Скиталец - Ковальчук Игорь. Страница 51

Карабкаться пришлось долго — стены даже на глаз были много выше, чем англичанин привык видеть. Наверху, пыхтя, возились несколько воинов хозяина замка в черно-красных нарамниках поверх кольчуг — сперва они пытались оттолкнуть лестницу, дивным образом прилипшую к камню, потом — топорами перерубить верхние венцы. Не удалось. Лестницами накануне занимался не Дик и даже не Идилин — их зачаровал войсковой целитель, и зачаровал качественно.

В густой смеси разнообразной магии, окружавшей предводителя войска, было сложно сориентироваться. Колдовское зрение забивало мельтешение боевых заклинаний, фон, охраняющий силовой купол замка, защитный покров воинов Дома Живого Изумруда и его собственный артефакт. Поэтому солдат со своего пути он убрал без магии — вырвал у одного из них топор и угрожающе взмахнул им. Трое неосознанно отпрянули, один попытался вцепиться противнику в горло, но схватил только за плечо. Дик ткнул топором ему в лицо и невольно поморщился, когда в глаза ему брызнула теплая кровь. Лишь краем сознания подивился, что у этого чужака, наверное, такого же дьяволопоклонника. как Рэил, кровь ничем не отличается от крови англичан, французов и сирийцев.

Когда он перебрался через зубцы стены, его вид, наверное, мог бы внушить куда больший страх, чем спокойный облик Далхана. Весь забрызганный кровью, оскаленный, рыцарь-маг рубился как одержимый. Казалось, он просто не сможет остановиться, когда это будет нужно. Какое-то время бой у каменных зубцов кипел, словно ведьмино варево, а потом распался па отдельные группки. Отшвырнув с дороги последнего врага, Ричард-младший нашел взглядом Рэил и направился к нему.

Жрец Ангела Зла ждал его, стоя неподалеку от надвратной башни и даже не пытаясь закрывать собой Серпиану. По фигуре девушки Дик лишь скользнул взглядом, отметив, что она здесь. Перевел взгляд на противника.

— Ты сделал ошибку, — сказал Далхан. — Ты сделал ошибку, придя сюда. Но зато избавил меня от необходимости за тобой гоняться. Отсюда ты уже не выйдешь.

Рыцарь-маг мерил его взглядом — пристальным и недоверчивым. С чего это, мол, врагу вздумалось побеседовать? Нет ли подвоха?

— Девушку-то отпусти, — сказал он негромко.

— Йерел останется со мной. Здесь ей будет лучше.

«А сама Серпиана так в этом уверена, что ее пришлось приковывать, — мысленно сказал Дик, но вслух не произнес ни слова. — Оно и видно».

Незаконнорожденный сын английского короля лишь на миг отвлекся — он обернулся и сделал своим людям знак не вмешиваться. Теперь следовало привести в порядок собственные мысли. «Забудь о том, что здесь Серпиана, — сказал он себе. — Забудь и думай только о поединке. Сможешь?» Он качнул головой, потому что не был абсолютно уверен в собственной невозмутимости. При виде живой и, кажется, невредимой невесты мучительная тревога, терзавшая его, отступила. Оставалось только страстное желание защитить.

Серпиана стояла неподвижно. Она не пыталась ни крикнуть, ни как-то еще привлечь к себе внимание Дика. Теперь, когда он появился рядом, она испытывала странную слабость, физическую и эмоциональную. Казалось, девушка не может понять, хочет ли быть с ним рядом или же предпочтет Далхана. В самой глубине души она понимала, что подобные мысли, скорее всего, лишь плод чужих чар. А чьих — нетрудно догадаться.

Рэил нетерпеливо отмахнулся от своих офицеров, ринувшихся было закрыть его от врага, и швырнул в рыцаря-мага первое заклинание. Очень мощное. Энергию, которая наполняла его, жрец призвал из другого мира, что ясно прослеживалось, и сила эта была темной, недоброй. Дик теперь точно знал: это была та самая энергия, выцеженная из людей, собранная по капле и еще несущая в себе отпечаток чужой боли и страха. Очень сильное и страшное оружие, которое, впрочем, неизменно наносит вред и тому, кто им пользуется.

Сын короля выставил перед собой меч и принял удар, не отступив ни на шаг.

