Охота на президента - Жуков Вячеслав Владимирович. Страница 77

Теперь Даша стыдливо прятала глаза.

– Федор, можно мне тебя спросить? – попросила она Туманова, который приготовил на столе блокнот и авторучку, чтобы записать некоторые интересующие детали ее рассказа.

– Да, конечно, милая, – кивнул Туманов. – Спрашивай.

– Скажи, это тебе действительно нужно для работы? – спросила Даша.

Федор вздохнул.

– Дашенька, ты даже не представляешь, как мне это нужно, – признался Туманов и в этом не кривил душой.

– Может, лучше позвонить моей подруге Машке? – предложила Даша. – Ее муж, Игорь, с этим Ником работали в одной строительной фирме. Уж она-то наверняка знает лучше меня, где находится эта дача. – Она хотела пойти в прихожую к телефону, но Федор остановил ее.

– Не ходи. Пустое, – махнул он рукой.

Даша посмотрела на него удивленно.

– Почему?

– Потому что подруги твоей и ее мужа нет в живых.

Даша не хотела верить в то, что говорил Федор. Маша Гринько была веселой жизнерадостной девушкой, с которой легко и просто общаться. Наверное, только поэтому у нее было масса знакомых и друзей. А еще она никогда и ни в чем никому не завидовала. Ну может быть, только немножечко Даше за ее красоту.

– Как это нет в живых? Ты что, Федор? – Даша от растерянности принялась крутить пуговицу на халате.

Федор не хотел все это говорить жене, но вот пришлось.

– И когда ее не стало? – Даша взволнованно потерла виски. – О, боже мой, какое горе. Я поверить не могу. Машка, она ведь была такая добрая.

Федор взял Дашу за руку, усадил на угловой диван. Налил стакан воды.

– Вчера вечером они возвращались домой. Переходили дорогу. Ну и какой-то лихач сбил их обоих. Ее муж скончался сразу. А подруга через полтора часа в больнице, не приходя в сознание, – участливо проговорил Туманов, опасаясь, что Даша вот-вот расплачется и этим напугает Алешку.

Но к счастью этого не произошло. Даша с достоинством выдержала трагическое известие о смерти подруги. И спросила:

– Его задержали?

– Кого? – посмотрел Туманов на жену.

– Ну того, кто сбил их, – проговорила Даша более подробно.

Федор Туманов отрицательно покачал головой.

– Нет. Машина была без номеров. Водителю удалось скрыться.

Даша сделала пару глотков воды из стакана и грустно произнесла:

– Я только не понимаю одного: какое отношение имеет дача Ника к смерти моей подруги и ее мужа?

Федор не стал раскрывать перед женой детали. Сказал лишь:

– Видишь ли, милая, я не верю, что твоя подруга с мужем погибли случайно.

– Да? – Даша удивленно повела бровями.

А Федор настойчиво подтвердил:

– Нет, не верю. Человек, которого я разыскиваю, слишком коварен и жесток. Продвигаясь к своей цели, он не оставляет свидетелям шансов выжить.

– Машка – свидетель? Федор, по-моему, ты преувеличиваешь. Ну какой из нее свидетель? – грустно усмехнулась Даша, твердо уверенная в том, что муж явно перегибает.

– А муж ее? – напомнил Туманов. – Они с Феклистовым работали в одной фирме. А потом, ты забываешь про поездку на дачу Ника. Туда ездили: сам Феклистов, твоя подруга, ее муж… и ты.

– Что ты этим хочешь сказать? – В глазах Даши отчетливо проглядывался страх. – И меня попытаются убить?

– Тебя? Ну что ты? – улыбнулся Федор, чтобы разрядить напряженную обстановку. – Как раз тебя-то убивать и не за что. Возможно, и твоя подруга осталась бы жива, не будь женой Игоря Гринько. Так, что тебе опасаться нечего, – с уверенностью проговорил Туманов, и заметив, что Даша немного успокоилась, попросил: – Но мне бы все-таки, хотелось, чтобы ты рассказала, как добраться до этой дачи Феклистова.

Даша кивнула, выражая готовность помочь.

– Вначале мы ехали по Киевскому шоссе. Недалеко. Примерно километров семьдесят, не больше. Там еще указатель стоит с названием населенного пункта. Такая небольшая деревушка – Чашкино. А рядом – коттеджи.

– И как я там узнаю дачу Феклистова? – спросил Федор, заранее предполагая, что коттеджи новых русских не отличаются особой архитектурной новизной и похожи один на другой, как братья близнецы.

