Роковая перестановка - Вайн Барбара. Страница 57

Зоси подняла на него глаза, огромные, ясные и золотистые, детские и невинные.

— Знаешь что? Вон там Вью-роуд. За перекрестком с — как его там? — с Норт-Хиллом. — До этого она изучала автомобильный атлас. — Там Вивьен будет работать няней. Мы возили ее сюда, Вуф-Вуф и я.

— Да? — произнес Эдам, не заинтересовавшись.

Вот-вот, он не заинтересовался. Он радовался, что Вивьен уезжает, не мог дождаться, когда посмотрит вслед ей и Шиве, а вот куда Вивьен после этого поедет, его не заботило.

— Меня не будет полчаса, — сказал Эдам. — Может, чуть больше. Минут сорок пять.

Девушка кивнула и снова уткнулась в атлас. Он вылез из машины, взял коробку, в которой лежали ликерные рюмки, кувшин с маской и гарнирные ложки. Именно в этот момент он услышал первые раскаты грома, далекие и приглушенные.

— Ты мне не рассказывал, — сказала Лили Шиве, — как они похитили ребенка. Хотя, думаю, подробностей ты не знаешь.

Тему подняла не она, а он. Машины заворачивали на Пятую авеню, подальше от Форест-роуд, и Шива стоял, наблюдая за потоком и радуясь, что его улица безопасна и расположена в стороне от опасных районов. Все окна здесь остались целы, вчерашняя ночь была спокойной, и даже закрытие «Боксера» прошло без эксцессов. И вдруг, сам не зная почему, он отвернулся, сделал несколько шагов к Лили, одетой в розовое сари и кардиган из «Маркс и Спенсер», и сказал, что хочет поговорить о тех временах, об Отсемонде.

Шива покачал головой.

— Я все отлично знаю. Господи, знаю. Но понял все потом, не с самого начала. Видишь ли, когда они вернулись домой, мы подумали, что малышка — это ребенок Зоси. Звучит немного дико, скажешь ты, но мы знали, что у Зоси был ребенок; мы знали, что она жалеет, что не оставила его себе, и когда они вернулись с малышкой, мы восприняли как само собой разумеющееся, что ребенок — ее. Ну, Вивьен и я. Руфуса не было. Он был с той женщиной, что обманывала своего мужа-солдата. Здорово, правда? Руфус был плохим человеком, прогнившим насквозь; сомневаюсь, что он обладал хоть одним положительным качеством.

— Забудь о Руфусе, Шива. Ты хочешь сказать, что они просто вошли с ребенком, и вы спокойно это восприняли? Вот так просто?

— Ты не понимаешь, что Зоси была полна тайн. Мы о ней очень многого не знали, и все время появлялись новые загадки. Когда они вернулись домой, мы с Вивьен только что поужинали, и я сидел на террасе и читал, а она что-то делала в огороде. Она расчистила кусок земли и высадила травы, их надо было поливать каждый вечер, иначе они бы засохли. Мы услышали шум двигателя, или я услышал, а чуть позже раздался детский плач. Вивьен вышла из-за дома с лейкой в руках и спросила, что за звук. Я сказал, что это детский плач. Потом появилась Зоси. В доме есть молоко? Молоко ей понадобилось для ребенка. У нее в руке была бутылочка, и она… в общем, она прямо-таки светилась от счастья и радости. Вот поэтому мы и подумали — уверен, мы оба так подумали, — что это ее ребенок.

— Она поехала в Лондон специально, чтобы похитить его?

— Вовсе нет, — ответил Шива. — Все получилось случайно, стечение обстоятельств. Дело было так — вернее, они так рассказывали. Они добрались туда примерно в половине четвертого, и Эдам припарковал машину в окрестностях Арчуэй-роуд. Он нашел место на улице, которая была продолжением той улицы, где предстояло работать Вивьен. Один раз я туда ездил, через несколько месяцев, меня что-то тянуло в это место, хотя и было страшно, я хотел взглянуть своими глазами. Когда я приехал, то увидел, что случайное стечение обстоятельств тут ни при чем. Если едешь в магазин на Арчуэл-роуд, то и парковаться будешь там, на одной из боковых улочек, больше негде.

— Значит, Эдам оставил ее в машине. Почему она не пошла с ним?

