100 великих тайн Второй мировой - Непомнящий Николай Николаевич. Страница 46

Тем не менее боевые потери были. В один из налётов был уничтожен самолёт У-2. В него попала «зажигалка», и он сгорел в несколько минут, как спичка. В то время на аэродроме было сосредоточено около четырёхсот единиц авиатехники, базировались 120-й, 41-й и 11-й истребительные авиаполки, неустанно отражавшие налёты противника. Рейхсмаршал Герман Геринг лично руководил планированием и нанесением бомбардировочных ударов по Москве. Это были невиданные по интенсивности налёты. Только за октябрь 1941 года его авиация совершила 2050 вылетов на Москву!

Не умаляя заслуг зенитной артиллерии и аэростатов заграждения, можно сказать, что уже тогда наша столица могла превратиться в груду развалин, повторив судьбу Ковентри. Этого не произошло лишь потому, что вышеупомянутые авиаполки были укомплектованы настоящими асами, мастерами воздушного боя, умевшими сбивать противника даже из перевёрнутого положения.

Немаловажно и то, что в случае необходимости многие лётчики готовы были идти на таран, как это сделал Виктор Талалихин. Поэтому к Москве в октябре 1941 года смогли прорваться лишь 12 вражеских самолётов. Один «хейнкель» сбросил бомбу в районе Старой площади. Видимо, это был опытный лётчик люфтваффе, хорошо знавший Москву. Так как бомба попала в здание ЦК, то об этом немедленно было доложено Сталину. Он приказал усилить авиацию, дабы защитить Москву с воздуха.

На Ходынский аэродром срочно перебазировались шесть истребительных авиаполков, один ближнебомбардировочный полк, авиаполк особого назначения, отдельная авиаэскадрилья связи, специальная группа перехватчиков истребителей МиГ-3, полк штурмовиков…

И надо сказать, эти экстренные меры возымели своё действие. В октябре 1941 года лётчики-истребители, летевшие на МиГ-3 с боевого задания из-за линии фронта на бреющем полёте и хорошо изучившие окрестности Москвы, с удивлением обнаружили, что путь на Москву открыт. Они не увидели ни одной воинской части с этого направления, о чём немедленно доложили командованию.

Столь тревожная и важная информация оказалась у Берии. Он приказал проверить донесение лётчиков (на чём было потеряно драгоценное время), и только когда специально посланная пара истребителей подтвердила сей факт, последовал доклад Сталину.

На прикрытие опасного участка были посланы кремлёвские курсанты, которые в ходе неравного боя погибли. Однако Москва была спасена, и «брешь» заделана срочно присланными частями. Тогда в октябре 1941 года положение на фронте создалось настолько угрожающее, что маршал Георгий Жуков признавался в своих мемуарах (единственный из всех маршалов!), что в этот период нависла реальная угроза сдачи Москвы.

Жуков решительно настоял на том, чтобы Сталин всегда был в Кремле и чтобы люди об этом знали. И Сталин остался. Однако на Ходынском аэродроме в особом капонире стоял готовый к вылету личный самолёт вождя.

КАК СРАЖАЛИСЬ АЭРОСТАТЫ ЗАГРАЖДЕНИЯ

(По материалам А. Бернштейна, ветерана воздухоплавания)

Во время войны аэростаты, несмотря на их уязвимость, прикрывали от прицельного бомбометания фашистских бомбардировщиков более 20 крупных наших городов от Баку до Мурманска. И прошли с ними боевую фронтовую службу почти 50 тысяч воинов-аэростатчиков.

Приводимые здесь факты ранее не обнародовались, но в секретных архивах сейчас, через 50 лет, содержатся такие сведения. В основе изложенных фактов лежат архивные документы Министерства обороны, беседы с офицерами, сержантами и рядовыми воинами, ныне пенсионерами из этих частей, а также посещение автором частей АЗ ПВО Москвы в 1944–1945 годах.

Советское правительство ещё до войны рядом своих решений укрепляло противовоздушную оборону западных и юго-западных границ страны и особенно выделяло защиту Москвы, Ленинграда, Баку, Киева, Минска, Одессы, Риги и других, в основном приграничных, а также столицы наших республик. Для обороны столицы с воздуха был сформирован 1-й корпус ПВО, командиром которого был назначен и был всю войну генерал-майор артиллерии (впоследствии генерал-полковник) Д. А. Журавлёв.