На стоявших позади него солдат пришлась едва ли четвертая часть заклинания, а если учесть то, на сколько человек она разделилась, то доля каждого была ничтожна. Но начальная мощь была такова, что всех их просто смело со стены. Раскидало и воинов Далхана, ненароком оказавшихся на пути заклинания — они вряд ли могли выжить. Остался только Дик.

Конечно, перенести атаку было непросто, но рыцарю-магу за миг до удара показалось, что он вовсе не здесь. Он над этим местом, над Рэил и даже над собственным телом. Его душе ничто не грозит, его душа — вне страшного давления, такого же ужасного, как в хрустальном гроте, где он пытался снять печать. Чувствуя себя свободным от чужой магии, он с абсолютным спокойствием и осознанием собственной неуязвимости составил формулу контрудара.

Далхан и не ожидал, что все закончится после первого заклинания. У него в запасе хранилось несколько сильных атак, впрочем, и защитой он не собирался пренебрегать. Юный Ричард, видно сразу, научился пользоваться теми огромными возможностями, которые даны ему и его роду. Недооценивать его нельзя. Но служитель Ангела Зла никак не ожидал, что противник с таким олимпийским спокойствием перенесет первый, самый сильный, самый сокрушительный удар. В какой-то момент Рэил даже подумал, что сражается с фантомом, но простая проверка магическим зрением убедила его, что это не так.

Впрочем, и Дик понял, что злоупотреблять новой возможностью не стоит, а то недолго остаться вовсе без тела, если, скажем, плоть просто истает под давлением чужой силы. Молодой рыцарь выставил перед собой щит. Магию он сейчас воспринимал лишь как средство защиты. Так ее и использовал. Энергия вольно и с избытком наполняла его тело, он чувствовал ладонями тепло, а в душе — покой. И главным было — удержать это удивительное состояние равновесия.

Инстинктивно Дик чувствовал, что только оно поможет ему сохранить себя в этом бою. А уж погибнет он или не погибнет — не столь важно. Физическое существование в эти минуты казалось ему чем-то второстепенным. Куда важнее сохранить душу. А Серпиану будет кому спасти, ведь здесь — целое войско. Идилин никогда не отступит, он отобьет последнюю из рода Живого Изумруда, чего бы это ему ни стоило.

Подобные соображения избавляли Дика от оков страха.

Щит действовал — давление ослабело. Рыцарь-маг, почувствовав возможность свободно двигаться, тут же шагнул вперед, потом снова и сильно ударил мечом, дол которого пламенел, словно полоска солнечного огня. Защита Далхана со звоном лопнула, жрец едва успел отшатнуться. Металл свистнул прямо перед его лицом, обдав кожу жаром действующей магии. Рэил выдернул из ножен свой меч. Красивый, с отделанной серебром рукоятью, с изящной гравировкой, он показался бы небоевым, если б не ощущение угрозы, исходящее от клинка. Это оружие тоже было магическим.

Как они скрестили мечи, Дик и не заметил. Поединок слился воедино — не отличить, когда в ход идет магия, а когда металл. Ярясь все больше и больше, Рэил пускал в ход все, что накопил в ожидании следующего боя с юрким бастардом. Он уже не рассуждал, как раньше, что если достать мальчишку поаккуратнее, то можно будет разом убить двух зайцев — и с противником разобраться по-свойски, и силы его получить в целости. Он просто хотел размазать его по стене.

Рыцарь-маг оставался таким же невозмутимым, как в начале схватки.

Далхан прекрасно владел мечом, а его клинок был достойным противником оружию лорда Мей-даля. Двигались мужчины так стремительно, что воздух расступался перед ними с шипением. Окутанные вспышками магических сил, они и сами напоминали ожившие клинки. На стене давно уже не осталось ни одного постороннего: кто не успел скрыться — погиб. Маги раньше других сообразили, что надо бы убежать, и, наверное, уцелели. Только Серпиана, все еще окруженная сферой перламутрового сияния, жмурясь, смотрела, как за нее сражаются насмерть.

В какой-то момент Рэил отступил, будто решил передохнуть, — противник не атаковал его. Ждал.

— Ты еще можешь уступить. Или умрешь сегодня, — тяжело дыша, сказал Рэил. — Твоя сила уже стала опасна. Для тебя и для тех, кто рядом. Ты сам не понимаешь, что творишь. Тебе придется либо отступиться от своего дара — либо умереть.