Зенитный угол - Стерлинг Брюс. Страница 19

Почему только такая красота зря растрачена на скучную работу – отстреливать нефтяных воров?

Полковник осторожно подкрутил верньер. Молодой месяц взбухал в перекрестье прицела, расцветая квадратными пикселями. Он казался огромным и сырно-оранжевым, словно корка огромной пиццы в лучшем московском «Пицца-хате». Электронный анализатор, заменявший оптику, творил своё волшебство: пылающий серп становился всё темней, всё глуше, пока взгляду Полковника не предстала обширная темная равнина между рогами месяца – озарённая, в священном трепете осознал Полковник, светом стареющей Земли.

Из глубины лунного кратера подмигнул ему алый огонёк. Полковнику понравилось, как оживали лунные округлости в его кровавом свете. Только через секунду он сообразил, что на Луне не должно быть видно никаких огней. Там вообще нечему светиться. Это же, в конце концов, Луна.

Полыхнул и угас второй огонёк, в другом кратере. Полковник отклеился от резинового окуляра и уставился на луну невооружённым глазом. Человеческому зрению она представала далеким узким полумесяцем. Красный огонёк был слишком слаб, чтобы разглядеть его… хотя нет – это же инфракрасный прицел. Он видел на Луне тепло, а не свет.

Он снова припал к окуляру. Призрачная алая искра танцевала по лунной поверхности, оставляя по себе тусклый след.

Полковник вцепился в телефонную трубку. – Передай Икоте, что я видел на Луне что-то странное. Кажется, вулкан.

– Что? Я не могу это перевести.

– Вулкан! На Луне! Извержение! Красный свет! В прицел хорошо видно.

Переводчица рассмеялась.

– Ах, это! В эту цифровую штуковину? Там же всё на электронике, Лёш!

Напряжение внезапно отпустило загривок Полковника. Конечно. Просто шалит дурацкая техника. Что вероятней – пришельцы там, или действующие вулканы на Луне, или всё же покрасневшие нечаянно пиксели в матрице экрана? Экая глупость…

Икота дёрнул Полковника за рукав и ткнул пальцем в экран компьютера. Скрытые в ночной темноте самолётики прислали новую серию снимков. Вверх по ущелью пробирался грузовичок-пикап «тойота», совершенно новый – без сомнения, купленный на саудовские деньги.

Полковник поднял два затянутых в кожу пальца. Грузовиков будет два, как всегда. И пеший заслон с автоматами и рациями.

Икота покачал головой и полоснул пальцем по горлу. Он не собирался ждать случая прихлопнуть сразу обе машины. Для его целей это было не столь существенно. Его задачей, сколько мог судить Полковник, было опробовать технику и систему снабжения на поле боя. Икота аккуратно воткнул проводок в видеоразъём на боку теплового прицела. Сдул пыль с плоской коробочки и бережно, как драгоценный камень, вставил в щель чистый диск. Потом дал отмашку Полковнику.

Тот кивнул и занялся делом. Первая пуля пятидесятого калибра – стальная таблетка размером с большой палец – пробила капот «тойоты», прошив двигатель насквозь. Грузовичок застыл, и Полковник уложил ещё две пули в фонтан стекла и металла. Тощая бледная винтовка едва покачивалась на сошках при каждом выстреле. Шипели отходящие газы, но длинный чёрный ствол не озаряла вспышка. Винтовка действовала хирургически аккуратно. Только что сама по себе не стреляла.

Из разбитого грузовичка вывалилась сверкающая человеческая фигура. Полковник выстрелил – промахнулся. Четвёртая пуля достигла цели. Нефтяной вор развалился на два полыхающих теплом куска: отдельно истерзанное тело и отдельно оторванная рука.

Полковник потянулся к телефону.

– Передай ему, что пора убираться из этой пещеры. Будут другие. «Чехи» нас не боятся совершенно и очень захотят отобрать снайперку.

Икота вежливо выслушал тревожный писк в трубке и покрутил в воздухе пальцем. Полковник нагнулся к трубке.

– Мне плевать, сколько он запустил игрушечных самолётиков и много ли они разглядели. Мы сидим в темноте рядом с отрядом партизан. Они нас накроют ракетным огнем сверху и обрушат пещеру. Да, и передай ему, что винтовка отменная.

