100 великих кладов - Непомнящий Николай Николаевич. Страница 116

Через десять дней не вполне спокойного плавания, в течение которых наших степных богатырей изрядно помотало, шхуна причалила к берегам Англии. Шкипер направил её по Темзе прямо в Лондон. Путешественники остались на судне и начали вторую серию переговоров со шкипером. Так как, постоянно наезжая в Архангельск, он научился немного говорить по-русски, они предложили ему взять на себя обязанности переводчика. Казаки не скупились, и шкипер охотно согласился; один из слуг ушёл вместе с ним на берег и вскоре явился с двумя каретами.

Молодой хозяин и слуга отправились вместе со шкипером в одной из карет в Ост-Индскую компанию. Это ещё более укрепило уверенность шкипера в том, что его пассажиры — богатые купцы. Приказчик со вторым слугой остались на судне оберегать свой груз.

В Ост-Индской компании молодой казак сообщил, что он, Яков Полуботок, по поручению и от имени своего отца, малороссийского казацкого бунчужного Павла Полуботка (в ту пору он ещё не был гетманом), желал бы сделать вклад в сумме 200 тысяч рублей золотом. Договорённость была достигнута очень быстро.

Ост-Индская компания была в то время крупнейшим банковским учреждением Великобритании. Развитие колониальной экспансии в Индии требовало много денег, и компания охотно приняла вклад из условия четыре процента в год с нарастанием суммы из года в год за счёт дивидендов. Вклад был положен на неопределённый срок, до истребования его или самим Павлом Полуботком, или лицами, им назначенными, или, в крайнем случае, наследниками указанных лиц. В связи с этим было оговорено, что на вклад не распространяется положение о «конфискациях за давностью».

Молодой хозяин вернулся на шхуну, и теперь уже две кареты отправились в банк. В первой ехал Яков Полуботок с телохранителем и драгоценным бочонком, во второй — приказчик, шкипер и второй казак. Гости переоделись в богатое казацкое платье и украсили себя дорогим оружием.

Покончив в один день с деловой процедурой и передав деньги в банк, казаки щедро расплатились со шкипером и предупредили его не распространяться о деле, в котором ему пришлось участвовать, намекнув, что в его интересах лучше молчать: если возникнет ненужная молва, то они будут знать, от кого она исходит, и тогда, уже в Архангельске, со шкипером может приключиться беда. (Вид этих людей был лучшим свидетельством серьёзности их обещания, и поэтому вся история с внесением денег гетмана в Ост-Индский банк дошла до потомков в самом схематическом виде, лишённой ряда весьма важных деталей.)

Казаки отправились со шкипером обратно в Архангельск. И здесь им пришлось применить много ловкости, чтобы избежать внимания местного воеводы и его приставов. Видимо, это удалось, потому что Пётр I так ничего и не узнал о поездке казаков в Лондон.

Кто же был Павел Полуботок и почему возникла эта легенда?

Его отец, полковник Леонтий Артемьевич Полуботок, был человеком большой силы и храбрости — он воевал рядом с прославленным Богданом Хмельницким, командуя Переяславским полком, затем успешно служил при преемнике Хмельницкого — гетмане Самойловиче, был дружен с ним и даже женил своего сына Павла на племяннице Самойловича.

В 1667 году на Украину вернулся 23-летний Иван Мазепа, «шлифовавшийся» при дворе польского короля. Он довольно быстро стал батуринским полковником. Вскоре Мазепа оклеветал гетмана Самойловича, который был сослан в Сибирь. Став гетманом, Мазепа настроил Петра I против Полуботков, и только благодаря знатности и авторитету их рода Пётр I вынужден был утвердить в 1705 году Павла Полуботка черниговским полковником. Было ему тогда 45 лет. После «полтавской виктории» Полуботок, оказавшись в выгодном положении оклеветанного, выдвинул свою кандидатуру на пост гетмана. Но Пётр предпочёл стародубского полковника Ивана Скоропадского, выразившись о Полуботке так: «Этот уж больно хитёр, он может и Мазепе уравняться». Но всё же назначил Павла Полуботка бунчужным.

