Приключения поваренка Бублика - Галанина Юлия Евгеньевна. Страница 30

Он зачерпнул горсть сухариков и с кислым выражением лица поковылял дальше. К Канцлеру подбежал посланный Императором лакей и поторопил, сказав, что ждут только его.

– Весь этот конкурс – сплошная глупость и транжирство, – пробурчал Канцлер.

– А может уйдём? – заныл Укропчик. – У меня в животе урчит, я бы тоже всех этих сладостей попробовал, да никто не даёт!

– Тише, – одёрнул его один из поваров. – Терпи, раз пришёл. Акватика стоит до последнего!

Наконец у трона определили победителей.

Снова протрубили горнисты, призывая к вниманию.

Император встал.

– Итак, мои кулинарные гении, величайший турнир всех времен завершён! Победителем становится команда Аквилона, которая и получает Золотую Скалку!

Под восторженный рёв команды, аквилонский повар, пунцовый от счастья, выкатился круглым мячиком на середину зала, где получил из рук Императора скалку чистого золота, почти такую же большую, как настоящие. На ней была выгравирована поздравительная надпись, а рукоятки украшены рубинами.

– Серебряную Скалку большинством голосов мы присудили команде Лимы, – продолжил раздачу скалок Император.

Поварята не поверили глазам, – получать приз отправили их старого знакомого Грушу.

Тот залихватски отсалютовал Императору полученной Серебряной Скалкой (её ручки были инкрустированы аквамаринами), приветственно помахал всем, а команде Акватике – два раза и крикнул:

– Спасибо, что не бросили на Перекрёстке!

После этого вернулся к своим.

– Бронзовую Скалку получает команда Ньямагола! – держа последнюю награду в руках, сказал Император.

Ньямагольцы радостно кричали “Виват!” “Ура!” “Победа!”, пока их повар получал Бронзовую Скалку, украшенную бирюзой.

Император, сияя так, словно он не отдал, а получил три награды зараз, сел на трон.

Из-за трона тихонько выдвинулся вперёд мрачный Канцлер.

Предчувствуя неприятности, все утихли и без горнистов.

– По условиям турнира, с которыми вас ознакомили в начале и которые вы благополучно забыли, – угрюмо сказал Канцлер, – слово Канцлера – весомое слово.

Советники около трона переглядывались, строили друг другу недовольные гримасы, но вслух никто ничего не говорил.

Канцлер стоял и молчал.

Когда подумали, что речь завершена, он вдруг снова заговорил.

– Слово Канцлера весит столько же, сколько и отдельный приз. Про это вы тоже забыли, что ничуть не удивительно. Я отдаю свое Слово команде Акватики. Что, съели пилюлю, наикондитерские кондитеры?

Тут простая тишина сменилась гробовой.

А Канцлер вдруг хитро прищурился, усмехнулся и сказал:

– Для тех, кто не понял: НЕНАВИЖУ СЛАДКОЕ!!!

Поварята стояли молча и никак не могли сообразить, шутит Канцлер или нет.

Но один из лакеев поднёс Канцлеру приз.

Это был золотой круг, похожий на огромную монету, установленный вертикально на квадратной подставке. На одной стороне круга были изображены все острова Архипелага Какао, на другой выгравирована надпись: Слово Канцлера.

– Прошу Акватику принять свой приз! – сказал Император, на ходу делая вид, что он всё знал заранее, но скрывал.

Поварята выпихнули вперёд Бублика.

Он чувствовал себя почти так же, как на втором туре, когда его извлекли из-под стола. И ему страстно хотелось спрятаться под стол, под защиту скатерти.

Но со всех сторон смотрели, и Бублик пошёл к Канцлеру.

– С тебя – рецепт сухарей! – сухо, но приветливо сказал Канцлер. – Держи.

Бублик взял увесистое Слово и понёс обратно к столу Акватики, за которым не было никого, кроме горстки поварят и пары поваров.

Когда он принес Золотое Слово Канцлера, поварята вцепились в приз со всех сторон крепко-накрепко, чтобы ни Канцлер, ни Император и никто другой не смогли его отнять, если вдруг передумают.

Отдавать свой первый приз без боя они не собирались!

