Зимняя гонка Фрэнки Машины - Уинслоу Дон. Страница 49

– Что нам, черт побери, делать? – спросил он Фрэнка. – Что, черт побери, делать?

– Продай ему клуб.

У Майка был другой ответ на свой вопрос – более традиционный для мафиози.

Он бросил зажигательную бомбу в холл клуба «Гепард».

Он постарался обойтись без жертв, для чего дождался закрытия клуба, даже убедился, что привратник тоже ушел. И только после этого он и Энджи Бассо бросили в окно две отлично сделанные бомбы с коктейлем Молотова.

Клуб не сгорел дотла, однако ему потребовался долговременный ремонт, прежде чем его снова открыли. Чтобы Мак не ошибся с выводами, Майк позвонил ему с выражением соболезнования.

– Вот так так! – сказал он. – Жаль, пожарные инспекторы не проявили достаточно внимания.

Мак сделал правильный вывод.

Вывод был до того точный, что уже поздно вечером поймали Энджи Бассо, когда тот выходил из своей химчистки. Пэт Портер и Душитель Шеррелл бросили его на край тротуара, руками на бортик, и раздробили ему запястья каблуками.

– Не надо было играть с огнем, – сказал ему Портер.

– Что мне делать? – спросил он Майка на другой день. – Я даже поссать не могу без чужой помощи.

– Не смотри на меня, – буркнул Майк.

Однако он сделал ответный шаг. Он должен был его сделать – или пойти на попятный.

Итак, через три дня Фрэнк ждал на заднем сиденье машины, припаркованной напротив клуба «Обнаженная грация», когда выйдет Душитель. Майк сидел за рулем, потому что Фрэнк не доверил ему сделать выстрел.

– Я всего лишь хочу прострелить ему ногу, – сказал Майк.

– Ты промажешь и пробьешь ему бедренную артерию. Шеррелл изойдет кровью, и тогда начнется настоящая война.

– Тогда я прострелю ему член. Уж тут-то я не промажу.

Майк раскопал пару старых порнушек Шер-релла и прокрутил их в конторе клуба. Фрэнк был почти убежден, что Майк выбрал именно Душителя из обычной мужской ревности.

Сидя на заднем сиденье, Фрэнк видел, как Шеррелл показался в дверях, попрощался со швейцаром, потом опустил металлическую сетку и начал вешать замок.

Подняв винтовку на уровень открытого окна, Фрэнк прицелился в мякоть правой ноги Шеррелла и выстрелил. Шеррелл упал. Майк нажал на газ. Вот и всё. Фрэнк знал, что швейцар вернется и отвезет раненого в больницу. Пару недель придется Душителю походить на костылях.

Тем не менее это был довольно мягкий ответ на то, что сделали с Энджи Бассо, которому потребовалось несколько месяцев, чтобы его руки стали прежними. Это был шаг, призывавший к сведению войны на нет, тем не менее противник предпринял следующий ход.

Фрэнк сам стал свидетелем приготовлений к нему.

Он был в аэропорту и поджидал клиента, когда увидел, что в терминал входит Пэт Портер. Фрэнк дал ему пару секунд и последовал за ним. Портер встретил самолет, прилетевший прямым рейсом из Хитроу, и радостно поздоровался с двумя сошедшими с него пассажирами.

Это были крутые ребята. По их походке, по тому, как они держали себя, догадаться было нетрудно. Накачанные, но не слишком – настоящие атлеты. Один выглядел настоящим крепышом, он был в джинсах, теннисных туфлях и майке регбиста. Другой показался Фрэнку повыше ростом и постройнее, и на нем была трикотажная фуфайка футбольного клуба «Арсенал».

Портер пригласил команду.

Два дня спустя они пришли в клуб «Мустанг».

Это был вторник, вечер только начинался, и в клубе были лишь первые гости, пришедшие после рабочего дня. Было еще довольно тихо, но уже не совсем тихо. Фрэнк сидел на своем обычном месте, ел чизбургер и запивал его кока-колой в ожидании обычного вечернего наплыва, когда его рабочим местом станет лимузин.

Команду англичан он увидел, едва они вошли в дверь. Увидел их и Джорджи О, который тотчас покинул бар, где сидел с Мирной, и двинулся им навстречу.

Фрэнк помахал ему.

– Мне, Фрэнк, не нравится, – сказал Джорджи, – что они пришли сюда.

– Разве я спрашивал, что тебе нравится или не нравится? Мирна сейчас будет танцевать. Пойди и посмотри на нее, а заодно придумай, что вы будете делать потом.

