Цирк семьи Пайло - Эллиот Уилл. Страница 31

В следующие несколько секунд произошло следующее. Сначала Мугабо огрызнулся, потом принял вызов. Неожиданно он быстро встал на ноги и поднял над головой руки, подобно двум орудиям, готовым выстрелить.

Так же быстро Гонко отпрянул назад и вынул из кармана другую руку. Казалось, он ищет оружие, но нашел только горсть волокнистого пуха. Джи-Джи пропустил то, что случилось далее, поскольку хрустальный шар вспыхнул ослепительным светом. Издали он услышал слабый звук — трах, прозвучавший как автомобильный выхлоп. Когда свет в шаре рассеялся, Джи-Джи увидел, как Гонко спасается бегством. За ним, отставая на несколько шагов, гнался Мугабо. Он все еще вытягивал вверх руки и что-то кричал. Джи-Джи слышал, как его голос, точнее, визг прорывается сквозь общий шум. Наконец Мугабо прекратил преследование, успокоился и зашагал к сцене с триумфальным видом.

Джи-Джи на мгновение отвел взгляд от шара, пытаясь представить, что случилось. Он вспомнил, что Гонко большую часть времени держал руки в карманах, словно намеревался найти там что-то для самозащиты. У самого Джи-Джи, когда он надевал клоунские штаны, в карманах ничего не было. Затем он вспомнил о тех вещах, которые доставал из карманов Гонко: топорики, ножи и так далее.

Примерно в то время, когда он сопоставлял факты, внизу послышался истошный крик. Это кричал Гонко.

— Если я обнаружу ублюдка, стащившего мои штаны, — кто бы он ни был: клоун, акробат, близкий друг или родственник, неодушевленный предмет… астральное тело, я сам, рок или банка соленых огурцов… то, что невозможно убить, — я убью тебя к чертовой матери! Я найду тебя, пусть на это потребуется… Я найду… тебя-ааааа!

Каждая пауза в его речи заполнялась треском и грохотом. Казалось, Гонко убивал вещи, которые нельзя было убить, прямо сейчас: столы и стулья, окна и все, до чего можно было дотянуться.

Как раз в это время Джи-Джи засунул палец за пояс своих штанов, вытащил маленький белый ярлык, чтобы прочесть на нем надпись: «Гонко».

Прошло несколько минут. Внизу выкрики Гонко перешли в неразборчивую ругань, сопровождаемую треском распускающегося дерева и грохотом. Этот грохот слегка сотрясал даже саму крышу, на которой сидел Джи-Джи. Возможно, это карточный столик ударили об стену. Неплохая демонстрация силы, подумал Джи-Джи и снова прилег в ожидании мира и спокойствия. Он подавлял в себе потребность крикнуть: заткнитесь и улыбнулся, представив, как испугается Джейми, когда увидит это позже.

Он провел пальцем по шару, переходя от наблюдения за Мугабо к какой-то сутолоке, образовавшейся внизу на главной улице. Несколько трюкачей слушали Гонко. Они походили на спящих людей, которые были потревожены шумом извне. Несколько карнавальных служек собрались на обочине дороги, глядя в сторону клоунского шатра и гадая, что могло быть причиной этого шума. Сквозь толпу пробирался, расталкивая любопытных, некто, кого Джи-Джи раньше не видел. Вместе с тем он казался ему поразительно знакомым — черты его лица напоминали Курта Пайло, особенно глаза, лоб и губы.

Джи-Джи осенило: «Джордж Пайло! Это еще один большой босс, брат Курта».

Сходство с Куртом ограничивалось лицом. Джордж был маленького роста, едва достигал ста сорока сантиметров. Может, из-за этого он был сердитым субъектом. Джордж направлялся в шатер клоунов, из которого все еще раздавались вопли Гонко. Когда Джордж вошел внутрь, Джи-Джи услышал, как он пронзительно кричит:

— Кто третирует трюкачей? Гонко?

Приглушенный голос — похожий на голос Уинстона — что-то ему ответил. Джордж выругался и ушел. Его голос удалялся, пока не исчез в суматохе цирка, проснувшегося к жизни.

В течение следующих трех часов Джи-Джи наблюдал за общением служек с трюкачами, стремясь разобраться в этом. Трюкачи забавлялись комиксами, покупали в палатках разные мелочи и сувениры, словом, вели себя как овцы, принявшие психостимулятор риталин. Цыгане брали с них за свои товары деньги, но не проявляли к ним интереса, — он видел дважды, как они роняли монеты и банкноты на землю и не утруждали себя тем, чтобы их подобрать. Некоторое время он наблюдал за репетицией акробатов и, несмотря на недавнее происшествие, был вынужден признать, что они работали блестяще.

