Черные волки, или Важняк под прицелом - Незнанский Фридрих Евсеевич. Страница 30

Турецкий вздохнул.

– Мне тоже это пришло в голову, – тихо сказал он.

– Нужно его брать, – решительно произнес майор.

Александр Борисович покачал головой:

– Пока рановато. Возьмем с поличным.

– Но ведь они черт знает чего могут наделать! Хочешь дождаться, пока они что-нибудь взорвут?

– Тише, Петя. Тише. Ничего они не взорвут. Мы все сделаем с умом. Нужно, в конце концов, выяснить, что это за барышни и откуда они взялись. Боровой не из тех людей, которые раскалываются на допросах. И к тому же... – Александр Борисович задумчиво сдвинул брови. – Видишь ли, «черные волки» не команда чеченцев-боевиков. Это во-первых. Они искали помощи и даже обращались за помощью к тусовке язычников. Это во-вторых. Язычники им отказали. Но не исключено, что они все-таки нашли себе помощников. Мы должны выяснить, кто эти помощники. Найти и обезвредить.

– Да, – вынужден был признать Щеткин. – Ты прав. Каков план действий?

– Посмотрим, куда Боровой нас приведет. Главное, чтобы он не заметил слежки и не оторвался.

– Не заметит, – пообещал Щеткин. – Я подключу к этому делу лучших оперов. Сам бы пошел, но у меня еще прапорщик Вертайло на горбу висит. Утром едем с Плетневым его встречать.

– Давайте, – кивнул Александр Борисович. – Не забудьте рассказать, как все пройдет.

Часть четвертая

«Хорошие соседи и добрые друзья»

1

Майор Щеткин терпеть не мог автовокзалы. Столпотворение автобусов, маршруток, людей, всеобщая толкотня, суматошное оживление – все это выводило его из себя, тем более что он, несмотря на то что давно уже обитал в Москве, в глубине души все еще считал себя провинциалом.

Щеткин сидел за рулем машины с мрачным лицом и, пожевывая спичку, сурово глядел в окно. Сидевший рядом с ним Плетнев, напротив, выглядел свежим, хорошо выспавшимся и слегка возбужденным. С его губ не сходила блуждающая улыбка, она словно говорила: «Я на задании; ну, теперь держись!» У Плетнева и в самом деле было прекрасное настроение. Он чувствовал, что сегодня его день. Черт знает почему, интуиция, что ли? Но была у Антона такая способность. Она не раз спасала ему жизнь «там», где свистели настоящие пули, взрывались настоящие фугасы и растяжки, и где, если ты взял в прицел врага, можешь смело нажимать на спусковой крючок.

Однако сидеть молча ему было невмоготу.

– Погода-то как сегодня разгулялась, а? – улыбкой сказал он Щеткину.

– Да, погода неплохая, – ответил, не поворачиваясь, майор.

– Может, сегодня мы наконец прихлопнем этого гуся?

– Может, и прихлопнем, – так же апатично ответил ему Щеткин.

Переговариваясь таким образом, оба сыщика внимательно наблюдали за вокзалом. В руке у майора зашуршала рация.

– Да! – рявкнул он в микрофон. – По расписанию? Вот твердь небесная разверзлась!.. – Щеткин покосился на Плетнева и подмигнул ему. – На четырнадцатый? Ага, ясно. А на нем написано что-нибудь?.. Понял.

Майор убрал рацию, посмотрел на Плетнева и сказал:

– Минуты две.

Плетнев усмехнулся и кивнул. Следующие несколько минут они просидели в молчании. Затем Щеткин вдруг поднял руку и показал в окно:

– Вон он, голубчик! Прибыл.

– Да, вижу, – коротко кивнул Плетнев.

Младшему лейтенанту Диме Саврасову было двадцать четыре года. Оперативной работой он занимался чуть больше десяти месяцев, однако в душе считал себя в этом деле настоящим докой. Особенно Диме удавалась работа в наружке. Ему уже приходилось пару раз вести настоящих матерых преступников, которые «нюхом чуют» слежку, и при этом ни разу не попасться им на глаза. Главное – выбрать правильный тип поведения и подстроить под него внешность – манеры, выражение лица, взгляд. Стать обыкновенным атрибутом улицы, одним из тысяч неприметных, заурядных прохожих. Если сумеешь попасть в тип – подопечный, даже глядя на тебя, будет смотреть сквозь тебя. Сейчас Дима изображал студента-раздолбая с всклокоченными волосами, жвачкой во рту и плеером на боку. Когда к остановке подъехал автобус с надписью «Тверь», Дима отклеился от скамейки и неспешной походкой двинулся к остановке. В ухе у него виднелся наушник «фри-хенда».

