Столкновение желаний - Элизабет Сьюзан. Страница 2

Женщина приподняла черные брови:

— Если вы заставите свое тело двигаться, вы почувствуете себя лучше.

— Должно быть, в менопаузе такое случается, — прохрипела Тесс в заложенный нос.

Она вернулась к своему бульону, не обращая больше внимания на врача. Было чудесно ощущать, как теплая жидкость стекает по горлу, дышать стало легче.

Покончив с бульоном, она протянула врачу пустую чашку и опять улеглась. Силы начали возвращаться в тело Тесс, туман в голове рассеялся.

— Кажется, теперь я чувствую себя немного лучше.

— Прекрасно, — ответила женщина. — Тогда мы можем перейти к делу.

Тесс испуганно воззрилась на нее:

— Надеюсь, вы не собираетесь сделать мне укол? Ненавижу иголки.

Врач поставила пустую чашку на тумбочку у кровати:

— Я это знаю.

— Еще я надеюсь, что миссис Коллинз сообщила вам, что у меня аллергия на пенициллин, поэтому не пытайтесь запихнуть мне в рот что-нибудь подобное.

— Мисс Харпер, я здесь не для того, чтобы колоть вас или заставлять глотать химию.

Тесс недоверчиво смотрела на нее, не понимая, как это терапевт не попытался выдать пилюли за конфеты.

— Термометр лежит в аптечке в ванной, — сообщила она, зная, что нет на свете врача, которого не осчастливила бы температура. Из общения с медицинским персоналом Тесс раз и навсегда вынесла убеждение, что первое, что делает сиделка, это сует ей в рот термометр.

— Ваша температура 37,7.

Тесс моргнула. Несколько часов назад она измеряла температуру, и она была именно 37,7.

— Откуда вы это знаете?

— Такая температура наверняка не убьет вас, мисс Харпер. Миссис Коллинз права. У вас обычная простуда. И через пару дней она пройдет.

— Это слишком оптимистичное заявление, учитывая, что вы еще не осматривали меня. Почему вы убеждены, что у меня не пневмония или что-нибудь в этом роде?

Врач бросила на нее уверенный взгляд:

— Помните, как вы заразились ветряной оспой, когда вам было тринадцать лет? Вы настаивали, чтобы няня позвонила вашим родителям в Европу и сообщила им, что вы заболели проказой.

У Тесс перехватило дыхание.

— Откуда вы…

— Или когда вы так объелись вишневым мороженым, что вас минут десять рвало чем-то красным? Я думаю, тогда вы больше всего опасались кровоточащих язв.

Тесс была поражена. Она, кроме няни миссис Смолз, ни единой душе не рассказывала о том, как испугалась проказы, и только унитаз знал о «кровоточащих язвах».

— Из-за нашей ошибки ваша няня как няня не состоялась. Мы были вынуждены перевести ее в другую область.

— Подождите минуточку. — Тесс поспешно схватила салфетку и громко высморкалась. — Я знаю, что не была образцовым ребенком, но и таким уж трудным тоже не была. — Вдруг до нее дошел смысл сказанного женщиной. — В какую область?

— В область жизни, разумеется!

— Разумеется… — медленно повторила Тесс. Нет эта женщина все-таки очень странная. — С каких это пор врачи ходят на дом?

— Я никогда не говорила, что я врач.

Тесс села в постели повыше и прищурилась:

— А что означает вся эта история о моей няне? — До нее вдруг дошло, что врач и адвокат могут носить одинаковую одежду и одинаково покровительственно относиться к клиентам. — Миссис Смолз предъявляет мне иск? — спросила она.

— Иск вам?

— Мне следовало бы понять, что мне никогда не удастся избавиться от этой женщины. Черт возьми, а я даже послала ей в прошлом году открытку к Рождеству!

— Успокойтесь, мисс Харпер. Миссис Смолз не предъявляет вам иск.

— Тогда чего же она хочет?

— После проведенных с вами восемнадцати лет, мне думается, немного мира и спокойствия.

— Ну тогда вы можете сообщить своему клиенту, что время, когда она могла запугивать меня, давно прошло. Я охотно заплатила бы кругленькую сумму за то, чтобы ее забросили на Луну и оставили там.

— Мой клиент, мисс Харпер, не миссис Смолз… а вы.

— Я что-то не понимаю.

