Сто чистых страниц - Массаротто Сирил. Страница 21
Мне тоже повезло, но по-другому: я стал отцом только что, но полюбил свою дочь значительно раньше.
Джулия ушла два дня назад, и от нее до сих пор нет вестей. Я срочно взял отпуск, но долго так продолжаться не может. К тому же Шарлотта постоянно задает вопросы, на которые я отвечаю уклончиво. Пока все нормально, но если Джулия не вернется…
Шарлотта должна узнать правду.
— Скажи, красавица, мама говорила тебе, кто твой папа?
— Она сказала, у меня нет папы. Хотя у всех девочек в садике есть!
— Знаешь, твоя мама ошиблась. У тебя есть папа.
— Да?
— Да, и… это я.
— Ты мой папа?
— Да.
— Правда?
— Правда. Я твой папа, а ты моя дочка. Моя замечательная дочурка.
Она бросается ко мне в объятия с криком «Ура!». Я боялся, что известие травмирует ее, но, кажется, обошлось. Хотя, может, она не совсем поняла, насколько это важно.
— Ты всю жизнь будешь моим папой?
— Да, Шарлотта. Всю жизнь.
— Папочка…
Нет, она все поняла.
Я кидаюсь к телефону. Хочу, чтобы они пришли прямо сейчас.
Первым приезжает Мик, следом за ним сестры. Сейчас они засыплют меня вопросами и упреками из-за того, что им пришлось сорваться в такой поздний час, к тому же всю дорогу они ужасно волновались, ведь я не объяснил, в чем дело. Поэтому, не давая им раскрыть рот, я ухожу в спальню и возвращаюсь, держа Шарлотту за руку.
— Шарлотта, познакомься, это Мари и Солен, мои сестры. Видишь, как они похожи друг на друга?
Близняшки неодобрительно смотрят на меня. Они наверняка недоумевают, зачем я их позвал и что это за нелепая встреча.
— А это Мик, мой лучший друг. Скажи Мари, Солен и Мику, кто твоя мама!
— Моя мама.
— Да, но как ее зовут?
— Джулия.
Сестры, как обычно, еле заметно морщатся, слыша это имя. Все трое сурово глядят на меня. Я предвкушаю, как они сейчас удивятся.
— А теперь скажи Мари, Солен и Мику, кто твой папа!
— Ты мой папа!
Близняшки смотрят то на меня, то на Шарлотту. В ответ на их удивленные взгляды я только пожимаю плечами и криво усмехаюсь, наклонив голову к девочке.
Сестры переглядываются и, как положено близняшкам, реагируют одновременно.
— Ой! Какая она миленькая! — наперебой восклицают они. — Иди, обними тетю, моя куколка!
Пока они осыпают малышку поцелуями и комплиментами, ко мне подходит Мик.
— Значит…
— Да.
— Доволен?
— Счастлив.
— Ну… ты теперь папа?
— Да, я теперь папа.
Джулия вернулась только вчера. Четыре дня отсутствия — это довольно много, но она извинилась, признавшись, что сама не понимает, почему так резко отреагировала.
— Ты сказал ей?
— Да.
— Как все прошло?
— Кажется, она довольна. Впрочем, я тоже.
— Ладно, держи вот это.
Она вынула из сумки большой коричневый конверт и протянула мне:
— Тебе надо заполнить бумаги, чтобы официально признать ее.
— Я… спасибо, Джулия. Спасибо огромное.
— Если хочешь, она будет жить неделю у тебя, неделю у меня.
— Да, это просто замечательно. Спасибо, что ты так понимающе отнеслась…
— Все нормально. И потом, так я смогу устроить и свою жизнь, я ведь вернулась к Робби.
Я пропустил мимо ушей последнюю фразу. Теперь меня волновало лишь одно — как можно чаще видеться с дочкой.
Сегодня вечером приехала Джулия и забрала Шарлотту. Не успела дверь закрыться, как в квартире воцарилась гробовая тишина.
Уже несколько часов я хожу туда-сюда, из спальни в гостиную и обратно. Шарлотты нет, но все напоминает мне о ней: ее любимое печенье в шкафу, пустая кроватка, разбросанные повсюду цветные карандаши.
Целая неделя ожидания.
Неделя… Как долго!
