Кровавый план египтянина - Бабкин Борис Николаевич. Страница 18

– Как? – отплевываясь, тихо спросил Иван.

– Только молчи, – посоветовал Валерий. Иван не успел ничего сказать. – Помогите! – по-английски закричал Валерий. – Кто-нибудь помогите!

Трое мужчин, вскочив, повернулись в сторону голоса.

– Да скорее! – позвал на плохом курдском Валерий.

«Мама родная! – удивился Иван. – На скольких языках он может говорить? Видно, что серьезно готовился».

– Кто ты? – направив на пытавшегося выбраться из узкого заросшего лаза Валерия, в один голос спросили курды.

– Помогите мне! – на их языке поторопил Валерий. – Я капитан центрального управления Мэллори. Со мной сержант Картер, – кивнул он вниз. Курды переглянулись. – Да вытаскивайте, черт вас возьми! – прорычал Валерий. – У вас есть связь?

– Капитан дал приемник, – подходя, ответил пожилой. – Но он только на связь выходит.

Положив оружие, все трое стали помогать Валерию вылезти. Тот сел и начал растирать ноги.

– Помогите сержанту, – кивнул он на Ивана.

Курды стали его вытаскивать. Валерий осмотрелся и встал. Когда Ивана вытащили, он сильно ударил стоявшего слева от него курда в солнечное сплетение – и одновременно другого в низ живота. Отскочившего к оружию третьего Иван ударил в горло ребром ладони.

– Бери оружие, и уходим! – Валерий схватил винтовку одного из курдов.

Иван, вытащив нож, добил лежащих.

– Слушай, – наклонившись к ручному пулемету, посмотрел на него Крылов. – Кто ты?

– Это не важно. Сейчас мы в одной упряжке, и тебе придется относиться ко мне как к напарнику. Пошли! Хотя постой… – Валерий остановился. – Все-таки спецгруппа может выйти на наши следы. Не будем их разочаровывать.

– Есть! – прикладом пробив дыру в заложенном камнями проходе, крикнул американский солдат.

– Идем сюда, – Валерий указал лезвием ножа на карту, – в Саудовскую Аравию. Там нам помогут.

– Ну, раз помогут, идем! – Иван рассмеялся. – Просто, как в кино. В Саудовскую Аравию запросто. Может, лучше в Кувейт? Там вроде спокойнее, и границу перейти намного легче. Американцы наверняка держат границу с Аравией. Лучше в Кувейт. Да и ближе. Мы сейчас почти у границы с Кувейтом. Я был там, и знакомые тоже есть.

– Хорошо, – кивнул Валерий. – Попробуем перейти в Кувейт. Сейчас все равно куда. Главное, от Ирака подальше.

– Да, – сказал Абу Саид. – Впечатляют краснопоясники. Но ведь они наверняка не продаются? – спросил он Фридриха.

– Почему? – Немец пожал плечами. – Правда, стоят очень и очень дорого. И разумеется, их берут на великие дела. На что именно, обязательно должен знать…

– Понятно, – усмехнулся Абу. – Значит, мне они уже не нужны. А вот с чеченцами я, пожалуй, поговорю. Как они…

– Те, что есть, – не дал договорить ему Шарафутдин, – кроме войны, ни на что не согласны. Просто мечтают попасть в свою Ичкерию.

– Ты сказал так, – усмехнулся Абу, – что понятно – сам ты туда не собираешься.

– Если говорить откровенно, – чеченец немного помолчал, – то нет. Сейчас там уже ничего не сделать. А теракты, – он пожал плечами, – я вообще-то принимаю это, но только против России и ее союзников. Но никак не согласен с тем, что акции террора проводятся…

– Какая речь! – Абу хмыкнул. – Сразу видно, давно не воевал. Но скоро тебе представится возможность вспомнить, что ты воин. А как дела у тебя? – Абу посмотрел на немца.

– Мои люди разыскивают таких, – вздохнул тот.

– У тебя не так уж много времени, – сказал Абу Саид.

– Оу бежит, – кивнул налево Фридрих. – Что-то случилось.

Абу и чеченец увидели Оу. Подбежав, он низко поклонился и проговорил:

– Вас зовут летчики. Они желают…

– Понятно, – усмехнулся Абу. – Значит, они и здесь следят за мировыми новостями.

– Что-то случилось? – спросил Шарафутдин.

– Да ничего особенного, если не считать того, что США признали Шамиля Басаева особо опасным международным террористом и заморозили его банковские счета. Я думаю, летчики желают сказать нам именно это, – взглянул он на Оу.

– Да, господин, – с поклоном отозвался тот.

– Мы это знаем, – улыбнулся Абу.

