100 великих тайн Второй мировой - Непомнящий Николай Николаевич. Страница 58

Но отдых подводников был недолог. Визиты скоро закончились, и уже 27 октября 1942 года «Фрунзевец» вышел в свой очередной прорыв в открытое море. Уже при форсировании Финского залива «Фрунзевец» подсёк мину. Раздался оглушительный взрыв прямо под подводной лодкой. Каким-то чудом Л-3 не получила повреждений и смогла продолжить свой путь. Вот описание последующих событий в изложении самого командира Л-3.

«Рано утром решаю поставить последнюю минную банку и начать движение к Либаве, но вдруг раздаётся сигнал торпедной атаки. Вахтенный офицер Луганский обнаружил конвой, идущий курсом на юг. Заняв своё место у перископа в боевой рубке, выхожу в атаку. Избираю объектом один из самых больших транспортов. Расстояние до цели примерно четыре мили. Видимость быстро ухудшается и вскоре цели уже не видно. Решаю маневрировать по данным гидроакустика… Для атаки этого вполне достаточно. 15 метров. Это обеспечивает безопасность от таранного удара транспортом средних размеров и в то же время даёт возможность наблюдать в перископ.

— Аппараты, товьсь! — даю команду в носовой отсек.

…Не успеваю опустить перископ, как по нему происходит таранный удар. Транспорт проходит над лодкой. Эти три десятка секунд я лежу на палубе боевой рубки без сознания, с пробитой перископом головой…

Погружение Л-3 после таранного удара транспорта удалось задержать на глубине 42 метра… На наше счастье, конвой нас не обнаружил… Отлежавшись на грунте, приступили к постановке мин. Последние мины мы поставили к северу от Либавы, на прибрежном фарватере врага…»

Действия Грищенко были признаны грамотными и правильными, даже, казалось бы, его неудачная торпедная атака, закончившаяся сломанным перископом, была признана исключительно полезной, так как ею впервые в подводной войне на Балтике была доказана возможность бесперископной атаки по данным приборов гидроакустики.

Приказом наркома Кузнецова в феврале 1943 года Грищенко был назначен старшим офицером отдела подводного плавания Балтийского флота. Должность весьма почётная и важная, но, увы, самая что ни есть береговая. Почему надо было убирать опытнейшего командира корабля, остаётся неясным. Всё это так, но ведь в то время не менее острым был и дефицит командиров такого уровня, как Пётр Грищенко. И если им так дорожило командование флотом, как специалистом по организации и планированию подводной войны, то как объяснить тот факт, что буквально в сентябре того же года капитан 2-го ранга Грищенко был вообще переведён служить в разведотдел штаба флота, в котором и пробыл до самого конца войны.

Командира убрали с подводной лодки перед самым присвоением ей звания гвардейской. Бескозырки с георгиевскими лентами матросы «Фрунзевца» оденут в марте 1943 года, буквально спустя пару недель после ухода своего командира. На мостике гвардейского минзага Грищенко сменил воспитанный им капитан-лейтенант В. Коновалов. В дальнейшем он трижды выведет «Фрунзевец» в боевые походы, потопит десять и повредит один транспорт. Станет Героем Советского Союза.

Спустя много лет станет известен окончательный итог уничтоженных неприятельских кораблей и судов в бытность командования Л-3 Грищенко. Он более впечатляет, даже сравнивая его с безумными тоннажами атлантических побед немецких подводников: 18 уничтоженных неприятельских вымпелов, более 65 тысяч тонн, отправленных на морское дно — этого рекорда не удалось больше повторить ни одному из отечественных подводных асов Великой Отечественной. Но награждать Грищенко за этот подвиг почему-то не торопились. Более того, сразу же после войны его начали активно вытеснять с действующего флота. К чести Грищенко, он не опустил руки. Отстранённый от действующего флота, он начинает серьёзно заниматься наукой, анализируя тактику действий подводных лодок во Второй мировой войне и, вырабатывая рекомендации для подводников нового поколения, защищает диссертацию. Затем были годы преподавания в военно-морских училищах.