Чтобы поднять настроение, я решаю прибегнуть к помощи блокнота. Я, конечно, дал обещание пореже пользоваться им, но сегодня вечером мне хочется пережить что-нибудь забавное перед тем, как ложиться спать в пустой комнате. Завтра я начну новую жизнь и буду сдерживать свои желания.
А пока выберу хорошее воспоминание. О, нашел! В тот день Мик так смеялся, что теперь достаточно посмотреть со стороны, чтобы немного развеселиться. Итак, поехали.
- 51 -
Решили податься в мафиози?
Я все еще слеп и глух, но губы сами растягиваются в улыбку. Скорее, скорее!
Ну вот, наконец я в доме тетушки Мика. Она задумала сделать ремонт и поручила нам отодрать старые грязные обои и вынести ковры. Кажется, в то лето мне исполнилось семнадцать.
— Честное слово, если бы я знал, что тут столько работы, попросил бы у твоей тетушки гораздо больше денег!
— Прекрати жаловаться… Нам все равно больше нечем заняться! А так сможем отлично повеселиться на эти деньги!
— Ну конечно, тут и на одни выходные не хватит!
— Кошмар, какой ты зануда… Ладно, давай выйдем на воздух и немного передохнем.
Только мы усаживаемся в саду, как мне в глаз попадает солнечный зайчик от стеклянной двери соседского дома. Прикрывая глаза рукой, я пытаюсь разглядеть человека, стоящего на пороге и закуривающего сигарету, и узнаю в нем…
— Не может быть, месье Эрнандес!
— Учитель истории? Да ладно!
— Он самый, клянусь тебе!
— Подожди, в прошлом году, когда он вел у нас уроки, на нем всегда были потрепанные свитера и отвратительные вельветовые штаны… Это точно не он.
— Эй, месье Эрнандес, это вы?
Он поворачивается к нам и легонько машет рукой.
— Эй, месье Эрнандес, круто выглядите, выиграли миллион в лотерею?
Он не отвечает.
— Эй, месье Эрнандес, классный костюмчик! — продолжаю я. — Решили податься в мафиози?
— Нет. Я сегодня хороню жену и хотел бы, чтобы меня оставили в покое…
В поисках поддержки я поворачиваюсь к Мику, но тот моментально прячется за низкой оградой и заходится беззвучным смехом. Его веселье граничит с истерикой.
Я стою неподвижно, не понимая, что делать и что говорить. Совесть не позволяет исчезнуть молча.
— Простите, месье Эрнандес… — бросаю я, уже делая первый шаг в сторону Мика. — Ну, приятных соболезнований…
В тот момент, когда мои губы произносят «приятных», я осознаю, что выгляжу идиотом. Мой друг лежит на земле, согнувшись пополам от смеха, и тычет в меня пальцем. Я бросаюсь в дом, сгорая от стыда, и суматошно бегаю по комнатам, ожидая, что Мик присоединится ко мне. Он направляется в мою сторону, но, не пройдя и метра, останавливается, корчась и вытирая крупные слезы.
Уже погружаясь в темноту, я явственно слышу его смех.
Ах, как хорошо… Я и не думал, что воспоминание о таком позорном моменте может доставить столько удовольствия!
Зная, что Шарлотта у матери, Мик уговорил меня сходить вечером в ресторан. Вообще-то мне не хотелось веселиться, но он привел аргумент, развеявший все мои сомнения: он пригласил девушку.
— Девушку?
— Да!
— Как ее зовут?
— Не скажу!
Меня так и подмывало вытянуть из него признание, но я не стал. Я подумал: а вдруг мои старания были не напрасны? Либо Луиза осмелилась позвонить, либо они случайно встретились в лифте, и теперь Мик хочет сделать мне сюрприз, официально представив ее как свою девушку. Хорошая новость сейчас не повредит — может, отвлекусь от грустных мыслей…
Пора идти. Я стою перед зеркалом в ванной.
В последний раз поправляю волосы, убеждаюсь, что рубашка и пиджак подходят друг к другу, а ботинки начищены и блестят. Есть один плюс в том, что твой лучший друг невероятно красив: приходится прилагать немало усилий, чтобы не выглядеть бледно и нелепо на его фоне. Поэтому, сначала превозмогая себя, я выработал привычку одеваться и выглядеть максимально элегантно, что в конечном итоге сыграло мне на руку.