32. Агония мира - Брайт Владимир. Страница 51

Оборотень погиб на несколько мгновений раньше, поэтому доктор Свенсон все-таки умер человеком.

Телефон позвонил несколько раз, прежде чем Зет взял трубку. Он начинал уставать и прекрасно осознавал это. По-хорошему прямо сейчас организму был необходим отдых – минимум четыре-пять часов глубокого сна. Но в такой напряженный момент подобное расслабление было бы просто непозволительной роскошью.

– Слушаю. – Несмотря на усталость, голос аналитика звучал как обычно – ровно и собранно.

– Мы завершили операцию по зачистке туннеля, – Коррел докладывал сухо и сжато – только самую суть. – Восемьдесят семь человек задержаны и отправлены под усиленным конвоем на военную базу. На путях, неподалеку от состава, обнаружен труп обнаженного белого мужчины. Рядом валяется грязное тряпье. Вероятно, Чужой убил его, чтобы забрать одежду.

– Вы уверены, что человек действительно был мертв?

Психология гражданских чем-то сходна с женской – ни ту ни другую нельзя объяснить с точки зрения простой военной логики. Труп не может быть не мертв, на то он и труп.

– Не только я, но и вполне квалифицированные медики ручаются головой, что мертвее быть просто невозможно, – выделяя интонацией каждое слово, отчеканил генерал.

Зет вздохнул про себя – эти военные, словно безмозглые марионетки, честное слово. Действуют только по указке. Никакой личной инициативы и полета мысли.

– Генерал. – Аналитик по-прежнему оставался спокойным, хотя в глубине души ему хотелось наговорить очень много резких и нелицеприятных слов. – А вам не приходила в голову такая простая и свежая мысль, что если Чужой не человек, а, к примеру, киборг или кто-то в этом же роде, то для него не составит особого труда умереть на некоторое время или, к примеру, просто-напросто выключить питание... Вы ведь отправили труп, как и остальных задержанных, под усиленной охраной своих людей на базу? – Зет заранее знал ответ на этот вопрос и спрашивал скорее по инерции.

Он уже понял, что крыса ушла. Прикинулась мертвой, обманув доверчивых простаков, и вырвалась из западни, невзирая на то что вся колода козырей была на руках у туповатых охотников...

– В этом не было необходимости. – Коррел был уверен в своей правоте.

– Немедленно всех ваших свободных людей бросить на перехват машины, в которой находится труп.

– Но...

– Генерал, – аналитик бесцеремонно перебил своего собеседника, – вы ведь сейчас наверняка подумали о том, что выживший из ума гражданский мелет всякую чушь только для того, чтобы оправдать собственные просчеты. Не отрицайте, не надо. Давайте лучше сделаем так. Вам, безусловно, известна работа по военной тематике великого императора, два века назад завоевавшего полмира? Так вот, у меня в коллекции имеются черновики этой рукописи. Вы мне доставите труп, а я вам отдам свою бесценную реликвию. Вы не находите, что это будет достойной ценой за мою гипертрофированную глупость?

– Он будет у вас через двадцать минут. – Тон генерала исключал возможность невыполнения обещания.

Разговор был окончен...

– Блажен, кто верует, – пробормотал аналитик задумчиво. – Воистину блажен... – еще раз повторил он, переключаясь на другой канал.

– Полковник Фабел?

– Слушаю...

– Машина «скорой помощи», номерной знак ВС6490, следует от моста по направлению к городскому моргу. Интересующий нас объект может находиться внутри. Полицейский вертолет уже получил указания проконтролировать автомобиль до точки назначения, но будет лучше, если ваши люди перехватят его в дороге.

– Задание понял. – Полковник повесил трубку, на формальности не оставалось времени, счет шел на секунды.

– Кофе через пятнадцать минут. – Рука Зета автоматически давила на кнопку селектора. – Все это время меня не беспокоить.

Закончив предложение, аналитик откинул голову на спинку кресла, расслабился и почти мгновенно заснул. Мозг отключился, провалившись в объятия пустого, короткого сна.

