Путь в пантеон - Еловенко Вадим Сергеевич. Страница 2

Перед поездкой я крутился, как мог. Сдав свои неторопливо расследуемые дела по хищению с рудников и по незаконной вырубке леса помощнику, подписав ему, верительные документы на право ведения расследования этих дел я смог заняться экипировкой.

По статусу мне полагается минимум механический экипаж, но, здраво рассудив, что в такую погоду от него будет мало толку, я заказал на вечер себе билет на экспресс до Орденской столицы, и отзвонившись в их Управу потребовал предоставления к моему прибытию транспорт и сопровождение. Когда я утряс дела с казначеем и получил чеки на обналичивание в Орденском банке, меня вызвал к себе оружейник и под роспись вручил мне комплект "мечта дикаря". Уложив длинноствольные пистолеты, боеприпасы к ним и кобуры в саквояж, я уговорил таки, пользуясь полномочиями командировочного в удаленный район, выдать мне дополнительные патроны. Я не думал, что мне так уж понадобится более ста патронов в моей поездке, но, пользуясь правилом, что запас спину не тянет, я с превеликим удовольствием закинул в саквояж еще коробку со стройными солдатиками смерти.

После оружейника, Карлик велел мне решать дела домашние. Я попрощался с руководителем и покинул управление. Слуги, оповещенные мной по телефону о том, что я уезжаю на продолжительное время, уже собрали мне мои походные принадлежности. В модный нынче кожаный чемодан были уложены мой охотничий, он же для верховой езды костюм. Предметы нижнего белья, без которого ни один цивилизованный человек не мыслит своего существования. Так же костюм для встреч, который я приказал немедленно выгрузить, понимая, что там, куда я еду, он мне будет лишь ненужной обузой. Так же было собрано много всякой ерунды, что, по мнению моего старшего слуги, непременно должны мне пригодится в дороге. Проверив лично каждую мелочь, я согласно кивнул и слуги, закрыв чемодан, унесли его в мой экипаж что так, и ожидал у входа.

Я уже был сам готов отправиться к отцу в его кабинет, когда появившийся слуга пригласил меня к нему.

Сказать, что наши отношения с отцом были идеальными, было бы неверно. Мы часто спорили особенно, что касается политики и понятия права. Но он был ветераном жандармерии и понимал мою работу как, наверное, никто другой, и это нас роднило еще больше, чем прожитая жизнь под одной крышей. Несмотря на различие взглядов на современный уклад жизни он принимал почти все нововведения не зацикливаясь, как многие старики ветераны на "в наше время так было не принято". Он прекрасно понимал, что в постоянно совершенствующемся техническом мире огромную роль играют именно знания, а не махание саблей или меткая стрельба из служебного оружия. Единственное, что он не принимал, это новомодные тенденции принижения роли Богов в нашем мире. Он, наверное, в чем-то обоснованно заявлял, что именно Боги дали нам все то, что мы имеем сейчас. Я же скорее просто из чувства легкого противоречия был сторонником идеи, что и без Богов мы бы достигли всего этого, спустя каких то десять-двадцать лишних лет. На что мой отец с небрежной ухмылкой заявлял, что и за 200 лет бы не добились. Ну, не знаю, может быть, конечно, он и прав. Но не верить же вслепую, что если бы не Боги, то мы бы сейчас бегали в набедренных повязках с луками и копьями из дерева Прота и издавали бы улюлюкающие звуки. Это мне кажется смешным и нелепым.

Отец встретил меня, не вставая, но, приветливо улыбаясь и жестом предлагая присесть в кресло напротив него. Я послушно присел на край гигантского кресла, в котором по преданию сиживал один из императоров. Мой отец служил еще Инте Удачливому. И хорошо служил, пользовался расположением и был доверенным лицом. При следующих правителях его карьера не очень удалась, но я никогда не слышал, чтобы отец жаловался на судьбу. Он был слишком горд для этого.

Отец заговорил первым:

- Мне сказали, что ты надолго удаляешься. - Он приосанился и взглянул мне в глаза - Тебе может показаться нелепым, но я не устоял и позвонил Карлику узнать, куда он тебя направил.

