Олимп - Бова Бен. Страница 10
Ирония ситуации поразила его. «Я буду первым человеком, умершим от перегрева на Марсе».
«Проблема в том, - сказал себе Родригес, - что у нас только одна страховочная обвязка, и она у Мицуо.
Мне придется спуститься туда без страховки, без всего снаряжения для скалолазания, которое осталось у Футиды».
Дерьмо!
Другой выход, знал он, - это оставить биолога и вернуться в безопасный самолет. Родригес покачал головой. «Оставить его я не могу. Уже темнеет, и он не доживет до утра.
С другой стороны, существует чертовски большая вероятность, что мы оба там погибнем». Куча дерьма.
Долгие, бесполезные минуты он провел, уставившись в темные глубины кальдеры, которая полностью погрузилась в тень, поскольку солнце опустилось к самому горизонту.
«Никогда не показывай страха, - повторил Родригес про себя. - Даже себе самому». Он кивнул. Да-а, это легко сказать. А сделать трудно, когда вот так мурашки по спине бегают.
Но все же он пошел вниз, медленно, осторожно, перебирая руками трос.
Уже через пару метров стало совершенно темно. Единственное светлое пятно отбрасывала тусклая лампа на шлеме, и, казалось, черные скалы, окружавшие его, жадно стремятся пожрать этот свет. Родригес аккуратно, не торопясь, переставлял ноги, зная, что углекислый газ из атмосферы уже начал конденсироваться на ледяном камне.
Родригес бросил быстрый взгляд в темнеющее небо, словно заключенный, который в последний раз отчаянно смотрит на свободный мир перед тем, как войти в темницу.
«По крайней мере, я могу идти по веревке, - подумал он. Он двигался неуклюже, рассчитывая каждый шаг, стараясь не наступить на обледенелый участок. - Если я упаду и сломаю что-нибудь, нам обоим крышка, - говорил он себе. - Не волнуйся. Не спеши. Не допусти ошибки».
Медленно, медленно астронавт спускался вниз. Когда канат привел его к входу в лавовый туннель, клочок неба над головой скрылся из виду; стало совершенно темно. Если звезды и подмигивали ему оттуда, сверху, он не видел их сквозь затемненное стекло шлема.
Он вгляделся в туннель. Это было все равно что смотреть в бездонный колодец.
- Эй, Мицуо! - окликнул он. - Слышишь меня?
Никакого ответа. «Либо он потерял сознание, либо погиб, - решил Родригес. - Он лежит где-то далеко в туннеле, и мне нужно его найти. Или то, что от него осталось».
Он сделал глубокий вдох. «Никакого страха», - напомнил он себе.
И он побрел вглубь туннеля, не обращая внимания на внутреннюю дрожь, не слушая голоса, говорившего, что он зашел достаточно далеко, что парень мертв, что нет смысла подыхать здесь, что нужно убираться отсюда к чертям, немедленно.
«Я не могу его бросить! - безмолвно прокричал Родригес, обращаясь к этому голосу. - Мертв он или жив, я не могу оставить его здесь».
«Тогда тебе конец», - возразил голос.
«Да, разумеется. Я отлично смогу вернуться на базу и без него. Но что они подумают обо мне? Как я…»
Он увидел обмякшее тело биолога, привалившееся к стене туннеля, - безжизненный скафандр и рюкзак с оборудованием.
- Эй, Мицуо! - крикнул он. Неподвижное тело не шелохнулось.
Родригес поспешил к биологу и попытался рассмотреть его лицо внутри шлема. Стекло сильно запотело.
- Мицуо! - проорал он. - Ты в порядке? - И сразу же понял, какой идиотский он задал вопрос.
Но Футида внезапно вытянул руки и ухватился за его плечи.
- Ты жив!
Ответа по-прежнему не было. «У него радио не работает, - наконец сообразил Родригес. - А атмосфера слишком разрежена, звук не распространяется».
Он прикоснулся своим шлемом к шлему Футиды.
- Эй, приятель, что случилось?
- Батарея, - ответил биолог; голос его звучал приглушенно, но понятно. - Батарея отказала. И моя нога. Я не могу идти.
- Господи Иисусе! Ты сможешь подняться, если обопрешься на меня?
- Не знаю. У меня вентиляторы не работают. Я не хочу выделять лишнего тепла.
«Дерьмо, - выругался про себя Родригес. - Неужели мне придется нести его всю дорогу наверх?»
Сидя в туннеле, как глупый школьник в первой экспедиции в пещеру, Футида жалел, что в свое время не уделял большого внимания буддизму. Сейчас самое подходящее время для медитации, достижения внутреннего мира и безмятежного альфа-состояния. Или это было бета-состояние?
Поскольку вентиляторы не работали, воздух в изолированном скафандре почти не циркулировал. Тепло, выделяемое телом, не переносилось к теплообменнику, находившемуся за спиной; температура внутри скафандра все время поднималась.
Хуже того, выдыхаемый им углекислый газ почти не поступал в очиститель воздуха. Он скоро задохнется в скафандре от своих собственных испарений.
Оставалось сидеть как можно спокойнее, не шевелиться, не моргать. Успокоиться. Достичь небытия. Не суетиться. Ждать. Ждать помощи.
«Родригес придет за мной, - говорил он себе. - Томас не оставит меня умирать здесь. Он придет за мной».
Но успеет ли он вовремя? Футида попытался отогнать мысли о смерти, но понимал, что она неизбежна.
«И, что самое обидное, я уверен, что набрал полный мешок сидерофилов! Я стану знаменитым. Посмертно».
И тут он заметил приближающийся трясущийся свет фонаря. И едва не разрыдался от облегчения. Появился Родригес - неуклюжее существо в громоздком скафандре, похожее на робота. Для Футиды он был прекраснее ангела.
Сообразив, что нужно прислониться к шлему Футиды, Родригес спросил:
- Как, черт тебя побери, ты умудрился так стукнуться?
- Гидротермальная скважина, - объяснил Футида. - Струя швырнула меня через весь туннель.
- «Верный Старик» [3] бьет на Марсе, - проворчал Родригес.
Футида попытался рассмеяться, но у него получилось лишь трясущееся хриплое хихиканье.
- Ты можешь двигаться? Встать?
- Думаю, да… - Медленно, с помощью Родригеса, подхватившего его под мышки, Футида поднялся на ноги. Он глубоко вздохнул, затем закашлялся. Попытавшись ступить на поврежденную ногу, он едва не рухнул на пол.
- Легче, легче, приятель. Обопрись на меня. Нужно доставить тебя в самолет, пока ты не задохнулся.
Родригес забыл про лед.
Он почти тащил Футиду по туннелю, и лишь маленькие пятна света, отбрасываемые их фонарями, разрывали абсолютную, давящую тьму, окружавшую их.