— Я не врач. И не адвокат.

— Тогда вы взломщица, и, я догадалась, уйдете, как только представится возможность.

— Взломщица, которая врывается в дом и готовит куриный бульон?

Для воспаленного мозга Тесс это было уже слишком. Ее мысли опять начали путаться, и она решила, что с нее хватит.

— Кем бы вы ни были, я устала и хочу вздремнуть. Поэтому, пожалуйста, не могли бы вы оставить меня…

Тесс посмотрела на женщину самым грозным взглядом из своего арсенала, взглядом, выработанным бесчисленными поколениями Харперов, взглядом, который всегда повергал свои жертвы в бегство.

— Мы еще не разобрались с нашим делом, мисс Харпер, поэтому, боюсь, с вашим сном придется подождать.

— Наше дело? Есть ли у вас хоть какое-нибудь представление о тех проблемах, с которыми вы столкнетесь, если я сообщу о вас в полицию?

— О да, я вполне осознаю, каким большим влиянием вы пользуетесь у местных властей.

— И я надеюсь, вы уберетесь к чертям из моего дома прежде, чем я вызову их и вас запрут в камере, где вы хорошенько отдохнете!

Женщина грустно вздохнула, но, похоже, ни харперовский взгляд, ни угрожающий тон Тесс ее нисколько не испугали.

— Будет гораздо проще для вас — и для меня, — если вы воздержитесь от опрометчивых решений, мисс Харпер, и согласитесь послушать.

— Опрометчивых?..

— А теперь… — Женщина встала и начала прохаживаться у изножья кровати. — Времени у нас мало. Сейчас наиболее подходящий момент, надо действовать быстро.

— Я вам дам подходящий! — Тесс стремительно протянула руку к радиотелефону, но нечаянно сбросила его на пол и уже не могла дотянуться.

Женщина и бровью не повела, продолжая нести свой бред:

— Мистер Магайр оказался в довольно затруднительном положении, — подняв черную бровь, она многозначительно посмотрела на Тесс, сидящую посреди кровати и задыхающуюся от гнева. — Я вижу только одну причину, по которой он мог бы соизволить взять вас в свою скромную обитель. Это ваша простуда; она вызовет к вам жалость. Однако не забудьте захватить свои лекарства…

— Взять их с собой? — повторила Тесс сквозь зубы. — Смею ли я узнать, куда я еду?

— Я посылаю вас туда, где вам следует быть, мисс Харпер. Далеко-далеко отсюда.

— Вы так думаете, вы…

— В Канзас.

Канзас? В мозгу Тесс раздался сигнал тревоги. Ее хотят похитить! Это ясно как день. Подобное похищение уже произошло с такой же, как она, наследницей большого состояния. Она даже знала в Риме одного мужчину, который также однажды был похищен. Но Тесс никогда не думала, что это может случиться с ней.

— Пора, — объявила женщина.

Тесс запаниковала.

— О, но… но вы не имеете права никуда меня забирать. Мои родители… нет, я сама заплачу вам, сколько пожелаете. Любой выкуп, какой вы назначите. Только… только позвольте мне взять чековую книжку.

Осторожно, чтобы еще больше не возбуждать явно очень взволнованную женщину, Тесс, сдвинув в сторону одеяло, освободила ноги. Если будет нужно, она снимет все деньги со своего банковского счета. Тесс знала, что чек можно без труда аннулировать в самый последний момент. Она ничего не потеряет, но выставит эту женщину из своего дома. Потом запрет дверь и вызовет полицию.

Она стояла на трясущихся ногах, засунув руки в карманы своего «больничного халата» — темно-розового пушистого купального халата, уже далеко не нового, надеваемого только во время болезни.

— О, вы несете вздор, мисс Харпер! Мне не нужны ваши деньги!

Остановленная резким голосом женщины, Тесс ухватилась за край высокого дубового комода, на счастье оказавшегося рядом. Тут ее мечущийся взгляд упал на тяжелый викторианский двадцатичетырехкаратный золотой подсвечник, купленный на аукционе в Лондоне. Она схватила его и выставила перед собой, как саблю:

— Я не позволю вам убить меня!

Перед мысленным взором Тесс промелькнул образ миссис Коллинз, заглянувшей утром, чтобы навести порядок. Кровь, разгром, — наверное, она потребует дополнительную плату за сверхурочную работу.