Цветок страсти - Бекнел Рексанна. Страница 68

Уинн с трудом перевела дыхание, почувствовав, как боль в груди удесятерилась. Она очень старалась выкинуть те слова из головы и все же цеплялась за них, все время, задавая себе вопрос, а были ли они вообще сказаны. Возможно, они ей только пригрезились, ведь она отчаянно хотела услышать от него такие клятвы. Или, возможно, что более вероятно, его так поглотила страсть, что клятва просто сорвалась с языка и, хотя была правдива в ту минуту, произнес он ее под влиянием восторга.

Тем не менее, Уинн цеплялась за это «я люблю тебя», надеясь на чудо. Не желая узнать ужасную правду и, уж конечно, никак не желая обсуждать ее с ним. Но сейчас он вытянул правду на свет Божий, чтобы рассмотреть, как следует.

Уинн откашлялась.

– Это совершенно не относится к делу. Рис и Мэдок устроены. Я вполне уверена, что их жизнь в замке будет… хорошей. И пойдет им на пользу. И лорд Уильям согласен, чтобы мы часто навещали друг друга.

– Я действительно люблю тебя, Уинн. Не покидай меня. – Простота этих слов и напряженный взгляд разрушили все доводы рассудка, за которыми она пряталась. Они как нож, как острый кинжал врезались ей в сердце, нанеся смертельную рану.

Не в силах перенести такую боль и что-нибудь ответить, Уинн покачнулась, как от удара, потом повернулась и заставила себя уйти. Сначала один шаг, потом второй. «Не оглядывайся. Не смотри вперед. Просто шагай, пока не наткнешься на преграду». Ей предстоял путь в Уэльс, в родные леса. К Следу Великана и Вороньему болоту. Но в глубине души Уинн понимала: это не так далеко, чтобы порвать узы его любви.

Артур стоял возле столба конюшни. Он уже давно потерял интерес к шумной игре братьев, изображавших воинов, и вместо этого наблюдал за разговором Уинн и Клива. Разговор закончился быстро. И, судя по рассерженному лицу Клива и напряженной фигуре удалявшейся Уинн, закончился он плохо. Хотя Артур был слишком далеко и не слышал, о чем они говорят, но он и так все понял. Отъезд, намеченный на этот день, не отменен. И Клив женится на леди Аделине.

– Черт возьми, – выругался он.

Изольда удивилась такому необычному поведению брата. Она и Бронуин играли с двумя котятами, подобранными на конюшне, но, заметив, как нахмурился Артур, Изольда оставила это занятие. Проследила за взглядом брата и при виде удалявшейся Уинн тоже нахмурилась.

– Все-таки они не поженятся.

Артур набросился на нее со сжатыми кулачками.

– Нет, поженятся!

Будь это один из близнецов, которые частенько покрикивали на нее, она бы в ответ закричала еще громче. Но это был скромник Артур, и Изольда поняла, что он просто расстроен.

– Мы же не можем заставить их пожениться, – терпеливо разъяснила она.

– Только они сами могут сделать это, – добавила Бронуин.

– Взрослые такие глупые! – взорвался Артур.

Даже Рис и Мэдок поразились такому странному поведению Артура.

– Что с тобой…

– …случилось?

– Да заткнитесь! – вопил Артур. – Оставьте все меня в покое!

– Не смей говорить мне, чтобы я заткнулся! – Рис с вызовом выпятил подбородок.

– Мне тоже. – Мэдок пошел на маленького Артура. – Еще раз скажешь, и я сверну тебе башку.

Изольда взмахнула руками.

– Мальчишки, должно быть, самые глупые создания во всем мире! Драка ни к чему хорошему не приведет. – Она воинственно подбоченилась и сердито посмотрела на близнецов. – Неужели вам все равно, почему Артур так расстроился?

– Я не расстроился! – заорал Артур. – Я… разозлился!

– И вовсе нет, – живо возразила Изольда. – Ты расстроен, потому что Клив женится на леди Аделине вместо Уинн. Почему бы тебе не признаться, что это так?

Наступила короткая пауза. Потом Артур медленно сполз по столбу и уселся на землю, усыпанную соломой.

– Они должны пожениться, – пробормотал он, внезапно перестав сердиться. – Должны.

Все четверо ребятишек как один собрались вокруг него – кто опустился на коленки, кто сел, скрестив ноги.

– Так почему же он тогда не женится на ней? Я не понимаю, – прошептала Бронуин.

Мэдок почесал затылок.

– Я думаю, что дело тут в замках и землях.

Артур горестно кивнул.

– Вчера вечером Уинн все это объясняла.

– Вот как? – удивился Рис.

Артур вздохнул.

