Ампирные спальни (Imperial Bedrooms) - Эллис Брет Истон. Страница 8

– Ая, значит, самое то, что нужно? – говорю.

– В смысле? – уточняет, чтобы не выдать легкого замешательства.

– Влиятельный сценарист, – подсказываю насмешливо.

– Вы еще и продюсер.

– Ах да, в самом деле, – говорю. – Вы какую роль предпочитаете?

– Мартины, – говорит Рейн, мгновенно становясь серьезной. – По-моему, по темпераменту она мне больше подходит, да?

Когда останавливаемся у машины, мы уже на «ты», и я знаю про квартиру на авеню Орендж-Гроув (заезд с Фаунтен), которую она снимает пополам с подругой, что значительно упрощает переговоры. Сделка прозрачная, никаких недомолвок: девушка умело торгуется, и мне это нравится. В каждой фразе море сигналов. Я ловлю их и понимаю, что в ее арсенале множество масок. Но какая на ней сейчас? И в какой окажется, когда сядет за руль зеленого «БМВ» с пижонским именным номером «НАВАЛОМ»? В какой придет в спальню в комплекс «Дохини-Плаза»?

Мы обмениваемся телефонами. Она надевает темные очки.

– Ну и какие у меня шансы? – спрашивает.

– Думаю, – говорю, – я не прогадал.

– Откуда ты знаешь, что не прогадал? – спрашивает. – Я не каждому по зубам.

– У меня крепкие зубы, – говорю.

– А где гарантия, что ты не псих? – спрашивает. – Вдруг ты меня покусаешь?

– Вот и проверишь.

– Мои координаты у тебя есть, – говорит. – Я подумаю.

– Рейн, – говорю. – Это ведь вымышленное имя.

– Какая разница?

– Подозреваю, что вымышлено не только оно.

– Это потому что ты писатель, – говорит. – Ты вымыслом зарабатываешь.

– И что?

– А то, – пожимает плечами. – Я заметила: все писатели такими вещами грузятся.

– Какими вещами? Она садится в машину.

– Такими.

* * *

Доктор Вульф ведет прием в неприметном офисном здании на бульваре Сотель. Он мой ровесник, и его пациенты в основном актеры и сценаристы: триста долларов за сеанс частично компенсируются медицинской страховкой Гильдии сценаристов. Я пришел к нему прошлым летом по рекомендации актера, которого он уже второй раз вытаскивал из депрессии, вызванной затянувшимся простоем в работе, и было это в июле, когда стало ясно, что из-за стресса после разрыва с Меган Рейнольде начинаю слетать с катушек, и уже на первом сеансе доктор Вульф не дал мне зачитать вслух сохранившиеся в айфоне мейлы Меган, а предложил упражнение под названием «Инверсия желания» («Я хочу боли, я люблю боль, боль освобождает»), и однажды в августе я в бешенстве вылетел из его кабинета посреди сеанса, домчал до бульвара Санта-Моника, бросил машину на пустой стоянке кинотеатра «Нуарт» и посмотрел заново отреставрированную копию «Презрения»* – сидел, развалившись в кресле первого ряда, методично закидывая в рот леденцы из купленной в буфете коробки, а потом, выйдя из кинотеатра, долго пялился на электронный рекламный щит над стоянкой, на его цветное изображение: разобранная кровать, скомканные простыни, свет, частично выхватывающий из темноты обнаженное тело, белые буквы «Гельветики», словно подпирающие его изящный изгиб.

* Le Mepris (1963) – фильм Жан-Люка Годара.

* * *

Свои фотографии (сразу обнаженку) Рейн посылает мне в тот же день вечером (я не ожидал, что так быстро), и они двух видов: либо художественные и скучные (сепия, размытость, вычурность поз), либо похабные и возбуждающие (на чьем-то балконе, расставив ноги, с мобильником в одной руке и незажженной сигаретой – в другой; стоя возле матраса, застеленного синей простыней, в безымянной спальне, пальцы веером по низу живота), но в каждом снимке – приглашение, за каждым – наивная вера в то, что оголение способно принести славу. На коктейле в номере «люкс» отеля «Шато Мармон»* (закрытом для прессы: при входе пришлось подписать соглашение о конфиденциальности) все разговоры кажутся пустыми и пресными по сравнению с тем, что сулят эти снимки. В снимках – нерв, неизбитость, которых не встретить в комнатах с окнами на бульвар Сансет. Знакомые реплики («Как продвигаются „Слушатели“?», «Целых четыре месяца в Нью-Йорке?», «Почему ты так похудел?»), подаваемые знакомыми действующими лицами (Пирсом, Ким, Аланой), – с таким же успехом они могли разговаривать со стеной; и мои ответы («Да, нас предупредили про голые тела на экране», «Нью-Йорк утомляет», «Сменил тренера, йога»), вызывающие не больший интерес, чем отдаленное птичье щебетанье. Это последняя вечеринка перед всеобщим разъездом на рождественские каникулы, и я слышу названия известных курортов на Гавайях, в Аспене, и в Палм-Спрингсе, и разных частных островов, а устраивает ее английский актер, живущий в отеле (он сыграл злодея в фильме по знаменитому комиксу, который я адаптировал для кино). Из динамиков грохочет «Werewolves of London»**, на телеэкранах бесконечно повторяется один и тот же фрагмент прошлогодней оскаровской церемонии в кинотеатре «Кодак».