В состав корпуса на 22 июня 1941 года входили пять зенитных артполков — всего 576 орудий, один зенитно-пулемётный полк — всего 324 ствола, 1-й и 9-й полки аэростатов заграждения (АЗ), два зенитно-прожекторных полка — всего 318 прожекторов, два полка ВНОС — 580 постов наблюдения, 9 радиолокационных станций разведки самолётных целей РУС-1 (и РУС-2, что было тогда редкостью) и другие части (связь и т. д.).

1-му корпусу ПВО был оперативно подчинён 6-й истребительный авиационный корпус (командир полковник И. Д. Климов), который состоял из 11 авиационных полков — всего 387 самолётов-истребителей.

Боевая тактика ПВО по защите Москвы была запланирована ещё до войны, была рассчитана и распределялась по видам вооружения. Истребительные авиаполки должны были базироваться в радиусе 120 км от центра Москвы. Их задача — встреча и уничтожение в воздухе самолётов противника на рубеже 150–200 км от столицы. Пояс огня зенитной артиллерии на уничтожение самолётов противника планировался в радиусе 30–35 км от центра города, а также внутри этого пояса. В этом же поясе действовали световые поля прожекторов. На аэростаты заграждения возлагалась защита центральной части Москвы в радиусе около 8 км, а также подступов к ней с западной, юго-западной, северо-западной сторон и прикрытие ближайших стратегических узлов.

1-й и 9-й полки аэростатов заграждения были сформированы в Кунцево на базе отдельных отрядов АЗ, вооружённых уже с 1934–1936 годов. Кадры в эти полки поступали из опытно-испытательного воздухоплавательного дивизиона, а также с офицерских курсов ПВО. Первым полком АЗ командовал подполковник П. И. Иванов, его заместитель подполковник Худинский, начальник штаба майор К. И. Зилле, инженер полка капитан В. М. Немцев. Девятым полком командовал майор Э. К. Бирнбаум, его заместитель батальонный комиссар Д. А. Захватаев, начальник штаба майор Остроумов.

Каждый полк должен был иметь по штату 216 постов АЗ. Для прикрытия Москвы планировалось поднимать 432 аэростата на дистанции 800–1000 метров друг от друга. В тот период площадь центральной части столицы была около 200 квадратных километров, а по границам города — около 330 квадратных километров. Следовательно, штатной численности было вполне достаточно, чтобы создать 100 % вероятности столкновения самолёта с тросом при его полёте ниже потолка поднятия аэростатов по курсу через центр столицы с любого направления.

Аэростаты заграждения предвоенного выпуска имели высоту подъёма 2,5–3,0 км одиночных АЗ, а в системе «тандем» — 4–5 км. Применялись аэростаты типа КВ-КН, КТВ-КТН, К6В-К6Н с наземными лебёдками Л36 на шасси ГАЗ-АА. К концу войны, кроме перечисленных, на вооружении были одиночные АЗ КО-1 и БАЗ-136, последний тип применялся и в тандеме с немного большим потолком.

Нужно сказать, что структура полка АЗ была сложной и перегруженной. Полк имел два дивизиона и 108 постов в каждом. Дивизион состоял из четырёх отрядов по 27 постов, отряд — из трёх звеньев по 9 постов АЗ в каждом. На посту АЗ несли службу 12 человек: командир — старший сержант, моторист-сержант и 10 красноармейцев-воздухоплавателей. Таким образом, командир звена АЗ, командуя девятью постами и не имея заместителей и техники, был единственным средним командиром на 108 военнослужащих. В то же время в стрелковой роте на 120 человек было 6 средних командиров. При этом полк АЗ был разбросан по территории 180–200 кв. км и поэтому был трудноуправляемым. Сейчас, по прошествии времени, хорошо видны эти и другие просчёты и ошибки. Но в те годы рассуждать, а тем более критиковать не приходилось, да и само понимание проблемы приходит с опытом.

Войну ждали. Зарево её пожаров уже полыхало на большей части Европы, всё больше покрывая порабощённые немецким вермахтом страны. В светлую воскресную ночь с 21 на 22 июня 1941 года улицы Москвы были полны гуляющих. Школьники и студенты отмечали окончание школы и института, везде шутки, смех, веселье. Утром люди уточняли планы выходного дня, а война уже шла. Но только в 12 часов дня правительство объявило о войне и мобилизации. В 4 часа 20 минут 22 июня командир 1-го корпуса ПВО генерал-майор артиллерии Д. А. Журавлёв отдал приказ всем подчинённым частям прибыть из лагерей и встать на боевые позиции, принять приписной состав (мобилизованных) и объявить боевую готовность к уничтожению вражеских самолётов в воздухе.