– Она говорила, конечно, не о себе и Кливе. Но то, что она рассказала о тебе и Мэдоке, относится и к ним.

– Я не собираюсь жениться! – воскликнул Мэдок.

– Ты передумаешь, когда вырастешь, – уверенно заявила Бронуин.

– Нет, не передумаю.

– Да помолчите же вы! – шикнула на них Изольда и взяла руку Артура. – Так что сказала Уинн?

Артур уставился в землю.

– Она сказала, что лорд Уильям пообещал ей, что Рису и Мэдоку никогда не придется жениться против их воли. – Он посмотрел на братьев. – Запомнили? Она сказала, что вы женитесь, только когда полюбите кого-нибудь. Ваш отец не сможет заставить вас взять в жены девушку из корысти.

– Ну, так что? – спросил Рис. – У нашей Уинн нет ни замка, ни чего-нибудь еще и…

– …у Клива тоже.

Артур послал братьям уничтожающий взгляд.

– В этом-то все и дело. Разве не понятно? Клив хочет иметь замок, а у леди Аделины он есть. Кроме того, ваш отец хочет наградить Клива за то, что он вас нашел.

Ребятишки вновь притихли, пока не заговорила Бронуин:

– Мне не кажется, что леди Аделина хочет выйти за Клива. Дрюс ей нравится больше. Я недавно видела, как она плакала на его плече в саду.

– Лорд Уильям не прав, что заставляет ее выходить за Клива. Это он во всем виноват, – сказала Изольда.

– Но он здесь хозяин, – защищая своего отца, сказал Мэдок. – Потому и отдает приказы.

– Тогда это глупый приказ. И вообще, почему бы ему не придумать новый? Он мог бы приказать, чтобы Клив женился на Уинн, а леди Аделина вышла за Дрюса.

– Но он не хочет изменять свои приказы, – объяснил Артур.

– Он изменил бы их, если бы его попросили Мэдок и Рис.

Все с удивлением посмотрели на Бронуин.

– Он ведь делает все, о чем они просят.

Рис пожал плечами:

– Думаю, мы могли бы попросить.

– Уверена, лорд Уильям жалеет, что не женился на вашей матери, – добавила Бронуин, кивком подтверждая свои слова.

Опять наступила тишина, пока каждый из них думал о неизвестных женщинах, подаривших им жизнь. Потом заговорил Рис:

– Он спросил меня, помню ли я ее.

– Меня тоже, – тихо добавил Мэдок. – Но я не помню. А жаль.

– Он сказал, что такой красивой женщины он никогда больше не встречал. Она была красива и лицом, и душой.

– А я вот не знаю, кто была моя мать, – грустно прошептала Бронуин.

– Наша мать Уинн, – заявил Артур. Хотя ребятишки притихли, погрузившись в печальные размышления, он слегка оживился: – Она хорошая мать, и Клив будет нам хорошим отцом. – Он внимательно посмотрел на Риса и Мэдока. – То, что мы сегодня уезжаем домой, не означает, что нам нужно сдаваться. Здесь останетесь вы. – Он вдруг расхохотался и захлопал в ладоши. – Я знаю! Рис и Мэдок будут нашими разведчиками.

– Как это? – спросил Мэдок.

– Как на войне?

– Почти, – ответил Артур. – Вы ведь знаете, война – это не только сражения. Это еще и стратегия. Так говорит Клив. Он говорит, стратегия очень важна. А еще он сказал мне, что в стратегии я хорошо разбираюсь.

Они выехали, когда солнце было в зените. Хотя лорд Уильям уговаривал ее отложить отъезд до утра, Уинн даже слушать не хотела. Здравые доводы Барриса тоже не нашли в ней отклика. Что касается Дрюса, он был так зол, что Уинн боялась, как бы он вообще не отказался сопровождать их в Уэльс.

Но Уинн было не до их расстроенных чувств. Она сама находилась в таком смятении, что едва держал, а себя в руках. Упаковать вещи. Распорядиться, чтобы кухарка собрала вдоволь провизии. Не забыть палатки.

Голова у нее раскалывалась, и волнами подкатывала тошнота, но она все равно подгоняла себя и всех остальных. Наконец ей осталось лишь надеть дорожный плащ и попрощаться.

Она нашла всех своих питомцев в саду, они окружили лорда Уильяма. Когда к ней повернулось шесть пар глаз, она почувствовала новый приступ боли. В последнее время она была чересчур поглощена собственным горем – потерей возлюбленного и двух дорогих детей. Но детям тоже предстояло расставание друг с другом. По лицу Бронуин уже было видно, что она плакала – ее выдали розовый нос и припухшие глазки. Она и Изольда сидели на коленях у лорда Уильяма, а мальчики расположились у него в ногах.