Сыщик-убийца - де Монтепен Ксавье. Страница 117

Послышался второй звонок.

Жорж поспешил открыть.

— Идите скорее, Тефер, — сказал он.

Полицейский вошел, низко поклонился герцогу и направился во вторую комнату.

Тут он остановился, сначала удивленный, затем поклонился незнакомке.

— Это мистрисс Дик-Торн, о которой я уже вам говорил, — сказал герцог.

Удивление Тефера еще больше увеличилось.

— Мистрисс Дик-Торн? — повторил он, с изумлением глядя на бывшую любовницу Жоржа.

— Присутствие ее удивляет вас? — спросил герцог. — Я это вполне понимаю. Мы с нею были если не враги, то, по крайней мере, соперники, но общая опасность соединила нас.

— Общая опасность? Случилось что-нибудь новое?

— Надо бороться против опасного врага.

— Рене Мулена?

— О! Нет! Последний кажется мне безопасным.

— Так против кого же?

— Я говорил вам об одном человеке, который был моим сообщником или, лучше сказать, орудием в моих руках двадцать лет назад, помните?

— Отлично помню! Но мне показалось, будто вы говорили, что этот человек умер?

— Я ошибался — он жив.

— А! Черт возьми! — сказал Тефер, качая головой. — И он нашел вас, герцог?

— Не меня, мистрисс Дик-Торн.

— Он пробрался ко мне прошлой ночью, — сказала мистрисс Дик-Торн. — Сломал бюро, украл большую сумму денег и имел бесстыдство вместо бумажника оставить вот эту записку.

Полицейский, в свою очередь, прочел записку Жана Жеди.

— Хитрец! — вскричал он. — Он не боится вас и зная, что вы должны бояться его, пишет «первый задаток», очевидно, он рассчитывает на этом не остановиться.

— Тефер, — прошептал Жорж умоляющим голосом, — вы дали мне многочисленные доказательства вашей преданности, дайте мне еще одно: надо найти этого человека!.

— Это будет трудно, может быть, даже невозможно.

— Неужели вы меня оставите?

— Конечно, нет; но я должен предупредить вас, что постоянная борьба против все новых врагов становится довольно опасной. Я уже и так себя сильно скомпрометировал и пришел предупредить вас, что подаю в отставку и уезжаю за границу, чтобы спокойно жить где-нибудь в уголке, под чужим именем.

Выражение испуга показалось на лице Жоржа.

— Вы приведете в исполнение этот план позднее, — сказал он. — Вы должны найти его и заставить исчезнуть.

— Подумайте, — сказала Клодия, — что Жан Жеди настолько же опасен вам, как и нам.

— В каком отношении?

— Допустим, что негодяй, вор по профессии, попадет в руки правосудия. Чтобы отомстить герцогу и мне, он может напомнить прошлое, возбудить подозрение полиции, которая, напав на след, не замедлит найти странным исчезновение Берты Леруа и начнет следствие, которое может привести к вам. Ваша отставка при подобных обстоятельствах послужит против вас сильным доказательством.

Мистрисс Дик-Торн внимательно рассматривала полицейского. Видя его беспокойство, она решила ковать железо, пока горячо, и прибавила:

— Это еще не все. Если Жан Жеди, схваченный полицией, и не заговорит, то все-таки у него найдут бумажник, украденный у меня, в котором заключаются бумаги, компрометирующие герцога де Латур-Водье, их подлинность несомненна, что опять-таки приведет к следствию. Кроме того, Жан Жеди может войти в сношения с Рене Муленом.

— Это, — с недоверием произнес Тефер, — кажется мне невероятным.

— Нет ничего вероятнее, — возразила мистрисс Дик-Торн, — мог же случай дать в руки Рене Мулена черновое письмо, написанное мною в Англии. Мы попали в колеса машины, которая раздавит нас всех троих. Остановите ее! Ваша служба в полиции — наше спасение, так как позволяет нам все знать и все предупреждать. Оставайтесь же там для нашей общей выгоды до того дня, когда вы уничтожите опасность, устранив Жана Жеди точно так же, как устранили Берту Леруа. На что вы решаетесь?

Доводы Клодии убедили Тефера.

— Я остаюсь в префектуре до нового приказания, — сказал он.

— И вам не придется в этом раскаиваться, в смысле денежном, — прибавил герцог.