Он также посмотрел волшебное шоу Мугабо. Маг с явным удовольствием выполнял трюк с кроликами. Его движения были размашистыми и веселыми. Дымовое сопровождение доставляло ему массу удовольствия. Джи-Джи наблюдал и за своими коллегами-клоунами. Он видел, как Гоши сидел в своей комнате и неподвижно глядел на папоротник. Дупи мухлевал, раскладывая пасьянс, и следил через плечо, чтобы его никто не застал за этим занятием. Рафшод лежал радом на постели, равнодушный ко всему после того, как заставил себя удариться головой об стену.

То, с чем Джи-Джи медлил, опасаясь последствий, было наблюдение за трейлером Курта Пайло. Теперь он переместил обзор через игровые площадки к заброшенному северному сектору. Сквозь крышу трейлера он увидел, как совладелец цирка сидел за своим письменным столом, подавшись вперед и склонив над Библией блестящую лысину. В руке он держал маркер, — казалось, он отмечал им заинтересовавшие его фрагменты текста. Его губы изогнулись в улыбке, которая казалась постоянной на его лице. На столе рядом с ним стояла большая миска с тем, что Джи-Джи сначала определил как попкорн. При более внимательном рассмотрении то, что он увидел, оказалось зубами разной величины и оттенков. Курт достал из миски один зуб и положил в рот, обсасывая как леденец. Джи-Джи вздрогнул, увидев, как он разгрыз челюстями зуб и проглотил.

— Ты мерзкий сукин сын, — прошептал Джи-Джи, когда Курт медленно перевернул страницу Библии.

Как только Джи-Джи произнес это, Курт поднял голову и стал к чему-то прислушиваться. Он смотрел прямо перед собой в хмуром недоумении, хотя улыбка застыла на его губах. Затем он медленно и зловеще вытянул шею и уставился через очки прямо на Джи-Джи. Глаза Курта расширились. Сердце Джи-Джи забилось невпопад, дыхание перехватило. Курт медленно поднял над головой руку и слегка махнул ею.

Джи-Джи быстро провел рукой по стеклу, перемещая обзор подальше от трейлера. Он остановился на комнате смеха, возле которой стояла пустая вагонетка на рельсах.

«Не надо волноваться», — подумал он, когда сердцебиение стало постепенно затихать.

Там, внизу, он увидел Гонко, все еще взвинченного, но уже переставшего орать. Джи-Джи подумал, что пора спускаться вниз, чтобы спрятать штаны. Он подбежал к краю шатра и оценил высоту падения. Она была достаточна для того, чтобы сломать себе что-нибудь, но он спешил. Он упал на спину и, приготовившись к болезненным ощущениям, соскользнул по крутой стенке шатра, сжимая в одной руке шар. Он мог не волноваться. Карманы его штанов во время падения оттопырились, раздувшись как маленькие паруса, которые ловили ветер и замедляли падение. После того как он оказался внизу, карманы сдулись и спрятались в штаны.

Приземлившись, Джи-Джи пошел в клоунский шатер, в котором повсюду валялись обломки, оставшиеся после буйства Гонко. Вернувшись в свою комнату, Джи-Джи завернул шар в наволочку. Затем он аккуратно сложил штаны, пошел в гостиную и спрятал их под один из крупных обломков. Если немного повезет, Гонко решит, что они там лежали все время, с надеждой подумал Джи-Джи.

Он взглянул на часы — час дня. Память подсказывала ему, что сейчас Йети начнет поедать стекла. Джи-Джи бежал в семейных трусах мимо игровых площадок, мимо трюкачей и служек, преодолевая в себе сильное желание бить их и плевать в них. В шатре паноптикум-шоу зрители толпились вокруг Йети, который сидел на полу с печальным видом. Перед ним стояли вещи из цветного стекла. Стив стоял рядом с ним, держа в одной руке шприц, а в другой — полотенце. Он кивнул в знак приветствия, когда Джи-Джи пробился через толпу зрителей вперед. Стив явно был горд своей ролью в шоу.

Через мгновение Йети поднес ко рту пингвина из голубого стекла и, закрыв глаза, стал жевать. Он застонал, когда кровь потекла по подбородку, а Джи-Джи расхохотался.