100 великих загадок Африки - Непомнящий Николай Николаевич. Страница 83

Иногда монеты являются одним из главных исторических источников. Такие случаи – триумф нумизматики.

В списках царей Аксума, очень запутанных и искаженных, упомянут царь Элла-Габазе. Другие источники его не знают. Когда в 1907 г. нашли монету этого царя, было подтверждено не только его существование, но и полезность сомнительных списков.

Другой пример. Португальские источники говорят о двух султанах Килвы: Сулеймане ибн-аль-Хасане (1294–1308 гг. царствования) и Сулеймане ибн аль-Хусейне (1364–1366 гг.); однако в местной арабской хронике нет этих имен. Когда были найдены монеты обоих царей, прояснилась относительная ценность этих источников.

Или еще один пример. Среди аксумских монет встречаются деньги царя, имя которого написано по-гречески – OYCANAC (Усана). Сходные монеты попадаются у царя, имя которого пишется по-эфиопски и может произноситься как Уазеб или Уазеба. В 1941 г. Артуро Андзани, о котором говорилось выше, опубликовал аксумскую монету с надписью на обоих языках: греческом и геэз. Царь, который ее отчеканил, назывался по-гречески Усана, а по-эфиопски Уазеба. Теперь стало ясно, что это одно и то же лицо. Историки чувствовали себя все увереннее: новые нумизматические находки подтверждали существование уже известных царей, сообщали о них некоторые подробности, и даже число царей сокращалось, а не возрастало. Не так было в начале века: тогда историк терялся в потоке новых фактов, которым трудно бывало дать объяснение.

В 1955 г. занзибарский музей Бейт-ал-Амани приобрел коллекцию монет в коробке из-под обуви. В их числе оказались чрезвычайно интересные древние монеты. По уверению владельца, они были собраны им на островах Занзибар и Пемба. Историческая ценность коллекции была бы гораздо выше, если бы стали известны точное место и обстоятельства находки.

Африканская нумизматика еще очень молодая наука, и каждая находка для нее – событие. Поэтому любая обнаруженная монета должна быть подробно и точно описана, а все найденные в Африке древние и средневековые монеты опубликованы. Тогда нумизматика сможет в полной мере помогать изучению африканской истории.

По материалам Ю. Кобищанова

Сокровища острова Гоф

Остров Гоф, красивый и уединенный останец группы Тристан-да-Кунья, некогда был местом необыкновенной охоты за алмазами, стоившей одной жизни и тысяч фунтов стерлингов.

– Я долгое время собирал истории об острове Гоф и о людях, которых занесло туда в поисках нового Кимберли, – начинает свой рассказ южноафриканский журналист и писатель Лоуренс Грин. – Все началось в Кейптауне вскоре после Первой мировой войны, когда капитан Персиваль продемонстрировал кисет, полный специфического галечника, сопровождающего алмазы в речных отложениях, – гранаты и лунные камни, графит и агат, кошачий глаз и хризолит. Помимо галечника, там было несколько небольших, но настоящих алмазов.

На острове Гоф

Капитан выложил этот ассортимент перед мистером А.С. («Санди») Гарденом, генеральным управляющим южноафриканской фирмы «Ирвин энд Джонсон», занимавшейся китобойным и рыболовецким промыслами. «Я хочу, чтобы вы послали экспедицию в то место, откуда эти камни», – заявил Персиваль.

«Санди» Гарден был шотландцем, чрезвычайно рассудительным бизнесменом, хотя часто отваживался пускаться в мореходные предприятия, смысл которых понимал. Он терпеливо выслушал рассказ Персиваля и затем заметил, что знает больше о рыбе, чем об алмазах.

«Я убежден, что на острове Гоф есть алмазы, – наставал Персиваль. – Я пришел к вам, потому что ваши суда проходят мимо острова по пути к Южной Георгии, и вам было бы легко высадить там партию людей и забрать ее когда судно будет возвращаться в Кейптаун. Конечно, это будет кое-чего стоить, но я так уверен в наличии алмазов, что хочу вложить в это предприятие тысячу фунтов собственных денег».

Даже на скептика «Санди» Гардена это предложение произвело впечатление. Однако сначала он отправил галечник одному металлургу. Его проинформировали, что это обычная алмазоносная порода, подобная найденной в аллювиальных месторождениях около Кимберли. Под большим секретом был заключен контракт.

