Конспирология - Дугин Александр Гельевич. Страница 120

Описание психологического типа классического сотрудника спецслужб показывает, что речь идет о неординарном психологическом складе, тяготеющем к умножению социальных форм и интерпретационных пластов одной и той же личности. Неудивительно, что такому складу вполне может сопутствовать целый веер психических отклонений, неврозов, психозов, явных или скрытых заболеваний, в некотором случае, прямых извращений. В сфере кратополитики психические отклонения от нормы являются одним из главных признаков профессиональной пригодности. Но вместе с тем, здесь же кроется и опасность того, что данная черта приведет сотрудника к коллапсу и сделает его профессионально непригодным.

Тройственная иерархия типов

Психологический тип сотрудника спецслужб с характерным раздвоением сознания не является лишь одной разновидностью из многих. Он представляет собой выражение фундаментальной дифференциации человечества, никогда, однако, не систематизированной в должной мере. Строго говоря, все люди делятся на тех, кто довольствуется системой интерпретаций этических и поведенческих кодов, главенствующей в их непосредственном окружении и более широком социальном контексте, и тех, кто ищет принципиально иной модели объяснения событий, отличающейся не по количественным, а по качественным характеристикам. Обычные люди примиряются с одноплановым пониманием реальности, каким бы усложненным и комплексным оно ни было. Интерпретация событий и вещей, а также система отношения к ним и соответствующих личных действий в этом случае проходит в одном срезе и является однозначной. Это характеристика “нераздвоенного сознания”. Какими бы странными, противоречивыми, даже абсурдными ни были представления этой категории, они всегда отличаются одноплоскостным, одномерным характером, вытекающим из проекции на единую плоскость множества наличествующих во вне схем.

Второй тип, тип “раздвоенного сознания” отличается изначальной и априорной установкой на одновременное создание параллельных интерпретационным систем.

Дело не в том, что первый тип (“обычные люди”) обязательно знает “меньше” о реальном положении дел, нежели люди с “раздвоенным сознанием”. Это совершенно не обязательно. “Обычный человек” может знать гораздо больше и иметь несравнимо более широкую интерпретационную систему, нежели “раздвоенный”. Но при этом все равно эта система будет качественно одномерной, принадлежащей одной и той же плоскости. И напротив, “раздвоенный” может иметь самые зачаточные представления об обеих областях реальности (о “явной” и “скрытой”), но в самых изначальных предпосылках отношения к действительности этот подход будет радикально иным.

Для наглядности картины можно обратиться к классификации раннехристианских гностиков, деливших всех людей на три категории — “гиликов” (“телесных”), “психиков” (“душевных”) и “пневматиков” (“духовных”). Такая же трехчленная антропологическая иерархия свойственна большинству традиционных обществ и духовных организаций. Предопределила она и структуру “оккультных обществ”, о типологической связи которых с системой спецслужб мы же упоминали, и к которой мы еще не раз будем обращаться в дальнейшем.

“Раздвоенное сознание” сотрудника спецслужб соответствует второму градусу гностической иерархии, т. е. типу “психиков”. “Психики” — люди, которые получили доступ ко второму уровню интерпретации реальности. Они наблюдают как события материального, телесного плана, так и их “душевную” подоплеку, параллельный мир, невидимый для “профанов”, “гиликов”, остающихся на первой ступени иерархии.

Складывается интересная картина: деление психологических типов на людей “раздвоенного” и “нераздвоенного” сознания, соответствующее древней классификации” “гилики-психики”, отражает в политико-правовой области делению на “номократию” и “кратополитику”. “Нераздвоенный” человек, “гилик”, его этика, поступки, суждения, нормативы соответствуют общеправовой, нормативной системе поведения и интерпретации. Он рассматривает вещи и события в той системе координат, которая доминирует в обществе, а свобода выбора осуществляется в системе строго определенных рамок, во многом предопределенных социальным сектором, к которому он принадлежит. Существует огромное разнообразие подтипов “гиликов”, но общая характеристика остается постоянной — они трактуют реальность только на одном уровне, смена интерпретационной модели осуществляется путем замещения. Иными словами, если “гилик” меняет социальный сектор, с соответствующей ему интерпретационной схемой, он оставляет “старую” модель и принимает “новую”, так как все эти модели существуют в одной плоскости. “Психик”, напротив, на любой сектор “номократической” реальности накладывает дополнительное кратополитическое измерение, и поэтому у него любые события, явления или действия раскладываются на две стороны — “профаническую” и “психическую”.

