С папой что-то случилось. Что-то нехорошее, плохое.
Поднявшийся силвный ветер спугнул с улиц редких прохожих. Артёмка посмотрел в окна старого вокзала, но и там люди отчуждённо занималисв своими делами, не видя сквозв стекло одиноко стоявшего и смертелвно напуганного малвчугана.
Отец подошёл к сыну.
— Ждёшь? — спросил папа.
Артёмка хотел сказать «да» и обнять его… но папа исчез из зеленой куртки. Куртку подхватил порыв ветра, крутанул в воздухе и швырнул под ноги ребёнку. Артёмка в ужасе отпрыгнул в сторону, где-то в груди зародился визг, но не успел добраться до голосовых связок — под отцовской курткой зашевелилось нечто. Артёмка застыл с раскрытым ртом. Нечто копошилось в рукавах, потом принялось тыркаться в спину куртки и капюшон. Затаилось. И рывком перевернуло куртку молнией верх. Артёмкины глаза напоминали блюдца, заполненные до краёв животным страхом. Даже если бы под ним сейчас разверзлась бездна и Артёмка бы знал об этом, то он не в силах был бы сдвинуться с места — таково было детское потрясение. Артёмка увидел, как из ворота что-то появилось. Маленький смерчик. Удивительно, но в тусклом свете фонарей Артёмка <i>действительно</i>видел воздушную воронку! С некой особо воздушной грацией смерчик выполз из воротника и будто посмотрел на мальчика. Всеми фибрами души Артёмка хотел дать дёру, но тело предательски отказывалось подчиняться.
А смерчик, питая себя воздушными порывами, в мгновение ока обернулся в самый настоящий смерч. И продолжал увеличиваться. Артёмка видел, как в воронку влетают обертки, стаканчики, пластиковые бутылки, бумажки и всякие ошмётки из привокзальных урн. Вот, пролетев мимо фонаря и хлопая, как крыльями, в воронку угодил глянцевый журнал с автомобилем на обложке. Одежда трепыхалась на Артёмке, волосы растрепались. Ещё немного и самого Артёмку должно засосать во чрево растущего торнадо. Ни единой души не было поблизости, никто не видел, что творилось на улице. Артёмка с мольбой посмотрел на окна вокзала, но там за ярким светом люминесцентных ламп люди, которые уже
совсем не казались подозрительными личностями, если и смотрели в окна, то видели лишь свои отражения. Краем глаза Артёмка ухватил, что в воронку занесло что-то покрупнее журнала. Торнадо-смерч в настоящий момент возвышался и рос над мальчиком, как мифологический колосс. Круглыми глазами Артёмка оглядел явление сверху вниз. И какого было его удивление, когда увидел, что основание «колосса» находилось в двадцати сантиметрах от папиной куртки, а куртка даже не шевелилась под таким ветрищем. С растущих поблизости деревьев с шумом облетала зелёная листва, в большинстве — прямо с ветками… и птицами. Артёмка заметил, как бедная ворона, задыхаясь в карканье, кубарем втянулась в воздуховорот.
Артёмка заплакал.
Вот-вот его засосёт, а мальчик по-прежнему не мог сдвинуться с места, будто пригвоздили в самом деле. В глаза Артёмке летели сор и пыль, которые тут же выплакивались, он отвел глаза от воронки. И увидел, как на соседней улице двинулась с места скамейка. А он, маленький мальчик — фантастика! — продолжал стоять на месте, словно и взаправду приросший. Артёмка посмотрел вверх, потом снова на придвигающуюся к эпицентру скамейку. И снова вверх. Сверху что-то изменилось, от страха Артёмка не сразу определил что, но в следующий миг до него дошло: сверху воронка раздваивалась, напоминая распростёртые руки. Напоминая? Они и были руками! Мамочка!!! Папочка!!! Где ты, папочка! Папа…
Огромный смерч превращался в чудище из ночных кошмаров. И чудище тянуло свои ручищи к нему — к маленькому, крохотному на фоне воронки, мальчику, к Артёмке.
Артёмка зажмурился и для верности закрыл глаза
руками. Ему так и хотелось прокричать: «Чур-чур, домики!», но язык просто-напросто прилип к нёбу и оторвать его можно было, приложив не дюжие усилия. А сил у Артёмки не осталось, а, может, и вообще не было. Может, чудище все-таки исчезнет так же внезапно, как появилось? Может, его уже нет? Может…
Ветер.
Ветер продолжал трепать одежду, и, казалось, делал это ещё неистовее и настойчивее, будто собирался разорвать её на лоскутки, оставив ребёнка нагишом. Артёмка подумал, что жить ему осталось чуть, и приготовился к худшему.
Секунды мучительно растянулись, но ничего не происходило.
Хотя, нет. Что-то случилось… начало происходить. В завывании ветра и скрипе деревьев Артёмка различил необычный звук. Бубенцы. Очень мелодичные бубенцы.
Внезапно для мальчика, продолжавшего стоять с зажмуренными глазами, мелодию чудесных бубенцов прервал вопль ярости. Барабанные перепонки Артёмки завибрировали, едва перенося нечеловечий вопль. Артёмка заткнул уши и тоже заорал.
Ветер пропал.
Бубенцы же словно звенели в самом мозгу.
Артёмке засвербело посмотреть. Он открыл глаза.
И снова заорал.
Перед ним стоял монстр. Смерч сжался в высокую — два с половиной метра ростом — человеческую фигуру, но общего с человеком у этой фигуры было лишь очертание, контур, вся же полость фигуры была «заштрихована». При этом Артёмку охватила сумасбродная уверенность, что у монстра есть глаза, с ненавистью глядящие сейчас на что-то или кого-то приближающегося к ним.
Артёмка убрал руки от ушей и услышал волчий рык. «Откуда здесь волк?!» — спросил себя мальчик. И повернул голову назад: он всё ещё не мог сдвинуться с места, какая-то сила продолжала удерживать его. «Словно пятьсот миллионов бубенцов…»
«Это Маленький принц!» — воскликнул про себя обрадованный мальчик, не совсем понимая, чему радуется. Верно, ещё свежа в памяти была сказка о доброте и справедливости, по крайней мере, так о ней отзывался папа, когда читал Артёмке Антуана де Сент-Экзюпери. В рослом мальчике, гордо восседавшем на спине огромного волка, Артёмка увидел своего заступника. Серебристый волк спускался с золотых облаков как будто по невидимым гигантским ступеням… Артёмка улыбнулся Маленькому принцу. А Маленький принц лучезарно улыбнулся в ответ и вместе с ним мультяшно улыбнулся и грозный волк. Артёмке отчаянно захотелось сорваться с места и спрятаться от опасности за серебристой спиной улыбчивого волка от опасности, исходящей от человекообразного смерча-монстра. Но ноги словно пустили мощные корни. Он воззвал о помощи, но зов прогремел лишь в голове: язык-то всё так же приклеен к нёбу. <i>«Как же мне закричать?» — с</i>отчаянием подумал Артёмка.
— Убери от него руки, — тем временем спокойно сказал Маленький принц.
Артёмка, шея которого ныла от напряжения, повернул голову. Подобие правой руки монстра тянулось к плечу мальчика. Артёмка шарахнулся в сторону и упал.
— Это мой трофей! — потусторонним голосом сказал монстр. — И это мой мир! По какому праву ты вторгся на мою территорию?
— С каких пор этот мир ты присвоил себе, Див? — спросил Маленький принц, бесстрашно спрыгнув с вол
<i>ка, когда последний ступил на землю.</i>