– А теперь отдохните пару часиков, и я жду вас всех, мои драгоценные кондитеры, на грандиозный пир! – громко объявил Император. – Большой Кулинарный Турнир завершён!!!

По-прежнему держа свой приз совместно, немного из-за этого путаясь и запинаясь друг о друга, поварята поспешили в акватиканскую башню.

Хвастаться перед поварами.

Глава двадцать первая

Лечение главного повара

Турнир закончился.

Можно было упаковывать вещи и уезжать.

Большинство команд так и сделало сразу после прощального пира. Команда Акватики ждала «Невесту ветра», которая запаздывала.

Делать было нечего, все занимались тем, что наперебой придумывали способы, как вывести Главного Повара из бессознательного состояния. По словам тётушки Гирошимы он давно должен был прийти в себя, но, почему-то, не приходил. Видимо был нужен толчок.

В качестве толчка предлагали: громко шуметь в лазарете.

Не помогло.

Облить Главного Повара ледяной водой тётушка Гирошима не разрешила, к разочарованию придумавших.

Специально для больного приготовили любимое жаркое и долго держали блюдо у носа, надеясь, что знакомый запах вернёт Главного Повара в сознание.

Не вернул.

Тётушка Гирошима в качестве эксперимента заставила Главного Мажордома встать у кровати и произнести несколько обидных для Главного Повара фраз.

Главный Повар не отреагировал.

Главный Мажордом даже оскорбился.

Тогда повара стали по очереди кричать в ухо Главному Повару, что команда получила приз.

Но и это не подняло больного.

Рассказали, что сгорели все продукты.

Плохая новость, как и хорошая, в затуманенное сознание Главного Повара не проникла.

– Придётся везти его домой таким, – сказала тётушка Гирошима. – Может быть, в Акватике он придёт в себя.

Бублик тоже придумал, как поднять Главного Повара, но решил никому не рассказывать, проверить ночью.

Хотя Морские Ястребы улетучились из дворца, он по-прежнему жил в лазарете, не перебираясь в свою комнату: ведь со дня на день должна была прийти «Невеста ветра».

В лазарете было веселее: теперь, когда Главный Повар лежал в покое для приёма больных, Бублик переселился к маленьким человечкам в комнату с сундуками.

Где они прячут жемчуг, – так никто и не знал.

Чтобы прекратить всякие разговоры, посол предложил желающим обыскать лазарет и убедится, что жемчуг не здесь.

Это всем понравилось, кроме тётушки Гирошимы, но она смирилась и разрешила искать, где хотят, в течение трёх часов.

Скучающие повара и поварята проверили самую крохотную щёлочку, простучали все стены, заглянули в каждый угол… Но ничего не нашли.

Посол улыбался, а телохранитель корчил рожицы.

Обыскав лазарет, повара продолжили потихоньку искать в башне и около нее.

…Бублик не стал засыпать ночью, дождался, когда, как обычно, на его одеяло забрались Скряг и Солонка.

Он встал, взял крыс и на цыпочках пошёл в комнату для больных. Ночь была лунной, и света хватало. Главный Повар казался просто спящим.

Затаив дыхание, Бублик посадил ему Скряга и Солонку прямо на грудь.

“Сколько раз Главный Повар говорил: “Крыса – злейший враг кухни!” – думал Бублик. – “Неужели присутствие злейших врагов его не разбудит?”

Крысы возмущённо попискивали, совершенно не понимая: зачем им нужно сидеть на груди у толстого, угрожающе сопящего даже в бессознательном состоянии дядьки?

Бублик выдал им по кусочку сыра.

Это примирило Скряга и Солонку с местом приземления. Непринуждённо рассевшись на груди у Главного Повара, крысы принялись пировать.

Но даже это святотатство Главного Повара не подняло.

Бублик разочарованно вздохнул, – идея себя не оправдала.

– Ты почему не спишь? – неслышно подошёл к нему маленький телохранитель. – А-а, большого повара будишь? – догадался он.

– Бужу, – подтвердил Бублик.

– Не-е, надо не так, – сказал, покачав головой, человечек. – Тут хорошо, тихо-чисто. Спи себе и спи. Вот он и спит. Надо его кровать на рынок выставить. Там спать плохо – и он не будет.