– Хорошо, господин! – Снова поклонившись, Оу побежал назад.

– Как счета Басаева? – удивился Шарафутдин. – Ведь…

– Несколько счетов, – прервал его Абу Саид, – на которых были деньги господина Басаева. Неужели ты думаешь, что господин Басаев просто так спровоцировал Россию взрывами в городах, а затем попытался захватить Дагестан? Хаттаб должен был стать наместником Дагестана. Все были уверены, что Дагестан встанет под зеленое знамя, как и соседние республики. За это Масхадов, Басаев и другие влиятельные командиры получили весьма приличные деньги. Разумеется, для проведения военных акций, оплаты наемников и так далее выделяются отдельные деньги. Ведь все рассчитывали, что удастся сделать Ичкерию, Дагестан и Ингушетию ваххабистскими.

– Значит, у Шамиля есть счета в банках? – процедил Шарафутдин.

– Были, – поправил его Абу. – Хотя, возможно, где-то еще и есть. Впрочем, как и у остальных лидеров. Я вложил в их войну около трех миллионов. Перестал им помогать после смерти брата и разорения дяди. Его называли в российской прессе спонсором чеченских боевиков, из-за этого дело свернулось. Никто из наших партнеров не захотел иметь дело с пособниками террористов. Особенно после атаки самолетов на города США. И мой брат Али поехал в Ичкерию. Не потому, что хотел заработать или верил в ваххабизм. Он поехал, чтобы отомстить русским. И погиб. Тогда я понял, что наступил мой черед объявить джихад России. Конечно, не всей, а… – Он замолчал.

Шарафутдин и Фридрих смотрели на него. Чеченец – удивленно, с пониманием, немец – испуганно.

– В общем, ты поторопись с людьми, – недовольный собой, сказал Фридриху Абу Саид.

– Но Шамиль… – проговорил Шарафутдин. – Я бы никогда не подумал, что он имеет счета в банках.

– Не он один, – успокоил его усмехнувшийся Абу. – А ты думал, Басаев из-за внезапно возникшей веры в ваххабизм начал воевать? Он, кстати, был в Югославии, в Карабахе, в Абхазии. Воин он, конечно, хороший. Жесткий, решительный, смелый. Умеет просчитывать все. Яркий пример тому захват Буденновска. И как раз в тот момент, когда Ельцина не было в стране. Тот вряд ли пошел бы на уступки, а приказал бы штурмовать. Кстати, у россиян уже все было готово, и если бы не Черномырдин, Басаеву пришел бы конец. Впрочем, хватит об этом… – Он махнул рукой. – Сейчас захват заложников уже ничего не даст. «Норд Ост» это убедительно показал. А такие мелочи, как шахидки, которые взрывают себя среди мирных людей, глупость.

– Но тем не менее, – осмелился вмешаться в разговор Фридрих, – палестинцы именно благодаря смертникам добились того, что израильтяне перестали…

– Не путай Палестину и Ичкерию, – раздраженно проговорил Абу. – Ичкерия – неотъемлемая часть России. Вспомни еще Абхазию, Приднестровье. Вот там ситуация, можно сказать, похожа. А Ичкерию Россия ни за что не отпустит. Тем более имея такого соседа, как Грузия, в которой уже оседают американцы. Все, хватит об этом. И еще, – он ухватил ворот рубашки Фридриха и притянул к себе, – забудь то, что услышал. Мало ли что я мог наболтать…

– Я понимаю, – попытался улыбнуться немец. – Это всего лишь разговор и не более.

– Если хотя бы просто вспомнишь, – криво улыбаясь, Абу сдавил ему кадык, – я вырву это и забью в твой рот.

– Я ничего не знаю, – прохрипел побледневший немец.

Абу отбросил его. Фридрих упал и скривился от боли.

– А ты, я вижу, разочарован в своем вожде?.. – Абу, улыбаясь, взглянул на Шарафутдина.

– Я верил, – глухо отозвался тот, – что Басаев воюет за независимость Ичкерии.

– А что вам дала независимость? – насмешливо спросил Абу. – Абсолютно ничего. Шариатские суды привели к тому, что многие чеченцы выступили с оружием против вас. Ведь в ополчении Гантемирова все были чеченцы. Даже Кадыров, который в первую войну был на стороне Дудаева, перешел к русским и сейчас скорее всего станет президентом Ичкерии. Я, правда, тоже не совсем понимаю русских. Ведь Кадыров благословлял боевиков на войну против России. И где гарантия, что, став президентом, он не пойдет по пути Дудаева? Ладно, пошли смотреть шоу «проливаем кровь неверных»… – Он рассмеялся.