Периодически флотскую общественность будоражили документы некоторых непосредственных начальников Грищенко: «…1. Достоин выдвижения на должность начальника военно-морского училища. 2. Достоин присвоения звания контр-адмирала. 3. В целях справедливости… считаю необходимым возбудить ходатайство перед ГК ВМФ о представлении товарища Грищенко к званию Героя Советского Союза… Заместитель начальника ЛВИМУ имени адмирала С. О. Макарова, капитан 1-го ранга Недоедаев…» Но все робкие попытки восстановить справедливость не приводили абсолютно ни к чему. Кому и когда перешёл дорогу Грищенко, неясно до сих пор. Среди ветеранов подводного флота до сегодняшнего дня ходят слухи о том, что якобы на одном из вечеров отдыха только что вернувшийся из боевого похода Грищенко увёл первую красавицу Кронштадта из-под самого носа у одного из балтийских адмиралов, и тот, взбешённый, самолично порвал уже подписанное представление к званию Героя Советского Союза на командира Л-3. Сам же бывший командир подводного минзага в силу своей скромности никогда о себе вопроса не поднимал и о причинах столь длительной нелюбви начальства к себе распространяться тоже не любил. Дотошные активисты-ветераны подсчитали, что командира Л-3 представляли к званию Героя Советского Союза более десяти раз… Рекорд, достойный книги Гиннесса!

ТАЙНА «ДИСКА БЕЛОНЦЕ»

Пути научно-технического прогресса в нацистской Германии были весьма причудливы. Помимо принятого во всём мире постепенного накопления опытно-экспериментальных знаний, когда мысль развивается поэтапно, ступень за ступенью, когда прогресс твёрдо стоит на ногах, опираясь на существующий опыт, в Германии считали возможным и другой путь, родственный мистическим озарениям. А источники такого озарения были готовы искать где угодно: в телепатической связи с «внешним космосом», в манускриптах древних цивилизаций, где-либо ещё…

С начала 1930-х годов тайные «Общество Туле» и «Общество Вриль» усиленно занимались экспериментами по медитации, телепатии и контактёрству. Исследовательская организация СС «Аненэрбе» стремилась найти полезную информацию, гоняясь за мистическим наследием катаров, тамплиеров, розенкрейцеров и даже средневековых люциферитских организаций. В неких оккультных документах, якобы принадлежавших тайному кругу тамплиеров, им удалось обнаружить некий ключ, который в те стародавние времена использовался для связи с «внешними умами». Работа с ключом была доверена женщинам-контактёрам из обоих обществ. И вот считавшаяся особенно мощным контактёром Мария Отте из «Общества Вриль» стала принимать извне чёткую, имеющую техногенный характер информацию, которая позволила получить… чертежи и описание «летающей тарелки». Чего-то аналогичного добилось и «Общество Туле».

Одновременно агенты нацистских тайных обществ вели поиски древних манускриптов техногенного содержания. Их искали на Тибете и в Гималаях, в Индии и на Востоке — местах, которые якобы не затронул даже ветхозаветный потоп. Несмотря на противодействие британских спецслужб, немцам удалось добыть и переправить в фатерланд написанные на санскрите манускрипты «Виманика Шастра» и «Самарангана Сутрадхаран». Радость нацистских руководителей просто не знала предела. В добытых материалах достаточно подробно описывались совершенно невероятные летательные аппараты, которыми якобы пользовались во времена працивилизации. В них даже содержались описания основ технологии и перечень необходимых материалов для производства и построения этих аппаратов. По некоторым источникам, немцам удалось найти, вывезти и перевести с санскрита трактат «Шакуна Виманас» с описанием огромного космического корабля. Но упоминаемые там технологии непостижимы даже для начала XXI века.

Оставалось использовать полученную информацию на уровне техники и технологии конца 1930-х — начала 1940-х годов. Проектированием реальных «летающих тарелок» занялись как минимум две группы инженеров. Одна из них базировалась в Праге, и возглавляли её конструкторы Шривер и Габермоль. Вторая группа, также осуществлявшая свою деятельность в обстановке строжайшей секретности, работала в Дрездене и Бреслау. Её возглавляли инженеры Мите и Белонце.