Скиталец - Ковальчук Игорь. Страница 55

— Ну вот и хорошо, — сказал Нарроен, передавая англичанину повод его жеребца, которого провел через магический проход за собой. — Все в порядке. Все прошли. От камней, кстати, осталась одна пыль.

— Так и должно быть, — ответила Серпиана. — Хорошо, что их силы хватило.

— Вот уж действительно… Миледи, вы, наверное, устали. Вам надо отдохнуть.

— Я полагаю, Ричард гораздо больше, чем я, нуждается в отдыхе, — ответила она, и в голосе своей невесты, прежде такой сдержанной и порой даже кроткой, Дик с удивлением уловил нотки властности. Она распоряжалась преданным ей человеком и явно знала, как именно это надо делать. Рыцарь-маг взглянул на нее с уважением. — В любом случае мы направляемся к замку… Или вы устроились где-то еще?

— Нет-нет, в замке все готово, я уверен. Там оставались слуги. Кроме того, крепость нисколько не пострадала. Ее не штурмовали.

— Ну и замечательно, — вздохнула она.

Дик еще ни разу не был в стенах твердыни Дома Живого Изумруда, только видел со стороны. Твердыня не была окружена рвом, как обычно, она была выстроена на каменистой возвышенности, и ворота открывались прямо на широкую дорогу, вымощенную булыжником. Размер замка ошеломил англичанина и испугал. Он попытался прикинуть, сколько нужно людей, чтобы просто расставить дозоры по всем стенам, а потом вспомнил о магии и немного успокоился. Потом англичанин увидел у ворот двух существ — высоких, под три метра, покрытых мелкой чешуей, с огромными рогами и клыками, то есть именно таких, каких он представлял себе, когда говорил о демонах, — и, несмотря на крайнюю усталость, тут же схватился за меч.

Но Идилин заметил это и успокоил его:

— Все в порядке. Не надо. Это просто охрана.

— Боевые демоны, — пояснила Серпиана. — Вместо людей. Помнишь, я тебе рассказывала.

— Помню.

Дик перекрестился и с недоверием покосился на существ, стоявших в воротах совершенно бесстрастно. Чудовища не исчезли, даже не забеспокоились, как следовало бы созданиям преисподней. Когда Серпиана приблизилась, они оба поклонились ей.

— Вот почему этот замок такой большой. По стенам можно расставить этих страшилищ. А чем они питаются?

— Могут магией, могут мясом. Зависит от того, что есть под рукой.

— А чьим мясом?

Нарроен сперва опешил, а потом рассмеялся:

— Ну уж не человеческим, конечно. Говядина, свинина, дичь… Главное, чтобы было свежим. Парным.

— Бр-р…

За воротами оказался полукруглый аккуратный дворик, куда выходили двери высокого массивного здания. Во дворике, как и за стенами крепости, было очень много солдат, но перед леди Йерел они расступились, а те, кто стоял на широком крыльце, даже открыли перед ней двери, хотя, как представлял Дик, это скорее работа слуг. Но бог его знает, какие у местной знати слуги. Может, они тоже чешуйчатые и с рогами… Лучше б их и вовсе не видеть.

Двери были резные, двустворчатые, а за ними — великолепный холл с высоким сводчатым потолком, роскошная изящная мебель, а посреди холла — огромная каменная чаша на ножке, откуда на высоту фута, а может, и больше, била струя воды. Что это такое, Дик не знал.

Он очень устал, но от вида замкового убранства усталость сразу куда-то девалась, остался только интерес. И даже не роскошь трогала его (хотя вся эта мебель, украшения, отделка должны стоить безумных денег), а красота. Поглядывая на спутника участливо, Серпиана провела его по коридору, увешанному дивной работы гобеленами, к широкой мраморной лестнице, по которой они поднялись на второй этаж. Здесь перед англичанином развернулась целая анфилада комнат, уставленных и увешанных множеством предметов роскоши. Оттуда они вдвоем попали в другой коридор, где девушка остановилась возле первой же двери и открыла ее.

— Это гостевые покои. Думаю, тебе важней всего поскорее добраться до кровати. Не будем выбирать. Потом тебе приготовят покои моего отца.