Полуботок стал во главе украинской оппозиции Петру. Понимая, что положение его шатко и в любой момент может появиться необходимость бежать от царской кары, он и переправил в Англию свой золотой запас — 200 тысяч рублей. Дальнейшая история взаимоотношений Петра I и Павла Полуботка кончилась заточением последнего в Петропавловскую крепость, где он и умер в 1724 году.

По мысли инициаторов Стародубской конференции, за годы с 1720 по 1908-й капитал, отданный в рост из расчёта четыре процента годового дохода, должен был возрасти в… 1062 раза. Таким образом, наследство гетмана Полуботка было исчислено примерно в 213 миллионов рублей! В 1908 году цена на золото равнялась около 90 копеек за грамм. Следовательно, речь шла почти о 240 тоннах золота!

Вот как описывали газеты конференцию, на которую съехались 350 «наследников».

«Г. Стародуб. 15 января состоялся грандиозный съезд наследников гетмана Полуботка. С разных концов Государства Российского: из Петербурга, Москвы, Киева, Харькова, Полтавы, Хабаровска, Читы, Уфы, Одессы, Херсона, Донской области, Саратова, Кронштадта и даже из Галиции. „Какая смесь племён, наречий, состояний!“… Стародуб — мирный захудалый уездный городок — в своих летописях не запомнит такого стечения приезжих.

Проф. А. И. Рубец обратился к собранию с речью, в которой уверял, что вклад гетмана Полуботка в Английском банке действительно есть, что сведения эти получены им от лица, заслуживающего полного доверия. На просьбу назвать это лицо г. Рубец объяснил, что оно служит юрисконсультом в Английском банке, что сначала это лицо было русским подданным, а затем перешло в подданные Английской державы…

Нашлись ораторы. Одни из них поведали собранию давно известные из газет слухи о том, что по донесениям английских консулов никаких капиталов Полуботка в Лондоне нет, что всемогущий Меншиков, а позднее Потёмкин-Таврический обращались в Английский банк за капиталом Полуботка от имени русского правительства на том будто бы основании, что капиталы эти не личная собственность Полуботка, а суть деньги войсковые, — но они оба получили отказ; другие говорили о том, что в 40-х годах XIX столетия в Россию действительно приезжали английские агенты для разыскания наследников Полуботка… Приезжали к помещикам, где их хорошо угощали, и на том подобные визиты кончались…

После этого начались дебаты: одни предлагали обратиться непосредственно к Государю Императору; другие — к английским адвокатам… Г-н Пржевальский рекомендовал заключить русским адвокатам сделку с их лондонскими коллегами и таким путём добиться истины — есть ли миллионы Полуботка в Английском банке… Одна наследница начала делить наследство между присутствующими… Из Москвы наехали шулера в надежде поживиться.

После долгих прений собрание постановило: для обсуждения мер к отысканию наследства, если таковое существует, избрать комиссию из 25 лиц… Можно ожидать, что процесс о фантастическом наследстве, если расследование только приведёт к нему, станет самым значительным событием времени, невиданным по масштабам судебным делом за всю историю гражданского права».

Но вот отшумела стародубская конференция, гости разъехались по всей стране, и комиссия принялась за работу. Прежде всего надо было установить, не миф ли вся история вклада гетмана Полуботка. Делегация, выбранная для поездки в Англию, должна была выведать основные вехи истории вклада. Чем закончилось это намерение, неизвестно. Впрочем, по другим сведениям, один из членов комиссии, И. Кулябко-Корецкий, пробыв в Англии несколько лет, вернулся в Россию накануне Первой мировой войны с довольно положительной информацией, ставшей известной заинтересованным лицам из числа наследников гетмана. Что же касается официальной информации, то известно, что в начале 1908 года российское консульство в Лондоне по поручению II департамента Министерства иностранных дел внимательно изучило вопрос о «золоте Полуботка». Им были получены сведения о всех невостребованных вкладах в Английском банке за последние 200 лет (Ост-Индская компания, куда были вложены средства Полуботка, закончила своё существование в 1857 году, следовательно, вклад, если он существует, должен находиться у её преемников). Выяснилось, что вся общая сумма таких вкладов значительно меньше предполагаемого «вклада Полуботка». Советская Инюрколлегия в 1958 году через своих английских коллег также пыталась разыскать активы Полуботка в Английском банке и в казначействе Великобритании, но все попытки остались безрезультатными.