* Легендарная гостиница на бульваре Сансет в Голливуде. Построена в 1929 г. в стиле французского замка XVIII в.

** «Оборотни Лондона» – знаменитый хит автора-исполнителя Уоррена Зивона с его альбома «Excitable Воу» (1978).

По городу стремительно разлетелась жуткая весть об убийстве юной актрисы-латинос, чье тело якобы обнаружилось в общей могиле по ту сторону границы с Мексикой, и это якобы дело рук наркокартеля в Тихуане*. Все тела в яме изуродованы до неузнаваемости. У всех вырезаны языки. В пересказе история обрастает совсем уж нелепыми подробностями: появляется цистерна с кислотой, в которой найдены разжиженные человеческие останки. А тело латинос теперь подбрасывают к зданию начальной школы как предупреждение или в насмешку. Когда я в очередной раз просматриваю снимки Рейн, отправленные с адреса #mailto:[email protected](тема: «привет крейзи, зажжем что ли»), приходит очередное сообщение с заблокированного номера.

* Город на северо-западе Мексики. Отделен от американского города Сан-Диего государственной границей.

«Я за тобой слежу».

Отправляю CMC: «Старый знакомый?»

Смотрю на стену, на снимок Синди Шерман из серии «Кадры из фильмов. Без названия»*, затем телефон коротко вибрирует в руке, и ответ получен.

«Нет, новый».

* Американский фотограф и художник Синди Шерман начала свою серию «Untitled Film Stills» в 1978 г. Шерман снимала саму себя в разных образах. Хотя все персонажи были вымышленными, у зрителей возникало ощущение, что это кадры из виденных ими фильмов.

* * *

Компания парней направляется в новый ночной клуб на Ла-Сьенега, где для них зарезервирован столик, и, пока мы стоим перед баром «Мармон» (я жду такси, они – когда им подгонят машины), поддаюсь на уговоры поехать с ними; скользя взглядом по парапетам верхних этажей, вспоминаю, сколько всего произошло за тот год, что я прожил в «Шато» между выездом из «Эль-Ройаль» и въездом в «Дохини-Плаза» (как ходил на встречи «Анонимных алкоголиков» в доме на углу Робертсон и Мелроуз; как заказывал в номер «Маргариты» по двадцать долларов за бокал; как оттрахал подростка на тахте в № 44), и вдруг вижу Рипа Миллара, подкатывающего к главному входу отеля на открытом «порше». Отступаю в тень, наблюдая, как Рип, прихрамывая, ковыляет к дверям, таща за запястье девушку в коротком платьице с завышенной талией; один из парней что-то кричит им вслед, и Рип оборачивается с оскалом, притворяющимся улыбкой, и говорит нараспев: «Надеюсь, не заскучаете!» Я начал с шампанского, и голова пока ясная, розовая муть бесчувствия еще не поднялась из глубин, сажусь в чей-то «астон-мартин», хозяин хвастается, что содержит двух проституток: одна живет с ним в квартире на бульваре Аббат-Кинней рядом с Венецианским каналом, другой он снимает номер «люкс» с видом на океан в отеле «Хантли»*. Бормочу известный рекламный слоган отеля («Уморись у моря»), в окне мелькает очередь из запаркованных лимузинов и две толпы папарацци (у входа в «Koi» и перед дверьми «STK»**), и вот уже я на тротуаре у входа в «Откровение», смотрю на контуры кипарисов, проступающие из тьмы на фоне ночного неба, жду, когда парковщики заберут автомобили у двух других парней из «Шато», прикативших следом, и оттого, что я их практически не знаю, на душе легко (Уэйн – продюсер и пытается всучить свой проект студии «Лайонсгейт»***, но, кажется, безуспешно; Кит – сотрудник юридической фирмы в Беверли-Хиллз, специализирующейся на развлекательной индустрии; Бэнкс (который меня вез) – автор нескольких реалити-шоу). Когда спрашиваю Бэнкса, почему мы поехали именно сюда, в «Откровение», он говорит: «Рип Миллар рекомендовал. Рип устроил нам столик».