Дима смешался с народом, лениво участвуя во всеобщей толкотне, и принялся высматривать «объект». Тот, впрочем, не замедлил появиться. Выйдя из автобуса, Вертайло отошел в сторону и быстро огляделся – движением затравленного зверя.

«Эге, да ты, брат, осторожен», – с усмешкой подумал Дима.

На плече у Вертайло была потертая дорожная сумка, довольно объемная. Одет он был в драповый светлый пиджак и черные брюки.

Оглядевшись, бывший прапор резво зашагал в сторону автовокзала. Дима небрежно двинулся за ним. На ходу пробормотал в микрофон наушника кодовую фразу:

– Ленка приехала. Пойду встречать.

– Отлично, – сухо сказал в микрофон рации Щеткин. – Веди нашу красавицу.

Он повернулся к Плетневу:

– Ну, вроде все нормально. Артур и Олег – на машине. Возле станции – Дима. На тот случай, если наш подопечный решит воспользоваться метро.

– Прижали гниду к ногтю – не ускачет, – с усмешкой ответил Плетнев. И добавил, вздохнув: – Я в детстве любил следить за людьми. Просто выбирал кого-нибудь и шел за ним. А как подрос – разлюбил. Мне тогда показалось, что это как-то подло. Вроде как ты – охотник, а он – жертва. Некрасиво.

– Не любишь охоту? – поинтересовался майор.

– Не люблю, – ответил Плетнев. – Охота – это атавизм. Навроде хвоста, клыков или волосатой морды.

– Интересная точка зрения, – заметил Щеткин. – Но не могу сказать, что я с ней согласен. Мужчина не может без охоты. У него это в крови.

– Когда я много выпью, у меня в крови – сплошной алкоголь, – сказал на это Плетнев. – Но ничего хорошего в этом нет. В человеке вообще полно всякой дряни.

– Мужчина не может без охоты, – повторил майор. – Не может, и все.

– Я могу, – снова возразил Плетнев. На этом дискуссия была окончена.

Проталкиваясь в толпе пассажиров, заполонивших автовокзал, Дима старался не потерять из виду Вертайло. Стало ясно, что тот направляется к камерам хранения.

«Ну-ну, – подумал Дима, – клади свой товар в ячеечку, а мы заприметим, в какую».

Пройдя вдоль длинного ряда закрытых ячеек, Вертайло остановился перед одной из них, снова огляделся – на этот раз гораздо тщательнее, чем прежде. Затем набрал код и открыл дверцу. Из ячейки Вертайло достал спортивную сумку. Поставил ее на пол, прижав ногой к стене, затем снял с плеча свою дорожную и запихал ее в ячейку.

«Обмен состоялся, – отметил про себя Дима. И незаметно усмехнулся: – Прямо как в шпионских фильмах». Ему по-прежнему удавалось не попадаться на глаза бывшему прапору. Несмотря на осторожность, тот был не слишком внимателен.

Между тем Вертайло подхватил с пола сумку и двинулся к выходу. Когда он проходил мимо Димы, тот стоял у автомата с кофе и напитками и жал на кнопку выдачи.

– Объект поменял сумки в камере хранения, – доложил Дима в микрофон. – Номер ячейки тридцать четыре – пятьдесят два.

Теперь Вертайло шел к туалету. Дима ленивой походкой последовал за ним. Перед тем как войти в туалет, Вертайло снова огляделся. Это нелепое, пугливое движение у двери нужника не могло не вызвать улыбку.

Диме пришло в голову, что Вертайло не только ненаблюдателен, но еще и глуп. И как только ему удавалось водить за нос военную прокуратуру и самого генерала Свентицкого? Впрочем, все равно сел на нары. Хитрый, но глупый – обычное сочетание для воров всех мастей и рангов, которые рано или поздно заканчивают тюремными нарами.

Впрочем, расслабляться было нельзя.

В туалете Вертайло принялся суетливо тыкаться в кабинки, большинство из которых оказались заняты. Наконец бывшему прапору повезло, и он нашел свободную. Зашел, щелкнул задвижкой.

– Объект зашел в туалетную кабинку, – тихо проговорил в микрофон Дима. И подумал насмешливо: