Жизнь Цитрина (СИ) - Васина Екатерина. Страница 40

— Я тебя убью, — тихо прошептала девушка. Вольф перестал дергаться, осознав положение. Меч упирался в тонкую кожу между пластинами: одно движение и горло будет перерезано.

— Убей, — почти неслышный голос. Толпа замерла, ожидая дальнейших действий. Корабль не шевелился, сверкая брюхом.

— Нет, по закону я могу подарить тебе жизнь, как великому воину…а теперь скажи, признаешь ли ты себя побежденным? — лезвие меча надавило сильнее, на поверхность выдавилась капля темной крови.

— Признаю…

Эрика тяжело спрыгнула на пол, не обращая внимания на кровь, капающую отовсюду, чуть ли не из ушей. Вольф продолжал стоять не шевелясь, собирался с мыслями, что теперь, кажется, ему придется доказывать, что он способен удержать пост старейшины после такого поражения.

— Завтра в полдень, — наконец, он поднял голову с фасетчатыми глазами. — Жди у архива, я сдержу свое слово.

Вот теперь Эрика позволила себе, наконец, почувствовать боль и упала.

Больше месяца назад она уже просыпалась в этой прозрачной капсуле, словно приросшей к золотистой стенке корабля. Но тогда она чувствовала лишь пустоту и холод, а еще рос страх перед неизвестностью. Сейчас же Эрика открыла глаза с каким-то совершенно восхитительным чувством, словно что-то очень тяжелое исчезло с ее плеч, перестало давить. Полная свобода от страхов и застарелой обиды.

Верхняя часть капсулы, тихо щелкнув, отошла в сторону, давая Эрике выбраться. Пол под босыми ногами моментально подстроился под необходимую комфортную температуру. На теле не осталось ни единой царапины, девушка убедилась в этом, покрутившись вокруг собственной оси и задрав до подбородка короткий светлый халат. А еще проснулся голод пополам с угрызениями совести и возмущением. Ну с голодом Эрика справилась в первую очередь: «заморила червячка» стаканом сока из ооли, оставленным кем-то возле капсулы. Девушке эти прозрачные, с кислым привкусом ягоды пришлись по вкусу с первых дней пребывания на Цитрине. А вот с совестью и возмущением пришлось повозиться. Они разрывали примерно на равные части. С одной стороны — Велизар рисковал собой, спас ее и всю кампанию в целом, за что ему огромная благодарность, с другой — валял дурака на ринге, а она едва не поседела. Так и не решив, что ей собственно говоря делать, Эрика вышла в коридор. Тишина. И пустота. Команду они оставили в Рубеллите, за исключением пары-тройки воинов, но и те растворились в уютно-золотистых коридорах корабля. Интересно, а где сам телепат? Отсыпается? На Ротане сейчас глухая ночь, день выпал напряженным, так что девушка почти убедила сама себя, что Велизар дрыхнет в своей комнате. Испытав странное разочарование, решила отложить разговор на утро, и направилась к своей комнате. И все таки как здесь тихо, когда нет почти никого из команды. Только успела подумать об этом, как со стороны кают-компании раздались голоса. Разговаривали двое.

— Хочу вас предупредить, младший командир, что вы совершаете неприемлемый с точки зрения морали поступок.

— Да ладно, Свет, расслабься, с какой это радости? Я же ради безопасности, — голос Велизара звучал бодро и как-то подозрительно весело. Эрика приблизилась к распахнутым дверям, прислонилась к косяку, невольно прислушиваясь к разговору. Красные волосы телепата закрывали ей весь обзор. Велик что-то разглядывал и радостно вертел в руках.

— Я знаю прецеденты, и поверьте… — тут корабль замолчал. Синие глаза в стене уставились поверх плеча Велизара на Эрику.

— Ой, мы, кажется, не одни! — дурашливо пропел телепат, не оборачиваясь. Одновременно его рука на мгновение нырнула в карман черных штанов, пряча что-то. А ведь этого могло бы и не быть, иглой вдруг пронзила мысль. Окажись Велизар менее умелым, или менее умным. Про нее вообще разговора нет: смели бы в первые же секунды. Так что по сути, несмотря на некоторые моменты, телепат — герой дня. Эрика вдруг вспомнила свои ощущения на ринге и сухо, без слез, всхлипнула. Велизар моментально обернулся, единым слитным движением, с немым вопросом в красно-карих глазах.

