Скромный гений подземки - Васильев Владимир Николаевич. Страница 10

- Почему сильнее?

- Да потому что я не могу вернуть станцию «Якиманка» уже лет двадцать… Это на пересечении Калужской и Серпуховской линий, с пересадкой на «Полянку». Вернон с Калининской не может восстановить «Остоженку», сопряженную с «Кропоткинской». Боря с Люблинской достаточно быстро вернул кусок от «Чкаловской» на юг, а внутрь Малой Кольцевой - как отрезало. Не получается, слаб.

- Значит, - угрюмо заключил Глебыч, - теперь от меня напрямую зависит существование Арбатско #8209;Покровской? От моих поступков? От того, веду я себя как скотина или как человек?

Костик невесело улыбнулся:

- Если бы все было так просто… Сунул бомжу сто баксов - конечная станция. Вынул мальчонку из #8209;под поезда - станция «Маросейка»… Увы. Не от поступков все зависит. А от того же, от чего зависят сами поступки. От помыслов. От устремлений. Проход из ирреала нельзя купить подачкой, его можно только выстрадать. По #8209;честному. Искренне.

Глебыч некоторое время молчал.

- Прости меня, Костя… За «Маросейку». Я ее верну. Обязательно верну, вот увидишь.

- Верю, - серьезно отозвался Гений Калужской. - Во, поезд подходит!

Поехали я тебя с нашими познакомлю! Бран с Серпуховской, Верной, Борька! Отличные ребята!

- Поехали! - загорелся Глебыч и направился к поезду. Прямо сквозь облицованную плиткой колонну.

- Скажи, Костя, - обратился он к духу подземки через несколько секунд, - а если мы, скажем, напьемся по поводу возвращения «Остоженки», «Якиманки» или той же «Маросейки», это будет плохо? Мы не навредим нашей стихии в реальности?

- Если ничего дурного не натворим - не навредим.

- Тогда давай так и сделаем, а? В смысле, напьемся, кто бы первым свою станцию ни вернул?

- А давай! - залихватски махнул рукой Костя.