Случайная любовница - Уоррен Трейси Энн. Страница 25

Она сжала губы.

— Сказал, что подыскивает для первого урока подходящее место.

— Тогда позвольте мне обучить вас. Мое предложение остается в силе.

Волна желания развернулась у нее в груди, но она отодвинула ее в сторону.

— Я не могу. И вы знаете причину.

Его губы изогнулись в медленной, чувственной улыбке.

— Благодарю за комплимент, сударыня, но даже я нахожу затруднительным заниматься с вами любовью в открытом фаэтоне на виду у всех. Общество целиком и полностью одобряет езду в открытых экипажах. Не находит в этом ничего предосудительного.

У нее приоткрылся рот от такого дерзкого утверждения, и все же она понимала, что он прав. Даже девушкам с чересчур бдительными мамашами разрешено кататься с джентльменом без сопровождения, если они находятся в открытом экипаже. И все же… разве не решила она только вчера видеться с маркизом как можно реже? А проводить с ним долгие часы, сидя бок о бок в маленьком экипаже, — не совсем подходящий способ выполнить намеченное. И все-таки она не могла отрицать того факта, что позволить Итану Андертону обучать ее управлять экипажем было бы совсем неплохо. Если допустить, что она сможет сосредоточить свои мысли на уроках, а не на мужчине.

Сцепив затянутые в перчатки руки на коленях, она заставила себя сопротивляться.

— Пусть даже я согласна, что приличия будут соблюдены, но не думаю…

— А что же тут думать, дорогая леди, — пробормотал он с вкрадчивой убедительностью. — Просто скажите «да». — Он бросил на нее быстрый взгляд. — Вижу по вашему лицу, что вам до смерти хочется научиться управляться с поводьями. И хотя обычно не в моих привычках хвастаться собственными умениями, многие считают меня отличным возницей. Могу вас заверить, что я никогда не наеду на фруктовую палатку и не дам вам возможности сделать это, пока вы будете учиться.

Лили засмеялась:

— Нет, на этот счет я спокойна.

«И я на самом деле не боюсь», — осознала она, чувствуя себя с ним так же надежно и безопасно, как младенец в колыбели.

— Тогда доставьте мне удовольствие обучать вас, — уговаривал он. — Это будет просто чудесно, обещаю.

«Уверена, что именно так и будет, по этой причине я должна отказаться».

— Если это заглушит ваши опасения, обещаю сохранять атмосферу наших уроков строго платонической. Можете думать обо мне как о своем заслуживающем доверия родственнике.

Она усмехнулась:

— Дальнем родственнике, полагаю, который не прочь сбить свою ученицу с пути истинного. Ну, если б вы поклялись вести себя как мой брат…

— У вас нет брата, — ухмыльнулся он.

— Вот именно.

Он бросил на нее взгляд, который был в равной мере насмешливым и раздраженным.

— Просто скажите «да», Лили.

Как легко у него это выходит! Интересно, испытывала ли Ева те же чувства, раздумывая, взять или не взять яблоко? И все же она ведь соглашается не лечь с ним в постель… только сидеть в экипаже, где даже сейчас ей стоит лишь чуть-чуть наклонить голову, чтобы уловить ею восхитительный мужской запах, или слегка наклониться вбок, чтобы слегка коснуться его сильного, атлетического тела.

Нервно покусывая нижнюю губу, она вела безмолвную битву, в которой сердце яростно сражалось с головой. «Скажи "нет"», — предостерегал разум. Но тут он улыбнулся ей так, что она буквально растаяла.

— Ну хорошо, — поспешно проговорила она. — Как скоро мы сможем начать? Сегодня?

Он рассмеялся:

— Нет, не так скоро. В такое время дня невозможно отыскать какую-нибудь немноголюдную улицу, хотя, полагаю, один из парков может быть самым подходящим местом, с которого следует начать. Если вы съедете там колесом с дорожки, то самое страшное, что вы сделаете, — это раздавите несколько полевых цветков да вырвете кусок травы.

Она вздернула подбородок:

— Кто сказал, что я буду съезжать с дороги? Вы меня недооцениваете.

Он широко улыбнулся, лучики крошечных морщинок разбежались из уголков глаз.

