону, то летел зигзагом. «Если у них что-то и появится на экране, то, пока они разберутся, что это и куда летит, я буду уже далеко и разнесу цель в клочья, – подумал Ральф. – Горючего достаточно, бомб – тоже хватает».

Ральф приближался к цели – сильно укрепленному бункеру, в котором по предположению командования располагался командный центр противника. Мартинес поднял очки, переключил компьютер с режима определения курса на режим подачи боекомплекта и снова опустил их. Это было последней операцией, проделываемой вручную, все остальное выполняла электроника. В следующий раз подполковник должен перейти на ручное управление, когда окажется вне зоны действия вражеской авиации.

На стереодисплее очков показался бункер, он был почти полностью зарыт в песок, сверху едва виднелась только его крыша, накрытая маскировочной сеткой.

– Вижу цель, – коротко произнес подполковник глухим голосом.

Картинка перед глазами сразу же изменилась, появилась пунктирная линия, а бункер отдалился почти к самой линии горизонта. До бомбометания оставались считанные секунды.

Мартинес облизнул пересохшие губы. Он понимал – все, что он видит перед собой, – это только игра его воображения, но в то же время чувствовал, как сильно бьется его сердце. Самолет пошел на снижение, и Мартинес заметил красноватые пятна радаров, очень похожих на торчащие из песка рачьи глаза. Чем ближе к земле подходил самолет, тем отчетливей Мартинес видел их. «Если они засекут меня, я об этом узнаю сразу, – мелькнуло в голове подполковника. – Стереодисплей изменит их цвет, они станут ярко-красными». Но ни один из радаров не уловил приближения «Ф-22»; изредка поворачиваясь, они продолжали ощупывать пустыню.

– Открыть бомбовый отсек! – скомандовал Мартинес и сразу услышал гудение электромотора. Встречный поток воздуха слегка качнул самолет. На стереодисплее показались стоящие возле бункера машины, Мартинес увидел ленту дороги. Она уходила к горизонту, к городу.

Прицел появился так неожиданно, что Мартинес даже вздрогнул. Бункер стремительно приближался.