Без права на жизнь - Голодный Александр Владимирович. Страница 108

М-да, направление абсолютно не защищено. Пристроившись в пряно пахнущих кустах можжевельника, разглядываю пейзаж. Видно очень многое, пара снайперов смогла бы парализовать всю оборону. Конечно, без альпинистского снаряжения не спуститься, но в «Дельте» я им на тренировках пользовался не раз. Так, где помещение штаба? Интересно, как оно смотрится сверху? По-моему, левее. Пригнувшись и сдав назад (не хватало только, чтобы часовой заметил. Еще пальнет со страху), перемещаюсь. Оп-па! Это уже очень интересно. На небольшой железной мачте закреплена направленная антенна. Логопериодическая (значит, ультракоротковолновая), приемо-передающая, вполне современная. Кстати, совершенно не военного образца — защитной окраски нет. Подбираюсь, исследую. Мачта закреплена вбитыми в скальное основание костылями, площадку явно качественно подбирали и готовили — препятствий по диаграмме направленности нет, кусты вырублены, вдали виден провал между сопками — луч радиосигнала пройдет далеко. Направлена… Ориентирусь по солнцу и часам. Практически точно на юг. Где-то там густо застроенный и обитаемый берег Черного моря. Значит, связь у отряда постоянная. Оно, конечно, не может не радовать, но такое устройство требует незаурядных по местным меркам ресурсов и специалистов. Еще раз разглядываю конструкцию. Установлена не ранее чем пару лет назад, разъем кабеля залит герметиком, кабель прихвачен обрезиненными хомутиками, уходит по расщелинам вниз. Между прочим, расщелины тоже несут следы ручной обработки и продолжаются вверх по склону. Куда? Забираюсь на два десятка метров выше, смотрю. Тут стояли антенны российских связистов. Точнее, стоят и сейчас — два заросших ржавчиной и оплетенных лианами штыря на таких же ржавых мачтах. Судя по размерам, коротковолновки или тоже УКВ. Коаксиальные кабели небрежно откушены, медная оплетка в оставшихся обрубках окислилась до черноты от времени, изоляция крошится. Вот и гадай — когда убрали эту связь? Над антеннами на очередной площадке два погнутых молниеотвода. Продумано. Кстати, место должно было обслуживаться, значит, есть тропинка, ведущая в лагерь. Ага, вот и она. Бесшумно пробираясь сквозь кусты, обдумываю найденное. С одной стороны, связь отряда говорит о его возможностях и уровне поддерживающих людей. С другой… Эти работы могли быть легко выполнены имперскими связистами. Тогда что? Нет, пока орешек не колется. Наблюдать, собирать информацию, анализировать — вот моя задача. Еще один момент — на каком питании работает радиостанция отряда? Постоянная замена аккумуляторов маловероятна. Значит, генератор и, учитывая, что бензин здесь так просто не купишь, скорее всего, с ручным или ножным приводом. Это значит, что моя легенда уже проверяется. Через несколько дней поступит ответ, и неизбежны дополнительные вопросы. По их характеру, открывающему осведомленность запрашивающих, можно сделать определенные выводы.

Сделав изрядную петлю, заросшая тропинка вывела к густым кустам на краю осыпавшегося склона. Судя по следам, тут была лестница, причем деревянная ? видны остатки срубленных кольев. Спуститься можно, залезть наверх уже проблематично. Прыгаю на манер горного козла, вот уже и внизу. Немного разбередил рану, весь в поту. Надо обмыться. Пройдя на кухню (приятно пахнет доспевающей гречневой кашей с мясом), беру два ведра, захватываю полотенце, и вниз ? к ключу. Пристроившись в кустах, раздеваюсь догола, отлепляю заплату с бока. Ну, первое! С трудом сдерживаю лезущие непарламентские выражения ? вода холоднющая. Так, подышать… Второе! Растираюсь полотенцем ? отлично! Самочувствие ощутимо улучшилось. Теперь можно на ужин. Кстати, полные ведра взять с собой ? в бак прогреваться.

Поев и полчаса повалявшись, доливаю еще два ведра в душ и устраиваю полноценную помывку. Мыло-то, оказывается, пахнет нашим «Земляничным». Довольный, как слон, выхожу и встречаюсь с ожидающей очереди Светланой. Двое парнишек стоят рядом возле солидной емкости с теплой водой ? ей специально грели на кухне. Дама в махровом банном халате, на ногах резиновые тапочки, в руках пакет и большое махровое полотенце.