– Фрэнк…

– Я сказал, Джорджи. Не заставляй меня повторять.

Джорджи недобро посмотрел на Портера, сел недалеко от арены, на которой выступали танцовщицы, и стал смотреть, как Мирна вихляет своим узеньким тазом в безуспешных попытках изобразить нечто эротически притягательное.

Портер со своими двумя сопровождающими, все еще одетыми по-спортивному, направился к Фрэнку.

Фрэнк не пригласил их сесть.

На Портере была его обычная униформа – черный костюм, белый воротничок, узкий черный галстук. Он пристально поглядел на Фрэнка и сказал:

– Тебе ведь известно, что все кончится поединком между мной и тобой.

– Ты о чем, Шейн? [32] – смеясь, спросил Фрэнк. По лицу Портера он уже догадался, что Пэт Портер терпеть не может, когда над ним смеются.

– Между мной и тобой, – повторил Портер.

Фрэнк поглядел поверх его плеча.

– Тогда что они тут делают?

– Они для того, чтобы никто другой не встрял, – ответил Портер. – Знаю я вас.

Фрэнк вернулся к своему чизбургеру.

– У меня заказ, Сэм Спейд, [33] – жуя, проговорил он. – Если у тебя что-то конкретное, говори. Иначе…

Фрэнк махнул головой в сторону двери.

– Я собираюсь убить тебя, Фрэнк Макьяно, – произнес Портер. – Или ты убьешь меня.

– Предпочитаю второе, – отозвался Фрэнк.

Портер не принял шутку. Он словно чего-то ждал. Чего он ждет, думал Фрэнк, неужели я должен вскочить и крикнуть «стреляю»? Не хватало еще нам вестернов на Кеттнер-бульваре!

Фрэнк дожевал бургер, запил его колой, встал и ударил Портера стаканом по лицу. Регбист хотел было вмешаться, но в руке Фрэнка уже был револьвер. Он снял его с предохранителя и навел на приятелей Портера.

– Ну?

Нет.

Оба словно приросли к полу.

Не сводя с них револьвера, Фрэнк наклонился над окровавленным Портером, взялся за его галстук и, обмотав его вокруг шеи поверженного врага, потащил того по лестнице к выходу, ни на секунду не выпуская из вида его телохранителей.

Выкинув Портера за дверь, Фрэнк помахал револьвером.

– Вы, двое, вон.

– Считай, что ты уже мертвец, – сказал «Арсенал».

– Ну да. Вон.

Они ушли. Фрэнк вернулся в зал, аккуратно переступил через осколки и кровь и сел на свое место.

Вскоре он сделал знак официантке, чтобы она принесла ему счет.

Все смотрели на него во все глаза – официантка, швейцар, три посетителя за столиком, Мирна и Джорджи О. У всех были круглые глаза.

– Что? – спросил Фрэнк. – Что?

У меня плохое настроение, подумал он тогда. Уже три недели я вижу свою дочурку лишь спящей. Жена грозит разводом. Мне хочется съесть бургер перед тяжелой ночной сменой, а тут вваливается какой-то англичанин и ведет себя как в кино. Мне нечего сказать вам, люди.

– Принеси мне содовой и полотенец.

– Фрэнк, я уберу, – сказала официантка.

– Спасибо, Анджела. Но это я напачкал, мне и убирать.

– У нас сегодня сладкие булочки.

– Да ладно тебе, милашка, мне следует поберечь фигуру.

Фрэнк сам убрал осколки и смыл кровь, а когда вышел на улицу и зашагал на стоянку, был в состоянии такой боевой готовности, какой давно не бывало. Когда он привез своего первого клиента, его ждал смеющийся Майк.

– Кажется, это ты, черт тебя подери, вечно читаешь мне нотации о моей вспыльчивости?

– Ковер я отмыл.

Майк посмотрел на Фрэнка, обхватил ладонями его лицо и проговорил:

– Я люблю тебя, черт подери, я правда тебя люблю.

Он повернулся к сидевшим в баре.

– Я люблю этого чертова парня!

Через две недели случилось несчастье.

Его не случилось бы, никак не случилось бы, если бы Майку не пришлось неожиданно принимать японских бизнесменов, захотевших повеселиться, для чего ему понадобились оба лимузина. Итак, Фрэнк сел за руль лимузина вместо того, что собирался делать. Ему надо было забрать один должок. Задача несложная – приятель одной из танцовщиц, наркоман, занял деньги и готов был частично расплатиться.