“Психик”, знакомый с реальностью, где вещи предстают не такими, какими их представляют для профанов, а такими, какие они есть “на самом деле”, является типовой фигурой кратополитической деятельности.

К примеру, в газетах сообщают о том, что “произошла авиакатастрофа”. Для “гиликов” выдвигается спектр ее интерпретаций: “теракт” (косвенное разжигание неприязни к тем или иным политическим, религиозным и этническим группам), “техническая неисправность” (косвенно способствует дискредитации компании, которой принадлежал самолет), “некомпетентность экипажа” (косвенное указание на предпочтительное использование иных видов транспорта), или какие-то иные предположительные причины, упоминание которых в СМИ обязательно преследует какую-то определенную, непроговариваемую цель. “Гилики”, люди “нераздвоенного сознания”, либо верят одной версии, либо сомневаются, что принять на веру, либо не обращают на событие особого внимания. Самые компетентные “гилики” способны проследить логическую цепочку, приводящую к организациям и силам, заинтересованным в той или иной интерпретации. “Психики”, т. е. “люди раздвоенного сознания”, субъекты кратополитики и типичные сотрудники спецслужб, интерпретируют “авиакатастрофу” как событие совершенно иного качества. Во-первых, они никогда не могут быть уверены в том, что этот факт вообще имел место. Следовательно, они допускают существование интерпретации без факта. Во-вторых, они заведомо убеждены в искусственной природе катастрофы, так как в кратополитической сфере никогда ничего не происходит без выгод и интересов конкретных сил. Поэтому само происшествие, имеющее видимость несчастного случая, интерпретируется ими заведомо как результат сознательной операции, имеющей логику и цель, всегда остающиеся за пределом профанической действительности. “Кратополитическое” объяснение катастрофы не просто еще несколько версий происшедшего. Это целая система знаний и механизмов, остающаяся обязательно за кадром общедоступной сферы. Тайный, “секретный” характер всей области кратополитики предполагает, что “истинные” объяснения не будут даны “профанам” вообще никогда, поскольку речь идет не о неизвестных элементах определенной плоскости, но о совершенно иной плоскости, само существование которой не доступно “непосвященным”. При этом классический “психик” интерпретирует выбранную нами в качестве примера “авиакатастрофу” в своей сложной, двойственной, кратополитической системе координат даже том случае, если данная область крайне далека от его профессиональных интересов и если его компетентность в конкретном вопросе ничтожна. Важно подчеркнуть, что “психик” сплошь и рядом бывает совершенно некомпетентным в кратополитической реальности применительно к конкретному факту, и в таких случаях он вынужден довольствоваться самыми приблизительными, туманными и неадекватными домыслами. Но и в этом случае характер домыслов будет сущностно кратополитическим, т. е. логика реконструкции будет радикально иной, нежели структура “обывательских” мифов, распространенных среди “гиликов”, “профанов”, верящих в действенность этико-правовых нормативов.

Но в гностической картине существовала еще третья категория, третий тип — “пневматики”. Им в социальной антропологии соответствует еще одна разновидность людей. Это люди с “утроенным сознанием”. Они действуют не в двойственной, а в тройственной схеме, мир интерпретации у них троичен. Подобно тому, как обычные сотрудники спецслужб, оперирующие с моделями кратополитики относятся к одно-плановой схеме профанов, “пневматики” относятся к самой кратополитической модели как к недостаточной сфере, где мы имеем дело не с причинами, а со следствиями, хотя и качественно иными, нежели следствия “профанического” уровня.