Он вошел и с недоумением огляделся. Комната была небольшая, но очень уютная — с камином, столом и тремя креслами, с узкой, но, должно быть, очень мягкой лежанкой, с великолепными бархатными портьерами. Но тут Серпиана подошла к двери, открыла ее и показала ему соседнюю комнату со столом и странными вертикальными сооружениями со стеклянными дверками, где стояло множество толстых книг, а потом еще следующую комнату, добрую треть которой занимала широченная кровать под балдахином и где тоже имелся столик и камин.

— Покои твоего отца? Зачем?… Подожди, так в какой комнате я буду жить?

— Во всех. Покои состоят из четырех комнат и купальни. Это — гостиная, это — спальня, дальше кабинет и гардеробная. А покой моего отца приготовят потому, что я сама поселюсь в покоях моей матери. Их спальни соединены между собой дверкой, как это и бывает у супругов.

Он шагнул к ней и обнял, глядя сверху вниз.

— Значит ли это, что ты согласна выйти за меня замуж?

— Да, пожалуй. — Серииана улыбнулась. — Сколько можно тебя мучить… И потом, ты спас меня, так что мой долг — отблагодарить тебя как положено.

Он поцеловал ее, но, коротко ответив на его ласку, девушка решительно отстранилась и покачала головой:

— Нет. Сейчас тебе требуется отдых. Уж я-то знаю, что бывает, когда переусердствуешь с заклинаниями, а потом вовремя не отдохнешь. Сейчас придут служанки и приготовят тебе купальню — пожалуйста, помойся, прежде чем ложиться отдыхать. — Она сделала шаг к двери, но, словно передумав, снова повернулась к нему. — И вот еще что. В основном в замке прислуживают женщины. К тебе, конечно, пришлют для услуг девушек. Пожалуйста, не надо думать, что, раз в покоях появились красивые рабыни, их непременно нужно затаскивать в постель. Сие не подразумевается.

— Это предостережение? — улыбнулся он. Она была так красива, так счастлива, что ее хотелось немного поддразнить.

— Ни в коем случае. — Серпиана слегка пожала плечами, открывая дверь. — По нашим традициям отношения свободного с рабыней не считаются изменой его жене или невесте. Но учти, то же самое можно сказать и об отношениях свободной с рабом. Понимаешь?

— Но-но!… — тревожно откликнулся Дик, и девушка, лукаво рассмеявшись, просто закрыла за собой дверь.

Служанки вскоре действительно появились, их было три, и все они оказались красавицами, каждая на свой лад. На них приятно было посмотреть, и Дик лениво наблюдал за тем, как они стелют ему постель, растапливают камин и возятся в купальне. Купальня оказалась небольшой комнатой, отделанной мрамором, с огромным чаном, вмурованным в пол. Увидев это, англичанин сперва очень удивился, как же выливать из него воду, но потом сообразил, что ее, наверное, вычерпывают ведрами, и успокоился. Служанка позвала его мыться через несколько минут. Войдя в купальню, он обнаружил, что чан уже полон почти до краев теплой и ароматной водой. Когда и как служанка успела это сделать, если она ни разу не пробежала мимо него с ведрами, — загадка. Но, решив, что, должно быть, дело опять в магии, Дик успокоился и, раздевшись, залез в воду.

Ощущение оказалось на редкость приятным. Собрав его одежду, рабыня исчезла и позднее появилась с большой губкой, которая в Англии стоила бы, наверно, с десяток золотых, и мисочкой мыла, пахнущего свежо и нежно. Мыть себя он не позволил, выгнал девушку и принялся оттираться сам. Вода вскоре стала серой, но зато Дик выбрался из чана таким чистым, каким не был никогда в жизни, и со сладостным, хоть и необычным чувством обновления. Даже старые раны, которые начинали ныть всегда, когда он перетрудится, перестали напоминать о себе.

Служанка появилась снова — с большим куском мягкой холстины, объяснив, что этим надо вытираться, а потом подала тонкую шелковую рубашку, которую англичанин не сразу решился надеть. На его родине шелк был драгоценностью, и вот так просто таскать его на своих солдатских плечах… Потом он вспомнил всю роскошь окружающей его твердыни и решил, что, наверное, для местных обитателей эта ткань может оказаться не такой уж бесценной вещью.

Растянувшись на чистых мягких простынях, Дик ощутил себя абсолютно счастливым человеком. Что еще ему может быть нужно? Ана спасена и невредима, она согласилась выйти за него замуж, старые рапы ему не докучают, он лежит на мягкой постели… Додумать он не успел — уснул.