Их разделяло каких-то несколько шагов. Три удара сердца…целая вечность. Эрика даже не поняла, кто первый сделал шаг. Просто ее вдруг обволокло тепло объятий, а щека сама собой прижалась к мягкой коже плаща. И снова мысль, бьющая через всю голову, прямо в сердце: а если бы…

— Рики, — Велизар приподнял голову девушки, обхватив пальцами подбородок. С интересом принялся разглядывать одинокую слезу, стекающую по щеке. А потом…потом просто прижался губами к ее губам, попутно языком убрав соленую каплю. Доказывая, что он живой, что все позади. А Эрика…она просто отдалась всем кипевшим внутри ощущениям. Тому, что пришлось пережить, огромное облегчение и радость, а также бесконечную нежность и благодарность к этому странному и такому непонятному парню. Только там, на ринге, Эрика вдруг с особенной ясностью поняла: они смогут быть вместе…если выживут. Шанс есть, и она попробует воспользоваться им, попробует поверить еще раз.

Ее опустили на широкую кушетку, в углу кают-компании. В груди сердце стучало так, словно вот-вот выскочит наружу. Эрика была уверена — его слышно по всему кораблю. Но не придавала этому значения: с ней происходило что-то странное. Нет, не так с ней делали что-то странное, а она поддавалась. Сама тянулась к Велизару, обнимая так, словно он был ей необходим, как воздух, как вода. Тихо ахнула, когда раздвоенный язык скользнул по шее, вниз, к животу. Вцепилась пальцами в алые волосы и выгнулась. Волны жара вдруг стали скапливаться где-то внизу, чтобы в какой-то миг взорваться. Она услышала свой крик, а потом потерялась в совершенно новых ощущениях. Окончательно утонуть не давали руки телепата. Эрика чувствовала боль, восторг и облегчение от мысли, что совершила что-то, к чему шла уже давно. И сквозь безумный стук сердца, свои стоны и громкое дыхание услышала тихие слова, произносимые срывающимся голосом.

— Ты моя, Рики. Моя…моя…

Эрика проснулась первой. С ощущением тихого счастья и приятной усталости во всем теле. Долго смотрела на спящего Велизара, даже во сне не выпустившего ее из объятий. Телепат тихо сопел, уткнувшись носом ей в плечо. Красив, прекрасно сложен, эксцентричен, но кроме этого было еще что-то…что помогло ему обратить на себя ее внимание. Интересно, что теперь будет? И как себя вести? И как будет вести себя он? Не удержавшись, девушка осторожно провела пальцем по татуировке, видневшийся из-под алой пряди. Глаза телепата распахнулись, руки стиснули пискнувшую девушку и дернули к себе.

— Это… — начала было Эрика, пытаясь высвободить руки, запутавшиеся в простыне, но ее заставили замолчать самым проверенным способом. А потом повторилось все, что было ночью. Только на этот раз медленно и очень нежно. В какой-то момент девушка решила, что не выдержит и расплачется, таким сильным восхищением светились глаза у Велизара. И когда все закончилось, он просто улегся сбоку и продолжил лениво играть ее волосами. Эрика решила не отставать и потянулась за длинной алой прядью. Если пропускать ее сквозь пальцы, глядя на свет, то все вокруг окрашивается в розово-красный оттенок. Она уже собралась это сделать, как вдруг внимание привлекло то, на что прежде не обращала внимания, не до того было. Серебряный отблеск на безымянном пальце правой руки. Тонкий ободок простого кольца. Раньше его не было.

— Это что?

Велизар соизволил перевести взгляд от ее лица на указываемый предмет.

— Кольцо.

— Сама вижу, что кольцо. Откуда оно?

— Я надел, — признался телепат. — Ты заснула первой. Хотел сделать сюрприз. Считай это официальным предложением.

Эрика округлившимися глазами посмотрела на него.

— Я что, твоя невеста? А меня спросить?

— Спрашиваю, — Велик зевнул. — Ты будешь моей невестой? Предлагаю два варианта: «Да» и «Да, но я минуту подумаю».

— А третий вариант не предусмотрен? — Эрика немного рассердилась. Нет, ей было безумно приятно, но ведь такое решение должны принимать двое. А не так, что один в форме ультиматума объявляет, что отныне они жених и невеста. Очередной взгляд, брошенный на кольцо, всколыхнул пока еще смутные подозрения. Эрика подумала и попыталась стянуть кольцо. То сидело, словно вросшее в палец. Прибавила силы — тот же результат. Вот теперь подозрения стали совершенно четкими.