Без права на жизнь - Голодный Александр Владимирович. Страница 34

— Рэд, ты парней спрашивал? Не видели таких деталей?

— Тех, мы точно такого не встречали. Кэп всю свалку обошел, закончит сортировку, поспрашивай его.

Не оставляет меня мысль о стиральной машине. Просматривая журналы, выяснил, что основная масса населения стирает в автоматических прачечных, они в городах при каждом кафе. Но для загородных домов продаются компактные пластмассовые агрегаты барабанного типа с верхней крышкой. По фотографиям прикинул конструкцию, набросал чертёж. Мозговой штурм с Плотником и Баком (отличное мышление у парня, вполне мог стать техом) привел к выводу: сами не осилим. Поэтому сейчас активно ищу сломанную на свалке. Так же хочется и утюг (в первую очередь подрасти в глазах Кента), но чувствую, что шансов мало. Оказывается, в населенных пунктах есть специальные контейнеры для электроники, для металла, и проходит проверка отбросов промышленным электромагнитом на конвейере для бытового мусора перед отправкой на свалку. Проскакивает только мелочь, или попавшее в отходы строек и ремонтов домов. Вот очередную штампованную вилку мы сегодня и нашли. Ещё из полезного попался кусок старой рождественской электрической гирлянды с маломощными лампочками. Одну поставлю последовательно в цепь зарядника аккумуляторов, будет гораздо легче отслеживать ток зарядки.

— Тех, завтра пойдем?

— Вряд ли. Законникам мелочевки много надо сделать, Кент после обеда приказал подойти. И так три дня подряд роемся. Не надоело, Фокс?

— Нет. С тобой хорошо. Работаешь в полную силу, спокойный, как Кэп, и никого не надо бояться. Вон, крысы как вчера удирали!

Это он про неудавшихся налетчиков вспомнил. Когда мы возвращались с пакетами, вышли четыре красавца навстречу с понятными намерениями. Дубинка второй оборот ещё не закончила, а дорога уже опустела. Мда, серьезно изменилось моё мировоззрение за последнее время. Стал видеть людей в некоторых законниках, разбираться в работниках сортировки. Сейчас те же Боров и Рыба мне понятнее и ближе, чем вот такие крысы из опущенных бандюков на свалке или патологические лентяи, потерявшие человеческий облик. Мы с Солдатом мылись, стирали, следили за жилищем, а эти жрут грязные продукты из мусорных куч, бухают, если находят сидр, и гадят тут же, иногда не снимая штанов. Тьфу! Жаль только сломавшихся, ослабевших от болезней. Кстати, у Борова на сортировке покойников один-два за весь срок. Бандюки же Лома под стать своему бригадиру.

— К сортировке подготовимся, Фокс. Солдат опять с нами на сортировку пойдёт, Тех?

— Да. Приведу братишку после ужина. Ничего, парни, с Боровом я переговорю, проблем не будет.

— Спасибо, Тех.

Пик. Пик. Пик. Как много видно в человеческих глазах. Пустота, безразличие, тлеющее отчаяние, ненависть и злобная зависть, полное отупение, заискивание, застарелая боль, подернутое пеплом времени горе. А вот дружба, уважение, преданность, любовь. Ребята Кэпа и братишка Солдат. Я иду со сканером вдоль колонны сортировки и, не опуская глаз, вбираю чувства людей. Кто-то из них не переживет эти десять дней. А кто переживет осень, зиму? Кто из стоящих в очереди подумал о будущих холодах, стал готовиться к ним? Ночью прошел первый для меня в этом мире дождь, с утра прохладно. Наша аптечка полна, готовы накидки на всю команду Кэпа и шнырей. Бандюки тоже хотят такие, но ни один из них не отберёт вещь у моих друзей. Слово Черного Теха в законе, а для не понимающих слов есть дубинка. Увидев наш с Тенью обычный спарринг, Боров на верных пять минут лишился дара связной речи, потрясенно выдавливая лишь бесконечное «Мля!».

— Тех, ты готов?

— Да, сэр Кент.

Ровно в девять раздается требовательный гудок. На корпусе телефона горит красный светодиод. Подношу сканер, нажимаю кнопку отправки. Красный гаснет, засветился зеленый. Кент поднимает трубку, жестом отправляя меня в приёмную. Выходя, слышу:

— Да, миссис. Одна лампа…

Доклад занял минуту. Кент открыл дверь, вышел.