– Узнаешь, – поспешила Даша заверить мужа. – Во-первых, его дача по-моему, самая высокая. Из розового кирпича, с флигелем. И, во-вторых, она самая крайняя при въезде. Если хочешь, я могу проехать с тобой, показать, – предложила Даша. Но Федор отказался от ее предложения.

– Знаешь, Дашенька, постарайся пока никуда не выходить из дома, – предупредил Туманов жену.

Даша предложение мужа восприняла уж слишком эмоционально.

– Что, даже и на прогулку с Алешкой не выходить?

Федор кивнул.

– Большой беды не будет, если вы пока посидите дома, – сказал он и, видя в глазах Даши сомнение, добавил: – Видишь ли, милая, я веду следствие по очень серьезному делу. И люди, которые в нем фигурируют, готовы пойти на все. Поэтому тебе лучше прислушаться к моему совету. Поверь, это не надолго. И скоро все закончится, – Федор улыбнулся, надеясь на взаимность.

Но Даше было не до улыбок. Глядя в темное окно, она невесело покачала головой.

– Да. И когда только все это кончится, – произнесла она в сердцах.

Не разобравшись в сути сказанного, Федор ответил:

– Я же говорю, скоро кончится.

Даша безнадежно махнула рукой.

– Я не про это.

– А про что же? – с наивностью спросил Федор.

Даша едва сдерживалась, чтобы не высказать прямо в лицо мужу все, что накипело на душе, но будучи женщиной тактичной и сдержанной в словах, произнесла только:

– А тебе не кажется, дорогой, что у нас все получается как-то не так?

Лично Федору так не казалось, в чем он и не замедлил признаться жене. Даша от его признания разозлилась, сокрушенно покачав головой.

– Да, Туманов, недалекий ты человек. А впрочем, у вас в ментовке наверное все такие.

– Это, какие, такие? – обиделся Федор.

Но Даша решила уклониться от прямого ответа, который мог бы показаться ее майору оскорбительным. Сказала:

– Ладно, Туманов, не бери в голову. Будь попроще.

– Будешь тут, когда родная жена тебя называет тупицей, – проворчал Федор.

– Не тупицей, а недалеким человеком, – поправила его Даша. – А это к твоему сведению, между прочим, не одно и тоже. Так что не серчай, служивый. Лови своих бандитов и убийц, а мы уж с Алешкой как-нибудь пересидим смутное время на балкончике, – сказано было настолько убедительно, что вселило в Федора некоторое спокойствие.

Поначалу, когда он только узнал, что Дашина подруга погибла, откровенно испугался за жену, подозревая, что и с ней может произойти нечто подобное. Теперь же домашнее затворничество хотя бы гарантировало, что наезда автомашины не произойдет. Хотя есть масса других способов лишить человека жизни, и при случаи преступники запросто могут ими воспользоваться. Но важно им такого случая не дать.

Утром Федор Туманов пришел на работу раньше обычного. Когда уходил из дома, Даша и сын Алешка еще спали. Он испытывал странное чувство, которое пожалуй не испытывал с самого детства, когда с мальчишками во дворе играл в войну и непременно был победителем, хотя победа давалась нелегко. Чтобы победить, нужно было очень постараться и проявить необычайное умение, и обязательно перехитрить противника.

У Федора это получалось. И теперь получится. Надо только все просчитать, и постараться влезть в шкуру противника и начать мыслить так же как он.

Сидя за столом в своем кабинете, в едва ли не полной тишине, когда никто не хлопает дверями, и еще не раздаются назойливые телефонные звонки, майор думал, представляя себе того противника, к которому они подбирались. Он коварен и жесток, и совершить убийство для него – пустяк, если не жалеет даже своих людей. А еще он действует хитро и изощренно. И тем интересен этот скрывавшийся в тени противник.

Предавшись размышлениям, Федор выкурил не одну сигарету, рисуя на бумаге психологический портрет того, кто стоит за всеми преступлениями. Получилось нечто похожее на осьминога, со множеством щупальцев, стоит к которому приблизиться, как он сам же отсекает поочередно эти щупальца. Так было с застреленным в своей квартире талантливым программистом Калугиным, врачом «скорой помощи» Макеевым, четверыми боевиками, расстрелянными в «шестерке» в одном из дворов на Малахитовой улице. Осьминог не щадил никого и жестоко отсекал щупальца, спасаясь от сыщиков. И ни на минуту не забывая об этой его тактике, Федор решил использовать ее же против него самого.