Я, наверное, густо покраснел, и отец, заметив это, только махнул рукой:

- Не смущайся. Когда я управлял твоим отделом твой нынешний начальник бегал у меня и расследовал такие дела, о которых без смеха не вспомнишь. И то, что он стал начальником в этом и моя заслуга есть, так что я имел право спросить, куда он направил моего единственного сына и наследника.

Я невольно поерзал, стыд-то какой. Я следователь - сыщик по особым делам, за моей спиной сотни раскрытых хищений, два подавления восстаний дикарей, два морских путешествия по делам департамента жандармерии Столицы… о чем речь, я даже удаленным лесным округом управлял, пока из столицы не прислали наместника - одного из провинившихся политиков. И мой отец звонит моему начальнику и узнает о моем назначении, хотя это служебная тайна.

- Как настоящий страж Империи, он мне ни словом не обмолвился о цели твоего путешествия, только заверил, что оно соответствует твоему статусу и что ты, выезжая на это задание, обладаешь исключительными полномочиями.

Я невольно поднял глаза к затянутому голубым шелком потолку. Смеха-то будет между начальством, если Карлик, как его называет, открыто отец и за глаза сотрудники, обмолвится о звонке другим начальникам отделов.

- Потом я позвонил своему знакомому на станцию и спросил, не заказывал ли ты билет на сегодня у него. - Отец чуть откинулся в кресло и довольно произнес - И выяснил, что ты экспрессом двигаешься на север во владения Ордена. Информация о пассажирах не является тайной за семью печатями, так что не представляй себе, как ты в гневе бросишься на него.

Отец, уловив мои настроения, усмехнулся и продолжил:

- Лучше вообще сделай вид, что ты об этом ничего не знаешь. Может когда-либо и он тебе пригодится. Но не суть. За последние три недели только одно из событий во владениях Ордена заслуживает внимания. Это наводнения в их западных землях. Причем даже не сами наводнения, а количество официальных жертв. По радио, - отец с легким нажимом почему-то на "о", выговорил не так давно вошедшее в обиход словечко, - сообщили о гибели и пропавших без вести нескольких тысячах жителей.

Он смотрел на меня и ожидал хоть какой то реакции с моей стороны. Наверное, ему хотелось воскликнуть "я угадал!". Но такого повода я ему не дал, и он продолжил:

- Если не сам факт гибели такого количества людей, то, что еще могло заставить управление послать тебя туда. У меня есть мнение, что тебе поручено разобраться в том, кто виноват, что не были спасены эти люди или почему не были приняты меры к предупреждению опасности. Ведь наводнения там не впервой. Я думаю, что тебя включат в состав столичной группы. Но меня смутила просьба Карлика.

Я слегка расслабился… Пусть отец гадает, пусть он почти угадал цель расследования. Главное что я не имел права дать ему почву для окончательного вывода. Моя расслабленность мгновенно исчезла, когда я услышал, что же попросил мой начальник у моего отца.

- Он просил тебе рассказать о деле двадцатилетней давности. О деле Океана, как оно было названо.

Скажу так… само словосочетание "дело Океана" у всех разбросанных по материку следователей по особым делам вызывает жгучий интерес вперемешку с первобытным страхом. Да и вообще "дело Океана" нельзя даже в бреду спутать с делом, какого-нибудь уголовника по прозвищу "Океан". Нельзя даже подумать, что идет речь о каком-нибудь животном с такой кличкой. "Дело Океана" звучит, скорее, как мистическое действие. Мол, это Его дело и мы, мелкие сошки не набрались еще ума, чтобы понять хотя бы смысл, не то что, как такое могло произойти. Двадцать одна тысяча жителей пропала без вести за несколько минут. Поселки рыбаков, десятитысячный город Прилива, поселок Богов и их Пристанище, просто обезлюдели. Почти мгновенно. Выжившие после этого грандиозного действа - несколько волей случая оказавшихся на судах Богов рыбаков и торговцев после этого никогда в жизни не приближались на сотню километров к берегу Океана.

Видя мое изумление, отец сказал: