Белые начинают и проигрывают - Романов Виталий Евгеньевич. Страница 6

– Ну почему же?! У каждого из нас собственные развлечения, не так ли? Я же не заставляю мужчин пускаться на глупости. Но, коли они делают первый опрометчивый шаг, почему не развлечь себя?

– Первый опрометчивый шаг! – на миг забывшись, пробормотал Сатур фон Ниддл. – Ссами того не зная, вы, Лу, озвучили мой принцип. Кто делает первый шаг – тот проигрывает! Главное найти способ, как направить энергию атакующего против него самого!

– Что?

– Ах нет, ничего! Простите, на секунду отвлекся… О чем вы говорили, прекрасная Лу?

– Видите, вон там, у стены, граф Рудин? В прошлом финансист, ныне политик, влиятельный член правящей партии. Посмотрите на его лицо – какая уверенность в себе, какая мина! Между прочим, граф женат на ослепительной красавице-блондинке Джулии Орес, и все уверены, что он безумно счастлив в браке. А на самом деле? Не далее как два дня назад Рудин умолял меня стать его любовницей. Пытался даже грохнуться на колени, хотя это выглядело весьма смешно: такой солидный, упитанный мужчина, и вдруг – на колени… – Клаудиа фыркнула, на миг отстранилась от барона, прикрыла ладошкой лицо. Но в глазах ее плясали веселые чертики.

– Ах, обворожительная Клаудиа! – Фон Ниддл чуть потянулся губами вперед, к маленькому ушку. Теперь он шептал тихо-тихо, словно между ним и Клаудией была некая интимная тайна, соединившая их в единое целое: – Милая Лу! Вы не представляете, как я его понимаю. Честно говоря… честно говоря, при некоторых обстоятельствах… я бы тоже мог встать перед вами на колени.

– При некоторых обстоятельствах?! – Черноокая красотка посмотрела на мужчину так томно и призывно, что он должен был – обязан! – потерять голову в тот же миг. – И что же это за обстоятельства? Расскажите, барон! Немедленно! До сих пор я была уверена, что любой мужчина встанет на колени передо мной, стоит лишь попросить…

– Очаровательная Лу! А еще недавно вы говорили, что высший свет невыносимо скучен, – отшутился фон Ниддл. – Оказывается, вы позволяете себе маленькие и большие шалости, вынуждая мужчин терять головы.

– Барон, вы ушли от ответа!

– Тогда подарите мне еще один танец, или я не смогу удовлетворить вашу любознательность…

– Приглашайте, Сатур! Приглашайте, несносный, пока я не передумала!

Свет в зале стал более мягким, приглушенным. Зазвучала новая мелодия, очень медленная, тревожащая какие-то потаенные струны в душе, словно оркестр играл не на инструментах – на чем-то неизведанном, скрытом глубоко внутри.

– У вас роскошное платье, Клаудиа. Передайте мои поздравления модельеру, который делал его для вас. Эти обнаженные точеные плечи… Когда танцуешь с вами – невозможно удержаться от желания прикоснуться к ним губами. Это наваждение. Помешательство. А открытая спина?! Так выразительно! Проводишь по шелковистой коже ладонью, пальцами и чувствуешь дрожь… Дрожь молодого, полного сил и желаний тела. Но ваше тело, Клаудиа, спрятано под длинным платьем. Длинным платьем, оставляющим жадным взорам только изящные маленькие туфельки. Невозможно удержаться от желания сорвать эту завесу, чтобы увидеть скрытое под ней!

– Барон! Очень поэтично и еще более смело! Однако вы так и не ответили на вопрос, опять придумали что-то, лишь бы отвлечь меня!

Сатур фон Ниддл, воспользовавшись тем, что полумрак скрывал танцующие пары, прижался губами к обнаженному плечу Клаудии, потом, прежде чем спутница успела прийти в себя, нашел пульсирующую жилку на шее, пробежал по ней кончиком языка. И притянул кокетку к себе, крепко обнял, точно уловив момент, когда девушка захотела оттолкнуть чрезмерно смелого кавалера.

– Барон!!! – чуть громче, чем следовало, выдохнула Клаудиа. Впрочем, она тут же опомнилась, едва любопытные взоры сосредоточились на остановившейся паре. – Барон, еще немного, и вы будете внесены в списки наглых и скучных мужчин, обитающих на Воксе!

– Напрасно, Лу! – весело и как-то беззаботно отозвался Сатур, увлекая партнершу за собой. – Это будет вашей страшной ошибкой. Я – другой!

