Однажды летом... (СИ) - Беспалева Евгения. Страница 4

Максим тяжело дыша, танцевал свой тектоник, окружённый восхищёнными зрителями. Жар от собственного тела и от тел толпы уже порядком жгли кожу. Но вот песня, наконец, закончилась и он остановился. К нему сразу же подскочила рыжеволосая бестия, с которой он познакомился минут двадцать назад, и крепко обняв за шею, прижалась пухлыми губами к его мокрой щеке. Довольный собой он хотел было ей ответить, но взгляд резко остановился на стоявшей у входа Полине, вид которой произвёл на него неизгладимое впечатление. Она стояла в открытом чёрном топе, обтягивающих джинсах, накрашенная и… в тапочках. Большего недоумения в жизни Макс не испытывал. Она стояла такая привлекательная и… Мысль он додумать не успел, так как наглые девичьи губы стали с силой вытягивать из него воздух.

Судя по всему, в последнее время для меня ступор был чем-то вроде состояния души, причём ежёдневного… Я стояла и с перекошенным фэйсом смотрела, как моя лучшая подруга Надя целовала этого напыщенного "пижона". Притом, что у девчонки был такой же рыжий как она парень. Они встречались уже три с половиной года. Сам Петруша обещал когда-нибудь жениться на своей девушке. Поэтому вскоре после его слов их стали звать "Священный брачный союз рыжиков". А теперь он, этот союз, похоже, распался…

Вторым фактором, из-за которого я пребывала в ступоре был до безобразия нелеп, как и я сама. Мои старания стать женщиной-вамп в этот вечер с треском провалились. Всё потому, что я просто забыла переодеть сланцы, и пришла в таком виде утереть нос этому напыщенному кретину. То, с какой рожей он вначале смотрел на меня, мне безумно понравилось, но потом его взгляд упал на мою обувь… И его, как и меня, сейчас, просто перекосило от смеха, ступора и полного недоумения. Правда, всё это не мешало ему лапать в данный момент мою подругу. Не желая наблюдать такое, я быстрым шагом покинула шумное помещение.

Пока я стояла, наблюдая за действиями Максима, на улице внезапно пошёл дождь. Хреновая погода… И я… разодетая, накрашенная и в долбаных сланцах, куда уж хуже? Домой идти не хотелось, поэтому пошла на деревянную площадку, куда мы с Надькой постоянно ходили. Моей голой спине стало неприятно и холодно.

Укрывшись от дождя под гнилой крышей песочницы, я сидела, положив голову на согнутые колени. От того, что Надька так внезапно предала Петруню, променяв на драного "пижона", стало как-то паршиво. В конце концов, наблюдать за ними, двумя рыжими и смешными, было приятно. А этот городской мохнатый валенок всё испортил!

— Полинка!!! — крикнул мне до боли знакомый голос. Надя мчалась ко мне с распростёртыми объятиями. — Ты даже не представляешь…

— Представляю… — с хмурым видом перебила я её. — Ты изменила Петруне.

От того, что я сказала, у самой встал ком в горле. Подруга смотрела на меня с пребалдевшим, грустным видом. От былой радости не осталось и малейшего следа. Та, скромненько присела рядом со мной и продолжала молчать.

— Зачем ты вообще к нему полезла? — с недоумением спросила я, наблюдая за её потупившейся физиономией.

— Просто… у него такииие феромоны! — Надька вдруг просияла, с восхищением взирая куда- то на небо. Как же сильно мне захотелось её ударить, чтобы выбить все феромоны, что в ней оказались по милости этого "пижона с чёрной репой". — Я Петьку люблю, но Макс он особенный, таких у нас здесь нет!

— Да уж… из твоих уст как будто речь идёт про динозавра или декоративное животное.

Настроение было хуже некуда. Было до жути жалко Петюню…

О том, что "священный брачный союз рыжиков" распался, на следующее утро знали все в деревне. Но оказалось всё же кое- кто не знал ничего. Этот "кое-кто" спокойно посапывал в своей комнате, даже не подозревая о том, какого шуму наделал.

Я ворвалась в комнату этого ушлёпка с воплями типа:

— Ты разбил "священный брачный союз рыжиков", скотина!