Выслушав перевод, Икота разразился долгой заранее подготовленной речью.

– Лёш, он передает спасибо на добром слове. И говорит, что возвращается домой, ко мне. – В голосе переводчицы звучал восторг.

– И увезет с собой спутниковый телефон, моя хорошая?

– Конечно заберет, Лёш! А винтовку оставит – ему не положено её в Америку ввозить. Говорит, можешь оставить её себе. Дескать, хорошему солдату пригодится хорошая снайперка. Это в знак благодарности.

– Щедрый парень твой здоровенный приятель. Икота предлагал солдату оружие, а не жалкую пачку долларов. Со стороны американца это была неслыханная тактичность. Полковник был тронут. После такого щедрого подарка следовало предполагать, что они с американцем ещё встретятся когда-нибудь. Почему бы нет? Недостатка в нефтекрадах покуда не отмечалось.

– Уж поверь, Лёша, он не на свои деньги её покупал!

– Ну да. Понятно, не покупал.

А кто-нибудь может купить. Хорошая снайперская винтовка стоит очень дорого. Особенно в хороших плохих руках. При этой мысли Полковник поёжился. Молоденькие солдатики, только что призванные в армию, смятённые, обречённые – когда неслышимые страшные удары кромсают плоть… Но деньги в Чечне были только у одной стороны. Не той, на которой воевал Полковник. На его стороне была всего лишь армия одной страны, а не глобальный заговор. С деньгами у армии всегда было туго.

Помыслить об этом было тяжело. И всё же… и всё же… Наташа. Да. Если придется, он мог бы пойти на такое… ради Наташи. Любовь побеждает всё.

ГЛАВА 5

Вашингтон, округ Колумбия, сентябрь 2001 года

Тощие желтые краны оттаскивали от стен Пентагона почерневшие обломки. На стенах федеральных учреждений, словно бешеные обои, расцвели американские флаги размером с баскетбольную площадку. Тут и там проросли барьеры против машин-камикадзе, замаскированные почему-то под бетонные цветочные горшки. Улицы вокруг Белого дома превратились в голые асфальтовые дорожки, и только пробегали по одному-двое нервные туристы.

Новосозданное Бюро координации прохождения критической информации собралось в старом здании Исполнительного управления под патронажем вице-президента. Набитый под завязку конференц-зал мог похвастаться кожаными креслами, стальными кофейниками, обшарпанными столами красного дерева и портретом дряхлого государственного деятеля по имени Джон К. Колхаун [19] (масло, холст). Мистер Колхаун был недоволен. Собравшиеся – тоже.

Лица собравшихся Вану не были знакомы. А вот конторы – были. Каждое из федеральных агентств имело свои интересы в области информационной безопасности. У ФБР был департамент юстиции. У казначейства – Секретная служба. У министерства обороны – Управление информационного обеспечения. ВВС прислали птиц высокого полета, в то время как ВМФ только разводил пары. Присутствовали представители департамента торговли, Национального института стандартов и технологий, HACA, отряда быстрого реагирования компьютерной безопасности, Федерального центра тренировки правоохранительных органов. И даже случайно затесавшийся сисадмин из Совета но вопросам социального обеспечения железнодорожников.

Приглашения рассылал Совет национальной безопасности – новые наниматели Вана. Это был первый бал Золушки. Если всё выгорит, значит, дело в шляпе. Если нет – Ван только что продул свою карьеру в бюрократической лотерее.

Джеб, который отдал раскрытию компьютерных преступлений тридцать лет, был в сфере компьютерной безопасности живым динозавром. Немалую часть собравшихся в конференц-зале он учил лично, и большинство из них было обязано Джебу личными услугами. Ван успел заработать репутацию гениального программиста, но в лицо его не знал почти никто. Собственно, мало кто из собравшихся мог назвать по имени остальных.

Совещание это представляло собой локализованную версию тех процессов, что шли по всему объёму федеральных правительственных структур, от Пенсильвания-авеню до «Квонтико», от Форт-Мида до Пентагона. 9/11 спровоцировало во всех федеральных спецслужбах ужасающий процесс, получивший название «пайки труб». Людей, всю жизнь отдавших узкой специализации, жизнь заставила сверять свои действия с представителями агентств, с которыми прежде они никогда не встречались.