Без права на жизнь - Голодный Александр Владимирович. Страница 28

— В смысле? Ой, ты же не помнишь. В середине-конце октября пойдут дожди, в декабре ? снег. Будут оттепели, но растает не раньше марта, лето вернется в мае. Вещами мы можем выручить, тут всё погнило, наверное. Вылазь, а то Рыба тебя потеряет.

Точно, гниёт качественно: выудил мешок с расползающимися от сырости зимними ботинками. Карабкаюсь наверх, Солдат помогает.

— Сеант, не нао там ыть, свеху иси.

— Хорошо, Солдат, буду копаться сверху. А ты, братишка, совсем разговорчивый стал, молодец.

— Со мной Эт овоит, мы анимаеся.

— Рэд, спасибо, дружище. Я тебе очень благодарен.

— Да ладно, Сержант. Солдат сам старается, тебя порадовать хочет.

Черт, расчувствовался, аж слезы на глаза навернулись. Обнимаю братишку, хлопаю по плечу Рэда.

— Отличные вы парни. Ради таких и стоит жить.

Работаем дальше.

— Рэд, просто интересно: а какая глубина мусора, не знаешь?

— Помнишь глубину карьера? Кэп говорил, что таких тут много, только все другие наполнены мусором. Может быть, под нами тоже карьер.

Возвращение назад было опять эффектным, благодаря размерам легких, но объемных мешков. Связанные по два через плечо, они совершенно прятали несущего. Я решил забрать весь полиэтилен (если что, на дождевые накидки пригодится), отобрал нормальные теплые вещи, короба и обрезки бруса. Рыба с журналами (мля, Тех, накурился с тобой так, что из ушей валит. Путём пошарили.) повел парней на сортировку. Кстати, завтра им последний день, что не может не радовать.

Матюкнувшийся от избытка чувств Плотник помог затащить добытое.

— Тех, а зачем тебе столько пленки?

— Сейчас умоюсь, замочу вещи и расскажу.

Чертёж душевой кабины Плотник понял сразу.

— Ага, как шкаф, только стенки из пленки. Чем прихватим?

— Сделаем нахлест на верхних брусках, прихватим скобками из мелких гвоздей, стыки склеим скотчем. Я вот думаю, какую емкость сверху поставить ? двадцатипинтовка маловата. И как наполнять? Лесенка нужна.

— За лестницу не переживай: есть стремянка, с нее Крыс лампы меняет. Наверх поставить… Тоже решается: сейчас схожу на кухню, принесу одну вещь. А как душевую насадку сделаешь? Просто дырку нельзя, вода быстро уйдет. Как в рукомойнике?

— Есть мысль получше. Увидишь.

Плотник ушел, а я, поставив стул у входа, приоткрыл дверь для сквозняка, разогрел зажигалками гвоздик и начал проплавлять отверстия в донышке оригинальной бутылочки из-под шампуня. За этим занятием и застигли шныри.

— Тех, ты опять воздух портишь?

— Вот чья бы корова мычала, Уголь. Сам чем топишь?

— Ладно, Тех, не бухти. Что опять придумал, чем порадуешь?

— Душ будем делать. О! Плотник, ты волшебник.

Ванночка для купания маленьких детей. Ведра три влезет, точно.

— Посуду в ней мыли. Теперь в ведрах будем, их много. Тех, а что ты принёс интересного?

— Подарки после ужина! Я на воздухе наработался, аппетит нагулял зверский.

— Ты вообще проглот. Куда в тебя влезает столько, просто поражаюсь?

— Расту, Черп. Парни, радио играет, есть хочется, смилуйтесь.

После потрясающего ужина (люблю рагу с фасолью, ничего не могу с собой поделать) Крыс ушмыгнул к ломовским, а мы остались за столом обсуждать конструкцию.

— Тех, понятно, душевая головка у тебя получилась ? загляденье. А воду регулировать как? Кто-то сверху подливать будет?

— Нет, есть одна вещь, как под заказ.

Лезу в мешок, достаю пластиковый кран. Шаровый, с рычагом, одна сторона целая (резьба бутылки из-под шампуня подошла идеально), другая обломана (потому и выбросили), но механизм цел.

— Обрезаем обломок, делаем в ванночке отверстие, аккуратно вплавляем. Надо постараться, и будет нам счастье. Да, парни, подарки.

