Приглашение в Ад - Щупов Андрей Олегович. Страница 4

– Ты знаешь, какая она у меня, – Степа кивнул на фото, с конопатой блондинкой. – И здесь, и здесь – все, понимаешь, на месте. И ласковая до ужаса. Целоваться любит. А как засмеется – это вообще…

Прилипнув глазами к фотографии, Степа надолго замолчал, позволяя Артуру пораскинуть мозгами. Впрочем, Артур размышлял недолго. Он ничего не имел против напарника. Тем более, что на Степу можно было положиться. Однако той дорогой, которой он собирался выбираться из Бункера, мог воспользоваться только один человек. Таким образом Степу приходилось отшивать, а подобные вещи всегда давались Артуру непросто.

– Я подумаю, Степ. Хотя вообще-то насчет меня сведения у тебя неверные. В корне!..

Второй осведомленной фигурой оказалась Клеопатра, полковничья приятельница и негласная правительница Бункера. Артур давно уже ломал голову, не понимая, отчего золоченые троны и высокие трибуны сплошь и рядом занимаются типами откровенно больными, с пугающими отклонениями в психике. Эпилептики всех мастей и рангов, психопаты и жертвы паранойи правили странами, управляли городами. Так получалось, что злокачественная энергия оказывалась более способной к подавлению сторонней воли. Чем более нездорового вождя взваливала себе на шею общественность, тем больших успехов он добивался, с маниакальным упорством сметая любые преграды на своем пути, истребляя порой целые народы. Да и чем могут увлечь окружающих стандартный ум, стандартная мораль? Во все времена людей завораживало необыкновенное пусть даже и с шизоидным привкусом.

Как бы то ни было, но изолированный от мира клочок подземного царства в полной мере вписывался в общечеловеческую систему. Двое сумасшедших управляли минигосударством, помыкая без малого тремя батальонами душ, имея практически безраздельную власть над каждым из своих подчиненных. Вполне возможно, что иные у власти удержаться бы и не сумели. Наверху, судя по скудным сводкам, царил настоящий хаос. Кто-то кого-то бомбил, миллионы и миллионы людей становились хрониками, сходили с ума, умирали от голода. Править в такое время армией, обреченной на бездействие, может только сумасшедший, и этот сумасшедший у них имелся.

О побеге, вероятно, думали все, но на это надо было еще отважиться. Дезертиров не просто истребляли, а истребляли с изощренной жестокостью. Администрация Бункера могла запросто поставить к стенке уже только по одному подозрению – без фактов, без каких-либо улик. И все же, побеседовав с полковником, получив предложение стать вестовым и своими глазами увидев смерть Кальяныча, Артур решился.

– Хочешь уйти в город? – остановившая его в коридоре Клеопатра, как всегда щедро нарумяненная и напудренная, без стеснения погладила рядового по щеке. – Неужели бросишь свою маленькую?

Некоторыми своими повадками Клеопатра и впрямь напоминала царицу. Только отнюдь не маленькую. В этой девице было верных шесть футов росту, и, прогуливаясь с ней, тщедушный полковник предпочитал не забывать о солидных каблуках. Дамой Клеопатра была, что называется, крупной. Ударом неженского кулачка могла запросто сбить с ног зазевавшегося бойца, а на собственной шикарно обставленной кухне легко управлялась с двумя солдатскими порциями. По слухам, в дни ненастного настроения она подводила под расстрел надоевших любовников, а уж более терпимыми неприятностями рассыпала направо и налево. Словом, дамочка была аховая во всех отношениях. И если не сама разгуливала по краю пропасти, то уж во всяком случае обожала глядеть, как делают это другие. Именно по этой причине Артур немедленно взмок от пота. Даже по лицу поползло что-то липкое, по-змеиному холодное. В самом деле, если уже двое смекнули о его возможном уходе, скоро будут знать и те, кому положено было подглядывать и подслушивать, выискивая среди служащих малейшую крамолу.

Все получилось само собой, и лишь спустя минуту Артур в полной мере осознал, что натворил. Стиснув «грозную царицу» в объятиях, он затащил ее в одну из кладовок и, заткнув рот кляпом, связал разорванными на полосы половыми тряпками. Самое забавное, что Клеопатра не слишком трепыхалась. Возможно, она вообразила, что ее собираются таким образом приласкать. Если верить слухам, такие штучки ей даже нравились, однако на этот раз всесильной даме пришлось разочароваться. Ее связали самым натуральным образом и бросили в темной клетушке в полном одиночестве на произвол судьбы.