— Нисколько в этом не сомневаюсь.

Приятное тепло омыло кожу; ощущение, которое, она знала, не имеет ничего общего с очень теплым днем поздней весны.

— Что скажете насчет половины десятого завтра утром? — предложил он. — Или это слишком рано?

Она покачала головой:

— Я ранняя пташка, поэтому это отличное время.

— О, еще один интригующий кусочек информации о ваших личных привычках. Я стану думать о вас завтра утром, когда буду умываться и одеваться, гадая, проснулись ли вы и делаете ли то же самое.

Она отогнала прочь провокационные образы, вызванные его словами.

— Я думала, мы договорились, что вы будете вести себя прилично во время уроков?

— Но у нас сейчас не урок. Я ничего не говорил о времени до и после.

Ее сердце подпрыгнуло.

— Тогда я буду очень стараться избегать вашей компании — за исключением времени обучения.

Почти незаметным движением поводьев он замедлил движение фаэтона и плавно остановил экипаж. Сдвинувшись на сиденье, прижался коленом к ее бедру.

— Вы, конечно, можете попробовать, моя дорогая Лили, — прошептал он. — По сути дела, мне не терпится посмотреть на ваши попытки.

«Боже милостивый, во что я позволила себя втянуть?» — гадала она.

— Заеду за вами завтра утром, — пробормотал он. — Постарайтесь не опаздывать.

Только сейчас до нее дошло, что они приехали к ее дому и что дворецкий держит дверь открытой, чтобы впустить ее. Лакей вышел вперед и уже собрался помочь ей сойти на землю, но маркиз спрыгнул первым, чтобы самому исполнить эту почетную обязанность. Но вместо того, чтобы протянуть одну руку, он обхватил ее широкими ладонями за талию и снял с экипажа, задержав в своих объятиях на лишнюю долю секунды, прежде чем в целости и сохранности поставить на землю.

— До завтра, мадам.

С элегантным поклоном он приподнял цилиндр, затем снова запрыгнул в фаэтон и, взяв поводья, покатил прочь.

Стараясь обрести устойчивость, Лили заставила себя повернуться и войти в дом.

На следующее утро Итан подъехал к дому Лили ровно в половине десятого и обнаружил ее уже внизу, готовую ехать. Сама деловитость, она вежливо улыбнулась ему, натягивая серые перчатки, гармонирующие по цвету с прогулочным платьем и изящными кожаными полуботинками.

— Доброе утро, милорд. Ну что, поехали?

Со снисходительной улыбкой он широким жестом указал в сторону двери.

Ее решимость устоять перед его обаянием дала маленькую трещинку, как только они вышли из дома, и на лице отразилось легкое замешательство.

— О, вы разве приехали не в фаэтоне?

Он покачал головой и протянул руку, чтобы помочь ей сесть в экипаж.

— Нет. Высокий фаэтон не тот вид транспорта, на котором новичок должен учиться. Этот экипаж достаточно рисковый.

— Он совсем не выглядит таковым, — пробормотала она с недоверием, оглядывая элегантную, но все же гораздо более низкую черную карету.

— Посмотрим, будете ли вы считать так же, когда возьмете в руки поводья. А теперь устраивайтесь поудобнее.

Не успела она сказать что-то еще, как он усадил ее рядом с собой и лошади тронулись. К тому времени как они доехали до Сент-Джеймс-сквер, ее настроение поднялось, она излучала радостное возбуждение, когда они въехали в центральные ворота. Он выбрал именно этот парк в надежде встретить меньше колясок и светских сплетников. Она мало чему научится, если они будут то и дело останавливаться, чтобы поболтать. Кроме того, он очень надеялся, что ему не придется ни с кем ее делить и они будут только вдвоем.

Выехав на отдаленный участок дороги в глубине парка, он остановил карету.

— Ну вот, — объявил он, — пора начать наш урок.

— Ох, чудесно! — Она выпрямилась с нескрываемым нетерпением. — Что я должна делать?

— Вначале вы должны послушать меня, — сказал он. — Вот этот красавец конь справа от вас… его зовут Гром, и вы будете передавать большинство своих сигналов через него. Молния, лошадка слева, хорошая девочка, всегда будет в точности повторять его движения.