Он спал без одеяла с блаженной рожей и смачным перегаром. Несмотря на то, что мне уже приходилось видеть его полураздетым по пояс сверху, но рельефные мышцы всё равно притягивали взгляд. Парень продрал один глаз и попытался ответить:

— Что ещё за рыжики? Если ты про грибочки, то я таким не балуюсь…

— Какие грибочки, ты что лопочешь?! — начинала вскипать я уже с утра пораньше. — Что так сильно нажрался вчера, что память отшибло, козёл?! Бедный Петька!

— Почему то мне кажется, что за все твои годы у тебя ни разу не было парня… — Снова послышался голос из-под подушки. — Слишком уж характер…

— Вчера ты разрушил пару! — напомнила я, не давая тем самым продолжить его мысли вслух. — Зачем ты к Надьке вчера клеился?!

— Надьке… — задумчиво почесал шайбу этот валенок. — Рыжая… Так это она ко мне первая лезть стала! Да и парня с ней не было.

— Петруня не ходит на такие мероприятия, как дискотеки.

— А я причём? Тем более она, говорю же, сама полезла ко мне.

Верилось с трудом, но учитывая то, как вчера Наденька про феромоны загоняла… Всё же это вполне возможно… Я аккуратно присела на край кровати, стараясь держаться как можно дальше от парня.

— Знаешь… — голос стал тона на два ниже. — Когда ты пришла в мою комнату я даже удивился…

— Ничего привыкнешь. Со следующей недели будет моя очередь поднимать вас с утра.

— А как насчёт завтрака в постель? — Хитрющая улыбка на лице Максима заставила меня резко отшатнуться от него. В этот момент как в дешёвой американской комедии в комнату ввалился Паша! При виде нас, сидящих на одной кровати, притом, что некоторые были ещё и в одних трусах, глаза "шкафчика" медленно и плавно округлились. От чего, кстати, стало ну совсем нехорошо.

— Ладно, пожалуй, позже зайду… — только и сказал он, уже закрывая дверь с той стороны.

— Да расслабься ты, заходи! Неужели ты думаешь, что я стал делать что-то с ней. После того, как последняя фраза достигла моих ушей, тело само дёрнулось, и этот валенок получил хороший подзатыльник от моей руки.

— Ай, да что такое то?! — вскрикнул парень, потирая репу. — Ты что уже горишь от нетерпения?! Детка, нужно подождать… — договорить он не успел, потому, как я опять его ударила.

— Ладно, молчу, молчу.

Всё воскресенье наши "подопечные" занимались своими делами, мирно посапывали в кроватках… в общем тишь да гладь. Однако после обеда лично моё спокойствие закончилось, потому что по дороге в магазин я увидела… Петруню. Тот ходил понурый, словно… а чёрт с ним со сравнением! Одним словом без жалости на этого "рыжика без пары" и не взглянешь.

— Петруня! — окликнула я его с намерением поддержать друга. — Что это ты там, как плесневый сапог с кладовки застыл?!

— Полин, не надо только меня сейчас утешать… тошно и так… Поверить не могу, что…

— Послушай, что бы ни случилось вчера вечером на дискотеке, Надька всё равно любит тебя! А если уж совсем на душе туго, можешь пойти и отметелить того придурка, который соблазнил твою "рыжую". Он как раз живёт сейчас в пансионате. Я могу даже помочь тебе…

— Не надо… — глухо отозвался Петька и медленно стал удаляться всё дальше от меня в сторону своего дома.

Я вздохнула и поплелась в магазин. Пока я облюбовывала витрины со скудненьким ассортиментом, позади меня в очереди кто-то пристроился. Волосы на затылке неприятно зашевелились.

— И всё- таки пахнешь ты офигительно! — Так, есть только один знакомый мне человек, который всё время про запахи кукарекает. Рома стоял, с довольным видом глядя на меня. Блондинистые волосы небрежно спадали на лоб, а лицо озирала совершенно детская лыба.

— Парень, тебе сколько лет? — спросила я. — Девять?

— Двадцать.

Убейте меня, если это действительно так! Он даже внешне никак не смахивал на двадцатилетнего, про его поведение, и говорить не стоило.

— Удивлена? — всё с той же довольной харей поинтересовался фетишист.