Объявляется посадка на рейс... - Незнанский Фридрих Евсеевич. Страница 20

– Все равно нельзя.

– А вы и не входите, – сказала Мирдза. – Стойте здесь. Мы залезем вдвоем. Думаю, услышав имя Джамеля, он все поймет.

– Как раз Бехчет знает английский. Раньше он преподавал его.

Только под утро Мирдза и Андрей вошли в свой номер и рухнули как подкошенные.

Освобождение Джамеля Нермука прошло настолько гладко, что им самим не верилось. Они быстро взобрались на подоконник и спрыгнули в комнату. Нарочно не осторожничали – нужно, чтобы хозяева проснулись. Расчет капитана оказался точным: испуганная жена Бехчета сразу включила торшер и, увидев незнакомцев, вскрикнула. Муж, ничего не соображая спросонья, сел на постель, и тут рядом с ним оказался Корешков, приставивший пистолет к его груди. Хозяину ничего не оставалось, как провести «налетчиков» в подвал, где спал Джамель.

У пожилого человека были связаны веревками руки и ноги. В остальном отношение похитителей к нему было, можно сказать, гуманным: рот кляпом не заткнули, судя по оставшейся посуде, узник не голодал, да и сейчас еще на столе стояли две тарелки: одна – с изюмом, другая – с очищенными грецкими орехами.

Позже Джамель подтвердил своим освободителям, что обращались с ним хорошо. Только угрожали, что если он станет кричать или попытается сбежать, то несдобровать ни его сыну, ни дочке, ни внучке. Будет себя хорошо вести, через несколько дней его отпустят восвояси, и жизнь потечет по-прежнему, без всяких для него последствий. Тем не менее он был чрезмерно благодарен своим избавителям за спасение из плена, о чем каждую минуту говорил, обращаясь то к Мирдзе, то к Андрею, то к капитану.

Орхан хотел первым делом отвезти его домой, однако Джамель настоял на том, чтобы сначала отвезти европейцев в гостиницу, что Орхан и сделал. По случайности им достался тот самый номер, в котором Андрей останавливался вместе с англичанкой Хартвуд. Трудно передать словами, насколько сейчас ему было приятнее здесь находиться!

К назначенному времени интерполовец Кафари прислал за ними служебную машину, потом они заехали за Джамелем и поехали в Стамбул. Их привезли на уже знакомую европейцам виллу.

Самого Кафари на вилле не оказалось, их встретил другой интерполовец – англичанин Филдинс, который сразу повел их в так называемую комнату для переговоров. Там был установлен рекордер, и они вчетвером начали смотреть видеозапись регистрации пассажиров в «Шереметьево-2».

На экране телевизора возникали изображения людей, подходящих к стойке, за которой две миловидные женщины в форменной одежде производили привычные действия с билетами, посадочными талонами, багажом. Эта вполне обыденная запись производила тягостное впечатление. Подумать только – всех этих красивых и нарядных людей уже нет в живых, камера зафиксировала последние мгновения их жизни.

Нервы у Корешкова были напряжены до предела. Он боялся того момента, когда увидит семейство Маховиковых. И вот они – мать, отец, двое беззаботных детей: девочка и мальчик. Андрей постарался скрыть свое состояние от других, однако далось это с неимоверным трудом – он был близок к обмороку.

Вдруг Джамель вскочил и показал рукой на экран. Очередной пассажир отошел в сторону, и на его месте появился невысокий крепыш с пышной гривой курчавых волос.

– Мой сын! Это мой сын Фазиль! – закричал Джамель.

Филдинс перевел изображение в режим стоп-кадра.

– Вы уверены, господин Нермук? – тихо спросила Мирдза.

– Конечно! Разве я могу не узнать своего сына?! Фазиль мой, сынок мой... Получается, Фазиль летел на том самом самолете?..

Все молчали. Не дождавшись ответа, Джамель сел, уткнул голову в ладони и затрясся в беззвучном плаче. Досмотреть запись до конца он был не в состоянии.