— Что ты хотел попросить, Тех?

— Сэр Кент, я бы хотел уйти на целый день на свалку. По данным от одного из работников, есть место, где возможно найти детали для стиральной машины. Этот работник вчера сменился с сортировки, готов стать проводником.

— Ты говоришь о Кэпе, Тех?

— Да, сэр Кент.

Размышляет. Интересно, что он прикидывает?

— Хорошо. Можешь взять Полутеха и одного работника с отсыпки дороги у Борова.

— Благодарю вас, сэр Кент. Я вам очень признателен.

— Ступай.

Хорошо, когда ты молод и здоров, отправляешься в интересный поход в отличной компании. Кэп, Пауэр, Форс, Джок, Солдат и я резво двигались по знакомой дороге. Солнышко, почти безветренно, но не жарко.

— Кэп, а какой размер у свалки?

— По ширине миль восемь, в глубину где-то десять.

— Ого! Так сколько же здесь мусора?

— Свалка очень старая. Она существовала ещё до колонизации страны. Тут кругом карьеры, овраги, в почве много песка. Вот и вывозили мусор десятилетиями, сравнивая рельеф.

— А сортировка была всегда?

— Нет. Насколько мы сумели понять, стена и бараки поставлены десять-двенадцать лет назад. Не мучайся, знаю, что ты хочешь спросить. Я здесь четвертый год. Данные Хот получил от одного из старожилов, который умер два года назад. Помнишь, Кент говорил об эпидемии? Вот тот человек эпидемию пережил.

— Принимал лекарства?

— Лекарства почти не помогали. Странная была болезнь. Заразились почти все и сразу, через два дня некому было выносить трупы, а через неделю вошли военные с медиками из лабораторий. Добили больных, взяли анализы у выживших. Через день сотня новичков тащила трупы в карьер под управлением Кента.

Мда, если это не плановая зачистка…

— Тех, давай зайдем в одно место, надо узнать твоё мнение.

Стоим среди разрушающихся бетонных стен.

— Тех, что это за устройство?

На прочной железобетонной опоре что-то вроде плоской тарелки диаметром с метр, установлено с наклоном к линии горизонта.

— Ближе посмотреть нельзя?

— Есть кривая дорожка. Форс, проводи.

Пройдя по крошащимся и осыпающимся стенам, оказываемся гораздо ближе. Ага, отсюда нас тогда с Солдатом и заметили: дорога как на ладони, вон и край могильного карьера. Что же это за аппарат? Проводов нет, нижняя часть серого цвета, видна черная полоса. Нет, это не полоса. Больше похоже на залитую черным пластиком щель. Щель, получается, нацелена на дорогу.

— Форс, можешь меня аккуратно приподнять?

Так, сверху угадывается синева солнечных батарей.

— Все, Форс, спасибо.

Я не раз задавался мыслью: как на свалке учитывают умерших? Ни Крыса, ни меня специально со сканером не отправляли, хотя в нем и заложена подобная функция. Похоже, ответ на вопрос только что стоял перед глазами.

— Разобрался?

— Да, Кэп. Похоже, что это стационарный сканер, ну, учетник, только для мертвых. Сверху солнечная батарея, внутри аккумулятор, антенна направлена на дорогу. Когда тащат мертвеца, эта штука его засекает. Наверное, раз в определенный промежуток времени отправляет сигнал на базовую станцию.

— Думаю, что ты прав, Тех. Иногда там загорается красная лампочка. Его нельзя использовать для связи с волей?

— Уверен, что нет.

— Ладно, пошли дальше.

Идём метров за триста от стены ? здесь меньше мусора. Угадываю очертания камер наблюдения, колпаков со стволами огневых точек. Перед стеной ровные ряды редких столбиков. Металл и пластмасса, сверху пластина неизменной солнечной батареи.

— Не знаешь, Тех, что это за устройства?

— Догадываюсь. Они засекают подкоп на большом расстоянии по распространяющемуся в земле звуку. Учитывая ослабление звука с расстоянием, можно определить направление на подкоп.

Пауэр зло сплевывает.

— Кэп, ветра тут бывают?

— Весной, и сильные.

— А стену мусором не забрасывает?

— Кент останавливает сортировку, и всех выгоняют на очистку. За два дня наводится порядок. Там на стене есть помост для охраны, при очистке выходит охранник и командует через мегафон.