Сокровища на дне - Окороков Александр Васильевич. Страница 49

Еще два деревянных судна были обнаружены водолазами экспедиции на мелководье около Сенных Луд. Длина одного из них, лежащего на глубине семи метров, составляла примерно 30 м, ширина — 6. Обшивка корпуса судна была выполнена «встык», а носовая часть имела ледовое усиление — обшивку стальными листами. Очевидно, оно несло 2 мачты и имело паровую машину.

В 1861 году обителью был приобретен у архангельского купца В. Бранта небольшой железный пароход «Волга» за 13 тысяч рублей. После переоборудования в монастырском доке он получил название «Вера». В навигацию 1862 года «Вера», отличавшаяся удобством для пассажиров, скоростью и регулярностью сообщения, совершенно отвадила богомольцев от путешествий на лодьях. Успех первой пароходной навигаций вдохновил монастырские власти на постройку силами братии, послушников и наемных людей корпуса для нового парохода. За зиму он был изготовлен под руководством богомольца из Вологодчины, бывшего комендора Коншина. В это время в Шотландии был заказан и куплен за 28 тысяч рублей паровой двигатель мощностью 60 лошадиных сил. Его доставили морем в Архангельск, и трое механиков-англичан за месяц установили его на судне. 15 августа новый пароход, нареченный «Надеждой», после торжественного богослужения отправился в первый рейс в Архангельск, где по инициативе архимандрита Порфирия было организовано катание для бедноты.

За 10 лет «Вера» и «Надежда» совершили около 200 рейсов между Соловками и Архангельском, перевезя более 50 тысяч богомольцев. К слову сказать, первенец учрежденного в 1861 году Соловецкого пароходства, пароход «Вера» оказался рекордсменом-долгожителем: в 1911 году он еще успешно бороздил просторы Беломорья.

Выгоды и удобства пароходного сообщения побудили монастырь пополнить свой флот грузопассажирскими винтовыми пароходами — построенным в 1881 году в Финляндии «Соловецким» и купленным в Швеции «Михаилом Архангелом». Очевидно, монастырские суда были лучшими среди немногих пароходов на Севере — именно их предпочитали для путешествий высокопоставленные особы, вплоть до великого князя Алексея Александровича, ходившего в 1870 году на «Вере» из Архангельска до Кеми и назад. Впрочем, и сама обстановка, царившая на монастырских судах, как нельзя лучше соответствовала настроениям их пассажиров. На них поддерживался образцовый порядок, были категорически запрещены курение, продажа, провоз и употребление спиртного. Проезд по морю богомольцев, пребывание на островах в течение 3–5 дней с проживанием и питанием, гостинец на обратный путь и пребывание на подворьях были бесплатными. Да и монастырские мореходы пользовались на Севере высоким авторитетом — экзамены на звания шкиперов и машинистов сдавались ими при Архангельском пароходстве. Так, иеромонах Александр Заборщиков командовал около 20 лет «Надеждой», а «Верой» — монах Иоанн Падорин, побывавший за 8 лет службы на всех морях и океанах. Машинист — монах Феодосий стал впоследствии игуменом.

До 1851 года монастырь сам расплачивался с владельцами лодей за каждого доставленного паломника. Все это с лихвой окупалось добровольными пожертвованиями и продажей изделий многочисленных монастырских мастерских. Так, пожертвования и отказ от платы за провоз богомольцев сторонним судовладельцам приносили монастырю ежегодный доход от 8 до 15 тысяч рублей, а банковский процент от капитала монастыря давал 22 тысячи рублей прибыли.

Рассказ о соловецком судостроении и мореходстве будет неполным, если не упомянуть о двух небольших паровых катерах, несших основную нагрузку по перевозке грузов и пассажиров по многочисленным каналам Большого Соловецкого острова. Их описания сохранились в одном из монастырских документов начала XX века. Катера, предположительно, английского производства, имели длину 22 фута 9 дюймов и ширину 3 фута 6 дюймов, клепаный металлический корпус и одноцилиндровые машины со стефенсоновской кулисой. Грузоподъемность катера составляла 30 пудов. Оба катера были найдены водолазами экспедиции в 1989 году. Один из них, оказавшийся на дне Банного озера, был поднят на поверхность [9].