21

Беспросветная тьма окружала мое сознание со всех сторон. Стоило постараться – и можно было почти физически ощутить ее бестелесное присутствие. Она спрессовывала всю мою сущность тисками какого-то бесконечного, абсолютного, ни с чем не сравнимого ужаса. Не в силах даже пошевелиться, я хотел было закричать, но не смог – в сердце был вбит осиновый кол...

– Уже все в порядке. Ты ожил, – откуда-то издалека донесся смутно знакомый голос, и я понял, что не одинок в этом безумии. – Кричать не нужно, это лишнее.

– Милая, это же ты! – Никогда еще я так не радовался ее присутствию. – Где я, что...

Мысленный контакт причинял ощутимую боль, но это было таким пустяком по сравнению с недавно пережитым кошмаром, что на подобные мелочи не стоило обращать внимания.

– Ты находишься в мешке для перевозки трупов. Темно, потому что он черный, полностью светонепроницаемый. Рядом два санитара. Водитель «скорой» только что получил приказ изменить направление. Этого быть не должно, значит, скорее всего, наши оппоненты что-то заподозрили. Ты еще не отошел после клинической смерти, поэтому не в полной мере владеешь телом. Однако жизненно необходимо без промедления захватить машину, иначе нас непременно схватят – второго шанса уйти не будет. Возьмешь меня в суку, я помогу вскрыть мешок.

Шрам от аппендицита разошелся, и Милая выскользнула наружу.

– Прямо сейчас, – все в том же бешеном темпе продолжала она, – я спровоцирую резкий выброс стрессовых гормонов в кровь, что позволит тебе на некоторое время почувствовать себя в более или менее приемлемой форме. Через пару минут наступит резкий спад, так что тебе необходимо за этот короткий промежуток решить все наши проблемы.

– А как...

– Времени нет, – огромными огненными буквами отпечаталось у меня в голове, а затем надпочечники (наверняка искусственные) выбросили в кровь громадную порцию кортикостероидов.

Рука схватила телефонную трубку и поднесла её к плотному пластику. От соприкосновения с Милой мешок разошелся, как будто оплавившись, и мертвец выполз на свободу.

Не знаю, похож ли я был на адскую тварь, неожиданно воскресшую вскоре после погребения, или просто сыграл роль фактор неожиданности, но два дюжих санитара, сидевших по разные стороны от мешка с покойником, слегка растерялись. Не каждый день свежий труп возвращается к жизни прямо у тебя на глазах.

Резким рывком – за счет только мышц брюшного пресса – я сел, оказавшись на полу, как раз посередине между коленями сопровождающих. Положение было крайне неудобным, так как совершенно не оставалось места для маневра.

– Левый опаснее, – предупредила Милая.

Сжав телефонную трубку в кулаке (для усиления), я коротко замахнулся и ударил точно в коленную чашечку санитара, сидевшего слева от меня. Оптимальным вариантом было бы попадание в пах, но он был плотно прикрыт выставленными вперед полусогнутыми ногами.

– А-а-а! – дико заорал он, обхватив обеими руками поврежденную ногу.

Я обернулся к второму сопровождающему – менее опасному с точки зрения Милой, и в следующее мгновение получил нокаутирующий удар ботинком в челюсть.

У моего противника была отличная реакция, кроме того, в силу своей профессии он настолько привык к трупам, что не испугался, когда один из них неожиданно ожил. Как говорится, рассуждая философски, – чего в жизни не бывает...

Опершись рукой на жесткое сиденье, он перенес вес тела на левую сторону, а правой, с полоборота, резко ударил.

Голова моя дернулась, в глазах потемнело. Было неизвестно, сломана челюсть или нет, но как минимум одного зуба я точно лишился – кровь во рту смешалась с осколками эмали.

При падении я сильно ударился затылком о пол, и, возможно, именно эта резкая боль не позволила мне провалиться в глубокий обморок.

Впрочем, мой персональный реаниматор по-прежнему оставался на месте.

Руку, до сих пор судорожно сжимавшую телефонную трубку, пронзил электрический заряд.