— Я не вклинился в твое расписание, соратница? Если что, приношу извинения.

— Почти нет, соратник, я ждала лишь пару минут. Но запомни, это время в душе ? мое.

— Уже запомнил.

— Обработать рану подходи через час, соратник Сержант.

— Хорошо, соратница.

Вернувшись к себе, первым делом прикрыл окошко ? близится вечер, могут налететь комары. Влажное полотенце на открытую дверцу шкафчика, выхожу на улицу ? подышать. Дышать есть чем ? аромат разогретой за день сосновой смолы смешивается с несущим запах разнотравья легким ветерком. Благодать. Прогуливаясь, встречаю Петра. Судя по пакету и полотенцу, идет сменять Светлану.

— Как первый день прошел, Сержант?

— Отлично, Петр.

— Тренировался?

— Да, пробовал побегать (ага, доложили о моей отлучке и спортивном виде). Надо боевую форму восстанавливать.

— Правильное решение. Мы тебе, наверное, всю спортивную подготовку бойцов отдадим. Как смотришь?

— Нормально смотрю. Поручите ? буду заниматься.

— Хорошо, так и решим.

Побродив еще немного, иду к врачу. По мере приближения к лазарету улавливаю негромкие звуки музыки. Стучу.

— Входи.

На столе у Светланы негромко играет небольшой радиоприемник на солнечных батареях. М-да, красиво жить не запретишь — я тоже от радио не отказался бы. Такой же, помню, отремонтировал на свалке. Врач так и осталась в махровом халате, волосы замотаны полотенцем. Улавливаю слабый запах дорогого шампуня.

— Сержант, когда нет обучаемых, вечером можешь заходить лечиться не по полной форме. Вообще, вечер — время отдыха.

— Хорошо, Светлана.

Снимаю куртку, задираю тельник, подставляю бок. Нагнувшись, девушка обрабатывает рану, я вдыхаю прекрасный аромат чистой влажной женской кожи.

Черт… Сначала вспомнилась Елена после душа в моей мансарде, а потом стесняющаяся своих чувств, но искренне любящая Марджи…

— Больно?

— Нет, нормально. Так, мысли нахлынули, Светлана.

— Не очень хорошие, наверное, мысли у тебя, парень.

Если врач ждет продолжения, то его не будет. Вздохнув, молчу.

— Все, Сержант. Ты бы не томил себя, сходил к отцу Вениамину. Он добрый и понимающий.

— Спасибо, Светлана. Подумаю.

Вечерняя прогулка. Солнце заходит, падают густеющие тени, из ущелья поднимается прохлада. Присаживаюсь на ковер из иголок, смотрю на скрывающееся за горами солнце. Вот я у своих, пришел к людям, к которым стремился с первого дня в этом мире. Почему тогда нет покоя на сердце? Почему не отпускают воспоминания о тех, кому я не был равнодушен?

Улавливаю шаги, поворачиваюсь. Командир. Кивает, присаживается, смотрит на закат. Я уверен, просто чувствую ? и ему не по себе. Молча сидим, наблюдая, как багровый диск, подсвечивая деревья, скрывается за горизонтом. Последний луч.

— Сын у меня, на год тебя моложе… Был. И дочка… Восемнадцать лет должно исполниться.

Что я ему могу ответить? И нужен ли ответ? Командир еще несколько минут всматривается в контуры гор, видя что-то свое, внутреннее, вздыхает, встает.

— Иди отдыхать, боец. Завтра насыщенный день.

— Хорошо, командир. Спокойной ночи.

— И тебе, Сержант.

У рукомойника под слабым светом пластиковых фонарей со свечкой завершают вечерние процедуры караульные. Составляю им компанию с зубной щеткой, кошусь на полные наивной суровости юные лица. Для чего жечь свечи, если в продаже есть не самые дорогие фонари на светодиодах с солнечными батареями? Романтики им не хватает? Честное слово, устроили здесь «Зарницу»!

В моем помещении уже совсем темно. М-да, фонарик бы не помешал. На ощупь раздеваюсь, складываю форму, пристраиваю сохнуть портянки, револьвер под руку. Все, отбой.

День начался привычно ? в шесть утра вышел на зарядку. Пробежка, гимнастические упражнения, упал-отжался, тренировка в выхватывании револьвера из кобуры. Последнее совсем не понравилось ? долго и неудобно. Были бы нитки с иголкой, мог бы переделать, сделать открытую кобуру типа ковбойской.