Глава 8

ПО ПРОСЬБЕ ТОВАРИЩА

Изабелла Хартвуд регулярно звонила Андрею из Бухареста, интересовалась новостями расследования и получала от коллеги подробный отчет. Она уже знала о деятельности своей временной заместительницы. Обе, кстати, хотели познакомиться, однако их встреча оставалась под вопросом. Мирдзе завтра улетать, у нее уже есть билет, в понедельник ей нужно быть в Риге, а Изабелла задержалась на один день и, возможно, придется задержаться еще на один. Поэтому латышская следо-вательница может ее и не дождаться.

Правда, у Мирдзы к англичанке не профессиональный интерес, а женский. Хотелось бы знать, с кем Корешков так тесно сотрудничает, уж не станет ли та их разлучницей. Что же касается расследования, тут Мирдза не ревновала, что ее кратковременное участие в нем случайно, просто помогала Андрею. Завтра она уедет, и все дальнейшее будет происходить без нее.

Но это завтра. Сегодня же Андрей рядом с ней, они вместе были на просмотре Джамелем видеозаписи, которую бедняга так и не смог досмотреть. Затем Кафари повез безутешного отца в интерполовский офис, чтобы записать официальные показания, обещал иностранным коллегам, что постарается его успокоить. Изабелла и Корешков тем временем вернулись на виллу, где первым делом насладились друг другом в номере, потом спустились в ресторан пообедать, после чего перешли в бар. Там они, усевшись за стойкой, заказали виски и вернулись к обсуждению расследования. Мирдзе было досадно, что она вынуждена уезжать. Ведь она уже втянулась в это интересное дело.

– Значит, Изабелла утверждает, что Фазиля в списке пассажиров не было. Она не может ошибиться?

– Похоже, в данном случае – нет. Если у нее была хотя бы маленькая доля сомнения, то призналась бы в этом. Если же твердо говорит, что не было, значит, не было. А Мустафа был. Только, судя по всему, в самолете его не было.

– Отец Фазиля не досмотрел видеозапись до конца. Может, они оба летели.

– Такой вариант теоретически возможен. Когда Джамель придет в себя, надо будет попросить, чтобы все-таки досмотрел. Мало ли что. Только я, милая моя, почти уверен, что с документами Мустафы Кемаля в самолет сел Фазиль. Внешне они довольно похожи.

– Ты-то откуда знаешь? Разве ты видел Мустафу? – удивилась Мирдза.

– Видел на фотографии в личном деле, когда ездил к нему на стройку. У них один и тот же тип лица, они ровесники. Смотрит пограничник в паспорт, где маленькая фотография. Тут их очень даже легко спутать.

– Но в таком случае, получается, Мустафа жив.

– Так я же про это и говорю. Если жив, если каким-то образом уговорил Фазиля полететь по его документам, а сам устроил взрыв самолета с сотней пассажиров, то это такой преступник, такой злодей, каких еще поискать надо.

Корешков не на шутку разгорячился, у него даже руки дрожали. Пытаясь успокоить любимого, Мирдза ласково поглаживала его по плечу.

В это время в баре появился интерполовец Филдинс. Приветственно взмахнув рукой, он направился прямо к ним. Сел рядом с Мирдзой за стойку и заказал себе двойную порцию виски. «Директор по связям с общественностью» был явно взволнован. Объяснил это тем, что в офисе беседовал с Джамелем.

– Мне он показался очень мудрым и порядочным человеком. И так жалко сознавать, что таких людей преследует одна беда за другой.

– А всякие негодяи процветают, – добавил Корешков.

– Вот именно.

Мирдза поинтересовалась самочувствием Джамеля.

– Более или менее пришел в себя, держится. К сожалению, он мусульманин, вера не позволяет ему употреблять спиртное. А жаль. В его положении сейчас самое лучшее надраться до потери памяти, чтобы хоть как-то забыться.

– Где он сейчас?

– Сейчас как раз в нашем офисе. Там есть комната для отдыха, мы туда его и пристроили. А вечером Джамель хочет вернуться в Текирдаг, просил его отвезти.

– Жаль. Я хотела попросить его досмотреть видеозапись до конца. Вдруг там, кроме Фазиля, Мустафа тоже был.

– В точности мои слова, – обрадовался Филдинс. – Я ему то же самое сказал, и он согласился. Но я же прекрасно понимаю, что вы тоже хотите присутствовать. Поэтому и приехал за вами. Посмотрим, потом отвезем Джамеля в Текирдаг.