«Я другой, Лу. Это правда. Конечно, меня интересует и казино, которое я могу проиграть Ольхонскому, и твое роскошное тело – настоящий подарок для ценителя… Но еще больше меня интересует сложная задача, которую я взялся решить к утру… Пусть я сейчас на отдыхе, но тренировка никогда не бывает лишней. Встречала таких мужчин, Лу? Которым сам путь дороже результата?»

Светская красавица вновь наморщила носик, пристально разглядывая партнера. Будто оценивала его или пыталась прочесть что-то такое внутри, что было невозможно постичь сразу.

– У вас даже глаза меняют цвет в зависимости от того, о чем вы размышляете… – задумчиво проговорила она. – Многие мужчины здесь – открытая книга для меня. Многие, но не вы, Сатур.

И вновь фон Ниддл отозвался мгновенно, не тратя ни секунды на обдумывание ответа:

– Так это же хорошо, милая Клаудиа. Это хорошо! Потому что сегодня вечером вам не скучно!

– Черт, почему-то все время кажется, будто вы морочите мне голову… – немного помолчав, честно признала девушка.

– Нет-нет, милая Лу, все именно так, как вам подумалось в первые секунды: я собираюсь затащить вас в постель, а потому пустил в ход все свое обаяние, чтобы выполнить поставленную задачу.

– Барон, сейчас я влеплю вам пощечину!

– Вот тогда бал получится действительно нескучным! – Фон Ниддл жизнерадостно расхохотался. – Начинайте, Лу! Сделаем все возможное, чтобы об этой вечеринке говорили долго!

Клаудиа Монро вздохнула и беспомощно посмотрела на него.

– Все-таки вы морочите мне голову.

– Вам же было скучно, Лу? А теперь – нет! Я уверен, не скучно! Когда расстанемся, будете вспоминать этот бал, потому что он не похож на другие!

– Да уж, это точно. – Теперь Клаудиа Монро смотрела на барона по-другому, широко раскрытыми глазами, в глубине которых плескалось недоумение, почти испуг.

– Нет-нет, прекрасная Лу! Я вижу страх в ваших глазах. Это абсолютно напрасно, я не опасен. Никогда – ни при каких обстоятельствах – не причиню вам вреда или боли. Я здесь на отдыхе…

Черноволосая красавица остановилась прямо посреди зала, позабыв о мелодии.

– А если бы вы были не на отдыхе – смогли бы? – пристально глядя на партнера, вымолвила она. – Барон… У меня вдруг появилось очень странное чувство… внутри… это не на уровне мозга, разума… показалось… показалось, будто я разговариваю не с человеком.

– Не с человеком?

– С каким-то монстром, для которого я – игрушка. От этого очень неприятно. Вернее даже страшно.

– Совершенно напрасно, милая Лу! Хотите, скажу, в чем ваша ошибка? Просто красивые женщины редко бывают умными. Большинство смазливых куколок считают себя подарком для мужчины. Вечным подарком, которому надо потакать во всем, прощать любые глупости. Такая модель поведения идет во вред самой кукле, она быстро теряет даже то немногое, что имела, но не понимает причину. Виноваты все кругом, только не она сама. Мужчины знают это. Поэтому, если видят красивую женщину, заранее считают ее дурой, подстраиваются под определенный уровень – общения, диалогов, мыслей. Но вы не только очень красивая женщина, вы еще и умная, я вижу это. И сейчас, когда я не пытаюсь разговаривать с вами, как с дурочкой, вы испытываете страх. Страх перед чем-то новым, неизведанным. Вы привыкли, что мужчины ведут себя по-другому, примитивно, только и всего. Потому, Лу, прекратите слишком много думать, в смысле внимательно анализировать мое поведение. Пойдемте выпьем по коктейлю, и я окончательно развею вашу скуку, рассказав историю о ней.

– Историю о скуке? – Обольстительно улыбнувшись, Клаудиа Монро подала ему ладошку. – Ведите, барон! Считайте, вы заработали немало очков. Достаточно много для того, чтобы сегодня вечером я перестала смотреть в сторону других мужчин. Ведите! Только помните, после коктейлей вы обещали историю про скуку. И не ждите, что сумеете заморочить мне голову. Обещали и расскажете! И я от вас не отстану!

«Нас связывает гораздо больше, чем эта история, красавица Лу. Да, связывает. По крайней мере, до рассвета, когда я возьму тебя и выиграю у князя Ольхонского… И все же, несмотря на заманчивый приз в конце гонки, сам путь интереснее результата. Такова моя натура…»