— Надо принять меры предосторожности, — сказала Клодия.

— И принять их сейчас же, — прибавил полицейский, — так как, приехав сюда, вы совершили большую ошибку.

— Ошибку? В каком отношении?

— Вы сейчас поймете. Жан Жеди узнал вас, но, может быть, он не знает, что ваш тогдашний сообщник — герцог де Латур-Водье, который теперь скрывается под именем Фредерика Берара. Если бы ему пришло в голову за вами следить, то он скоро узнал бы, в чем дело, и вы сами выдали бы ему герцога.

— Это правда, — с отчаянием прошептал Жорж.

— Поэтому, — продолжал Тефер, — надо сегодня же переехать, чтобы сбить с толку Жана Жеди и Рене Мулена.

— Куда же мне переехать?

— В квартал, самый отдаленный от этого, в Батиньоль. Вы отговоритесь путешествием и дадите привратнице дватри луидора, поручив наблюдать за вашей квартирой. Позаботьтесь скорее снять квартиру, герцог. Возьмите первую попавшуюся, так как вам не придется долго жить в ней, и переезжайте сегодня же вечером. Что касается вас, сударыня, то позвольте мне дать вам хороший совет: отпустите прислугу и будьте осторожны. Я же перерою весь Париж, чтобы найти нашего молодца. Герцог, как только переедет, пришлет вам свой адрес.

Тефер простился, но, прежде чем выйти, сказал:

— Еще одно слово: избегайте видеться, я буду служить вам посредником.

— Хорошо, — ответил сенатор.

Полицейский вышел.

«Это новая работа, за которую я заставлю дорого заплатить, — думал он, спускаясь по лестнице. — Положительно, мне кажется, что я буду очень богат».

— Этот человек боится, — сказала Клодия герцогу после ухода Тефера, — он будет служить нам.

— Теперь вы убедились, что я не лгал.

— Да, ввиду опасности, мы снова союзники, как прежде.

— Будьте уверены, что будущее не разлучит нас больше.

— Я на это рассчитываю и оставляю вас.

— Уже? — любезно спросил герцог.

— Вам надо позаботиться о новой квартире.

— Вас обокрали, — продолжал Жорж, — следовательно, вы должны нуждаться в деньгах.

— Благодарю, что вспомнили об этом.

Герцог подписал новый чек, и бывшие любовники простились, пожав друг другу руки.

Час спустя Жорж снял в Батиньоле на улице Сент-Этьен маленький домик без привратника, расположенный в саду. Затем он послал туда кое-какую мебель и переселился в тот же вечер, объявив привратнице, что уезжает надолго.

Простившись с доктором Этьеном Лорио, Рене вернулся на улицу Берлин. Он вышел из фиакра на углу, надеясь найти Жана Жеди на месте назначенного свидания.

Старый вор блистал своим отсутствием.

«Негодяй получил деньги, — подумал механик, — и не думает больше о мщении. Истратив все, он, может быть, вернется ко мне, но не будет ли тогда слишком поздно?…»

Сильно озабоченный и взволнованный, Рене вернулся в дом. Там он узнал, что мистрисс Дик-Торн нет дома. Тогда он отправился к себе и стал укладываться.

Когда он закончил, ему пришли сказать, что барыня вернулась и зовет его. Рене пошел на зов, думая: «Я откажусь от службы под первым попавшимся предлогом и буду наблюдать за ней издали, ища Берту и Жана Жеди».

Клодия ждала его в маленькой гостиной.

— Вы выходили сегодня утром, Лоран? — спросила она.

— Да, мне надо было заплатить некоторым поставщикам.

— А другие?

— Приходили сюда, и им заплачено. Вот расписки.

— Хорошо, положите их на стол и возьмите ваше месячное жалованье.

— Мое месячное жалованье? — с удивлением повторил Рене.

— Я очень довольна вами, но тем не менее должна с вами расстаться; неожиданное известие заставляет меня оставить Париж. Я еду завтра с дочерью в Нью-Йорк, куда меня призывают семейные дела. Я пробуду в Америке по меньшей мере год и потому не могу ни взять туда прислугу, ни оставить ее здесь, поэтому я отпускаю всех.

Известие о путешествии огорчило Рене. Он усматривал в нем бегство, вызванное ужасом, который вызвал Жан Жеди, и понимал полную невозможность помешать этой женщине уехать. Ничто не удавалось ему.