В мае 1919 г. Гарден послал из Кейптауна на китобойную станцию на Южной Георгии старый пароход «Вудвилл» с грузом. «Вудвилл» был судном, перевезшим в 1922 г. по просьбе леди Шеклтон тело полярного исследователя Эрнеста Шеклтона из Монтевидео для похорон на Южную Георгию. Условились, что «Вудвилл» высадит экспедицию на остров Гоф и заберет ее примерно через два месяца, когда будет возвращаться с грузом китового жира.

Персиваль представил некоего Д. Г. Фентона, шестидесятилетнего специалиста по алмазам как руководителя экспедиции, и также был нанят изыскатель из «Беркли Вест» Франсуа Ксавьер Ксиеглер. В состав экспедиции входили одиннадцать туземных рабочих, включая маленького желтого бушмена и зулуса. Они все работали на речных копях.

Двоих бывших островитян с Тристана, поселившихся в Кейптауне, завербовали незадолго до отплытия «Вудвилла». Ими были Вилли Свэйн, тридцатилетний плотник, заявивший, что не боится ничего, кроме мышей, и Джеймс Хагэн, более старший, уже побывавший на острове Гоф, когда охотился на тюленей.

Наконец, в качестве «официального наблюдателя» практичный «Санди» Гарден решил послать одного из своих сыновей.

Невозможно предвидеть, что случится на охоте за сокровищами, и обеспечить надзор со стороны члена семьи – мудрая предосторожность. У меня есть много информации о Родрике Гардене, тринадцатилетнем искателе приключений, хотя ему уже перевалило за пятьдесят, когда он на время дал мне свой дневник и фотографии и рассказал эту историю. Но даже Родрик не знал истинного «виновника торжества».

Теперь взглянем на отдаленный остров Гоф, сцену, на которой разыгрался этот необычный эпизод, только упоминавшийся и никогда прежде не описывавшийся.

Гоф открыли в начале XVI в., когда португальцы исследовали южные моря. Имя навигатора, нанесшего этот зеленый клочок новой земли на карту, утеряно. Примерно сто лет спустя капитан Гоф на английском корабле «Ричмонд» шел в том районе и, как ему показалось, увидел остров примерно в четырехстах милях к востоку от настоящего острова, который отметили португальцы. По всей вероятности, Гоф заметил облако или айсберг и зафиксировал его как остров. Маловероятно, что Гоф вообще видел клочок суши, который стал известен как остров Гоф.

Американские тюленебои неоднократно высаживались на Гофе в XVIII и XIX вв., но эти суровые моряки мало рассказывали о месте своей охоты, опасаясь конкурентов. Первое подробное сообщение о Гофе дано в 1811 г. капитаном королевского военно-морского флота Питером Хейвудом с корабля «Нереус». (Кстати, Хейвуд служил юнгой на «Баунти» во время мятежа, но благодаря своему возрасту избежал наказания, а в дальнейшем способности помогли ему продвинуться по службе.) В своем дневнике Хейвуд описал остров как «поднимающийся из моря почти перпендикулярными высокими утесами, по расселинам в которых ниспадают несколько прекрасных каскадов воды».

Хейвуд знал, что на острове находились американские тюленебои. «Они не очень обрадовались, когда я сказал, что со дня на день может появиться тюленебойное судно, которое заберет их с острова, – писал он. – У них не было потребности в продуктах, они сообщили мне, что ловят на холмах множество птиц, зажигая там по ночам костры, на которые те летят в таком огромном количестве, что люди сбивают их палками».

Нет сомнений, что тюленебои по неведению ели некоторых редчайших в мире птиц. Гоф, как вы увидите позже, это земля обетованная для раритетов.

Остров оставался необитаемым на протяжении нескольких десятилетий. Охота на тюленей никогда не была там такой же хорошей, как на холодных островах дальше к югу. Однако в конце прошлого века американский тюленебоец «Френсис Аллейн» высадил здесь партию. Джордж Камер, второй помощник капитана, был умным человеком и в некотором роде натуралистом. Он обнаружил неизвестную науке нелетающую птицу, погоныша острова Гоф. Камер произвел первое надлежащее описание внутренней части острова, птиц и зверей, а также жизнь робинзонов-китобоев. Они питались по большей части собранными пингвиньими яйцами и оставшимся от прежних поселений одичавшим картофелем, а когда нужно было мясо, им «помогали» тюлени и морские слоны.