Две пары тапочек, посуда, две вилки, ложка (гнутое, но выправить можно), стопища журналов, книги, сидр, сигареты (похоже, два пакета мусора после банкета в кафе для курящих попались), деревянные бруски и обрезки досок с гвоздями, два кухонных фартука (ну и что, что розовые в цветочек, на женщин? Зато на больших женщин!), приличные на вид бритвенные станки и зубные щетки, тюбики с остатками паст и кремов, канистрочки с моющим составом.

Каждую вещь приветствовал хор энтузиастов.

— Ремни, парни, каждому сделаю потом, есть из чего. А сейчас пора приступать к делу.

Почистив перед сном зубы, не отказал себе в удовольствии ещё раз осмотреть конструкцию. Плотник — мастер, этим всё сказано. Прочный, затянутый пленкой каркас, деревянная решетка на чугунной слива, ловко закрепленный кран с душевой головкой. Умеет Уголь с огнем обращаться: подпалил полосу полиэтилена и точно уложил горящее и капающее огненными каплями кольцо в место стыка. Ложка изобразил капельное орошение водой изо рта, получилось отлично. Пробные ходовые испытания показали полную работоспособность устройства, всем сразу захотелось помыться. Назначили на завтра, как раз законникам Борова после сортировки воду греть. Как бы мне Солдата привести?

— Нет, Тех, нам запрещено к себе дохляков водить, это закон. Мне жаль, я знаю, как ты относишься к своему другу.

На солнце играет наш приёмничек, я добиваю коробку часов и расспрашиваю Черпа:

— А на свалку я с ним ходил.

— По закону это не ты ходил, а законник Рыба.

— Подожди, Черп, а если моего друга приведёт законник? Боров, например?

— Боров? Борову всё можно, он старшина. Только пойдёт ли? Он после сортировки мыться захочет.

— А у нас что? Гораздо лучше, чем на улице за ширмой. Парни сами не против будут?

— Да ты что? Боров наш законник, все под ним ходим. Нам его расположение очень важно: и вещи от него получаем, и журналы раньше, до тебя, он приносил, за косяки небольшие у сэра Кента защищает. Если придёт, сидра не пожалею.

— Решено, буду уламывать.

Думаю: чем, кроме помывки, заинтересовать законника? Конечно, он вряд ли откажет и так, но дополнительный стимул желателен. Увидев входящего Борова, сразу понимаю: будет стимул!

— Тех, кореш, когда братву принимать будешь?

— Сегодня, старшина, после обеда.

— Путём. Про моих помнишь?

— Всё записано, Боров.

— Ох, ни хрена ты часов сделал!

На столе отмеряют время семь штук жидкокристаллических и двое кварцевых стрелочных.

— Есть у меня мысль, старшина, что сэр Кент их на поощрение самых толковых законников задумал пустить.

— Так думаешь? Хм, надо прикинуть, кого из моих предложить. И забиться, если что.

— Гляжу на твою прическу, Боров, и думаю: а кто тебя стрижет?

— Мля, кореш, это херня, а не прическа. Крыс и Дупель ломовские у нас за парикмахеров. Лом цену за стрижку загибает, а стригут они дерьмово.

— Старшина, есть взаимовыгодное предложение. Возьми моего братишку и приходи с ним в девять вечера к шнырям. Отвечаю: подстрижен будешь по первому разряду и вымоешься так, как здесь не мылся.

— Ха! Заманчиво. А тебе в чем навар?

— У меня кореш хорошо помоется и поест.

— Лады. Стой, а кто стричь будет? Крыс с ломовскими мыться просился.

— Крыс нас не колышет. Сюрприз обещаю, старшина.

После плодотворного приёма законников (трое часов, зажигалки в оригинальных корпусах, очки, две электронные игры, ремни) я поспешил в шнырёвскую. Боровские вняли девизу «Из трех вещей сломанных получается одна целая» и принесли больше, чем я на ремонт израсходовал. Но прозвучало требование «Мля, Тех, жмотам ломовским, в натуре, чтоб ни хера с нашего добра не делал». Сделал дополнительную таблицу: кто из законников что дал и кому из деталей отданного выполнен ремонт. Заскочивший на контроль Боров тут же потребовал копию. Трения и разделение банды шло полным ходом, как и просил Кэп. Он, кстати, с сегодняшнего вечера на сортировке.

Подправив ножницы, я плотоядно посмотрел на Плотника:

— А давай-ка, старшой, я тебя подстригу?

— Ты и стричь умеешь?!

— Сейчас узнаешь, Плотник.

Синтетическая штора как накидка от падающих волос, я как парикмахер. Темновато, но работать можно. Прикидываю прическу. Решено, делаю «классику». Двадцать минут работы ножницами.