Спустя годы, листая свои экспедиционные записки, я вспоминаю, как это было.

26.06.89. Почти целый день работали на катере. С помощью военных и пожарников размывали корпус. Удалось освободить от ила кормовую часть, очистить корпус изнутри от булыжника. Вес некоторых из них достигал 20 кг.

27.06. С утра продолжаем работы по расчистке катера. К середине дня корпус свободен изнутри, с кормы и с правого борта. С левого немного прижимает, но это уже роли не играет. Завтра попробуем сдвинуть его с места.

28.06. Сутра начали подъем катера. Подготовили упор под трос, бревна-катки. Использовали лебедку «Зил-157», которую предоставил начальник пожарной команды соловецкой воинской части мичман Е. А. Березка. Завели трос за кронштейн пера руля. Поставили упор под трос для отрыва от грунта. С первой же попытки катер удалось стронуть с места. Дело пошло. Медленно вытянули его на бугорок (под водой), подсунули катки. Хорошо шел до обреза берега. Меняли направление. У берега уткнулся рулем в огромный камень под водой. Снова использовали упор. Корпус поддался вверх и вперед. Вытянули на берег и оставили стоять на катках. На этом подъем закончился. Вечером сходили к мичману и поблагодарили его за помощь.

Позже мы мечтали восстановить катер и дать ему вторую жизнь, вновь пустив по Соловецким каналам с пассажирами и грузами. Но, увы, убедить местные власти в ценности такого экологически чистого транспортного средства для туристических целей так и не смогли. Некоторое время останки катера были объектом показа туристам, а сейчас, как я слышал, от многолетнего бесхозного лежания (вернее, валяния) под открытом небом разрушились.

Кроме пассажирских, грузовых перевозок и монастырского судостроения, большое внимание уделялось гидрографической службе островов Соловецкого архипелага. Так, в 1862 году в наиболее возвышенном месте Большого Соловецкого острова, на горе Секирной, был устроен маяк-церковь, видимый с моря на 23 мили. В навигационных целях использовались и такие уникальные архитектурные памятники, как Голгофо-Анзерская церковь. Соловецкий кремль и другие, сведения о которых включены во все лоции и навигационные пособия. Эти сооружения проектировались и строились крестьянами и монахами и продолжали уже давно сложившуюся на Беломорье традицию использования религиозных строений для ориентировки мореплавателей. Повсеместно на побережье и возвышенных местах ставили приметные кресты и сигнальные колокола-вещуны. На Соловках такие колокола задолго до появления маяков были установлены на Секирной горе, на Троицком и Колгуевом мысах острова Анзер. В одном из наиболее опасных мест архипелага, при выходе из Троицкой губы острова Анзер, в 1875 году с помощью Общества спасения на водах была организована спасательная служба, на которой в навигационный период постоянно находились 12 послушников-поморов под началом монаха.

Во второй половине XIX века отмечается повышенный интерес к освоению богатств Русского Севера, их изучению и охране. В промысловые районы Северного Ледовитого океана направляются корабли российского флота, организуется несколько русских и международных экспедиций. Одно время серьезно рассматривался вопрос о создании монастырского поселения из соловецких монахов на Новой Земле. В 1869 году Санкт-Петербургское общество естествоиспытателей организовало несколько экспедиций на Белое море, а в 1882 году добилось разрешения на открытие в Соловецком монастыре биологической станции. За 18 лет ее существования были проведены интереснейшие работы по изучению флоры и фауны Белого моря, подготовлены докторские и магистерские диссертации. С деятельностью станции как учебной базы нескольких университетов России связаны имена таких всемирно известных ученых, как М. Римский-Корсаков, К. Сент-Илер, К. Книпович, П. Шмидт, К. Дерюгин и другие. И еще одно имя — Александр Борисов, знаменитый полярный художник. Трудно сказать, как повернулась бы жизнь юного послушника монастыря, если бы не великий князь Владимир Александрович. Посетивший в 1885 году на клипере «Забияка» Соловки, он первым обратил внимание на талант ученика иконописной палаты Саши Борисова.