Мосты таким образом были сожжены окончательно. Артуру оставалось одно-единственное – бежать из Бункера и бежать немедленно.

Глава 2

Кто они были, Лебедь не знал. Подозревал только, что существа эти жили на планете Земля всегда. Забавно, но люди им совсем не мешали, – разве что пробуждали некоторое любопытство. Кое-кто из старожилов шалил, вклиниваясь в сеть интернета, другие колдовали над телами спящих людей, навевая те или иные мысли, порой существенно сокращая жизненные сроки живущих. За некоторыми из представителей рода человеческого автохтоны наблюдали с особым пристрастием, и, увы, Лебедь угодил в число последних. С ним беседовали и над ним подшучивали. Он не сопротивлялся и не роптал. Тем не менее, чуть ли не каждую ночь ему насылали кошмары, из которых Лебедь никак не мог извлечь должного вывода.

На этот раз во сне он увидел стоящего в дверях Артура – мускулистого, неправдоподобно огромного, взирающего на их утлое убежище осуждающим взором. Стародавний приятель поражал бронзовым загаром, напоминая свежеотлитую, пылающую жаром статую, рыцаря, облаченного в неведомые доспехи. И снова Лебедь наблюдал яростное противостояние. Без этого теперь не обходился ни один из его снов. Черноволосый, взлохмаченный Вадим стоял на одном колене и, с остервенелой усталостью передергивал затвор, посылая в сверкающего гостя пулю за пулей. Каменно и равнодушно Артур улыбался. Пули били в его могучую грудь и сплющенными, потерявшими силу комочками падали на пол.

Так уж вышло, что всю его юность Вадик Дымов с Артуром Боковым дрались. Вечные партнеры и соперники просто не могли долго ладить. Вадим был более изворотлив, Артур – более силен. Борьба протекала с переменным успехом, и, вмешиваясь в схватку, Лебедь всякий раз получал свою порцию шишек. Несмотря ни на что, всех троих почему-то именовали друзьями. Впрочем, был еще и четвертый – некий Поль, улыбчивый, громогласный красавчик. В отличие от Лебедя, добрую потасовку он уважал, и если Лебедь старался разнимать приятелей, то он напротив вызывался быть рефери, а порой и откровенно подстрекал противников. Такой уж он был человек – с удовольствием секундировавший на всех школьных дуэлях, с энтузиазмом вызывающийся замещать более слабых или выбывающих из схваток. Странной, должно быть, казалась со стороны их дружба. Квартет забияк, четверо осликов, упрямо тянущих в разные стороны. И все-таки они действительно дружили. То есть – наверное. Потому в точности никто из них не знал, что такое настоящая дружба, с чем ее едят и на каких весах взвешивают.

– Вот, значит, как!.. – Вадим, привидевшийся Лебедю во сне, хладнокровно отбросил винтовку в сторону. – Что ж, посмотрим, как ты отреагируешь на это.

В руках его Лебедь разглядел массивный ствол с пузатым раструбом.

– Господи! Ну зачем?!

И как обычно Лебедя никто не услышал. Он и сам себя не услышал. Во снах он всегда отчего-то терял голос. И не только голос. Еще чаще он превращался в полного паралитика. Тело деревянело, язык и связки отказывались подчиняться. Вот и сейчас рот его беззвучно раскрылся, не породив ни звука. Лебедь снова не мог повлиять на ход событий. Ни Вадим, ни Артур даже не глядели в его сторону.

Огненная струя полыхнула в направлении двери, уменьшенным подобием солнца впилась в панцирную грудь. Стены, потолки – все потонуло в слепящем взрыве. Лебедь зажмурился, а когда вновь распахнул глаза, разглядел, что находится на маленьком песчаном островке…

ЭТО тоже повторялось с пугающим постоянством. Все его кошмары непременно заканчивались одним и тем же – неуютным клочком суши, напоенным вибрирующим неживым светом, дающим приют паукам, крабам и бедному человечку по имени Лебедь.