— Он не хотел, чтобы Зоси ходила с ним по тем магазинам. Ты же понимаешь почему. Эдам боялся, что она что-нибудь стащит. «Незаметные пустячки», как он называл такие вещи. Эдам боялся, что Зоси не устоит против искушения «умыкнуть» что-нибудь — его слово. У него, видишь ли, из головы не выходил тот случай в Садбери. Как бы то ни было, он взял коробку с вещами и отправился искать магазин, в витрине которого висело объявление о высоких ценах на сдаваемое серебро. Зоси он оставил в машине. Девушка сказала, что, может, немного прогуляется. Сидеть в машине было слишком жарко.

Зоси была сумасшедшей. У нее было своего рода послеродовое безумие. Мыслительный процесс протекал у нее не так, как у других людей, она не могла рассуждать.

— Шива, ты хочешь сказать, что большинство людей может?

Он молчал, вспоминая вчерашнюю ночь, шум, звон стекла, крики и звериный рев — какофонию, сопровождавшую разрушение, которое, казалось, длилось бесконечно. Громкий, но монотонный и бессмысленный треск, отразившийся эхом звук уничтожения — это перевернули машину. Скрип тормозов, топот бегущих ног, отдаленный взрыв. Нет, люди не умеют рассуждать.

— Нет, у них собственное представление о реальности, — не без доли сомнения в голосе сказал он. — Свое понятие. Зоси воспринимала ребенка как куклу, которая утешит ее. Нет, не совсем так. Скорее, она считала, что поступила не хуже — или практически так же, — чем, скажем, ребенок, укравший куклу у другого ребенка. При этом Зоси не бросила ребенка на произвол судьбы. Она любила его.

— Маленькие девочки любят куклы, но быстро устают от них, им становится скучно, и они складывают их на полку.

— Зоси так не сделала. Она не забывала о ребенке. Просто у нее, естественно, не было возможности проявить себя.

— Так как ей удалось похитить его?

— Ее, — сказал Шива. — Это была девочка. Зоси пошла прогуляться, видишь ли. Захотела размять ноги и пошла к дому, где предстояло работать Вивьен. Она была там раньше. Полагаю, в тот момент Зоси не думала похитить ребенка мистера Татиана, но знала, что в доме живет ребенок. Дом выглядел пустым, как будто там никого нет. Не забывай, стояла страшная жара, однако все окна были закрыты. Она прошла до Хайгейтского гольф-клуба и вернулась назад. У нее не было часов, но она прикинула, что с ухода Эдама прошло больше получаса.

Теперь все окна на верхнем этаже дома мистера Татиана были открыты, и Зоси увидела, как из парадного выходит женщина с такой штукой, в которых носят детей — как она называется?

— Переносная люлька?

— Точно, люлька. Зоси сказала, что женщина не смотрела на нее, что она не видела ее. Женщина поставила люльку на заднее сиденье машины и оставила дверь открытой — из-за жары, наверное. В общем, она вернулась в дом, вошла через парадную дверь и не закрыла ее за собой. Как будто она что-то забыла, рассказывала Зоси, или пошла что-то проверить.

Зоси сказала, что не смогла с собой справиться. Она не отдавала себе отчет в своих действиях. Во всяком случае, об опасности она точно не думала. Зоси чувствовала, что должна взять малышку, — и взяла ее. Все получилось так же, как с мальчиком в торговом центре, только на этот раз рядом не было Руфуса, чтобы остановить ее. Не было никого, кто мог бы это сделать. Зоси вытащила из машины люльку и пошла по улице. Ребенок спал. Она оказалась на удивление тихой девочкой, настоящей соней, хотя я плохо разбираюсь в детях. — Шива посмотрел на Лили и быстро отвел взгляд. — Из-за светофора на Норт-Хилл образовалась пробка, сказала она, движение стояло. Зоси прошла до конца Вью-роуд и вышла на Черч-роуд. Она никого не встретила. Думаю, водители стоявших машин наверняка видели ее, но если кто и видел девушку в голубой юбке с переносной люлькой в руке, в полицию никто не заявил. Она поставила люльку на заднее сиденье машины, сама села вперед, на пассажирское, а через несколько секунд вернулся Эдам.

Он сел на водительское сиденье и сказал ей: «Это была пустая трата времени», завел двигатель, повернул на Норт-Хилл и поехал в сторону Финчли и Северной кольцевой. На перекрестке Зоси бросила взгляд на Вью-роуд. Машина так и стояла с открытой задней дверью. Она увидела ту женщину — она возвращалась.