Дагестанское Досье - Овчаров Виталий. Страница 20

Рассказывает подполковник Валерий Черников:

Самыми тяжелыми были первые двое суток. Во-первых, неразбериха дикая. Никто ничего не знает. Слухи один хуже другого. Настроение от панического до истерично-героического. Конечно, был страх. Особенно мы опасались, что усиленно нагнетаемые чеченской пропагандой слухи о "полной поддержке исламской революции" местным населением и МВД окажутся правдой. Случись такое, и нам, конечно, было бы больше нечего здесь делать. К счастью, народ здесь оказался по большинству своему трезвомыслящим. Жизнь здесь не сахар, но по сравнению с ичкерийским адом - рай. Пенсии, пособия, свет, пусть клановородовая, но законная власть. За чечиками пошли только те, кто рассчитывал на их штыках подняться и разбогатеть. Реально нигде их хлебом-солью не встретили.

Итак, дагестанцы сразу и безоговорочно поддержали Россию в ее борьбе с исламским фундаментализмом. Но федералы поняли это не сразу. Первый день прошел спокойно - за исключением утреннего боя около Рахаты. С Басаевым была достигнута договоренность не открывать огонь до тех пор, пока район боев не покинут местные жители. Эта договоренность была выполнена обеими сторонами.

Федералы использовали возникшую паузу с большой пользой для себя: к исходу 7 августа в Ботлих удалось подтянуть отставшие роты новороссийцев и оборудовать позиции около местного аэродрома, заминировать к нему подступы. Боевики тоже провели день в рытье окопов - хотя им-то как раз медлить было нельзя.

Ночь с 7 на 8 августа прошла спокойно. Было немало беспокойств по поводу того, что боевики могут обойти позиции с флангов и перерезать дорогу на Буйнакск. Но все обошлось.

На следующий же день - 8 августа, - в далекой Москве произошло событие, кардинально изменившее ситуацию в Дагестане. Ельцин своим указом сместил с поста премьер-министра Сергея Степашина и назначил на его место Владимира Путина. В Кремль пришел человек, который вскоре заявит, что готов преследовать террористов где угодно: "Найдем в сортире - и в сортире замочим!". С колебаниями было покончено. Федералы стали действовать решительнее, тем более что к этому времени полностью прояснилась позиция дагестанцев.

Из дневника генерала Трошева:

8.50

Доклад Булгакова:

- если бандиты готовят опорные пункты прямо у крайних домов сел, то они не собираются уходить и знают, что по селам мы огонь открывать из вертолетов и орудий не будем;

- значит, будут входить в близлежащие села, разоружать милицию и устанавливать свою ваххабитскую власть, как это сделали в Ансалте и Рахате, и тоже начнут рыть окопы и траншеи.

Лично я думаю (мое решение на то время по той сложившейся обстановке):

1. Немедленно во все близлежащие села, где еще нет боевиков, необходимо ввести ОМОН и спецназ.

2. Села, в которых находятся боевики, блокировать на удалении до 2 км (кольцо).

3. Заминировать все дороги, ведущие от этих сел в Чечню (на самой границе), чтобы перерезать пути отхода боевиков и маршруты подвоза боеприпасов и подтягивания резервов.

4. Любыми путями вытащить мужиков из этих сел или обязать их бороться с боевиками самим.

5. Объявить ультиматум. Дать время на уход, а затем артиллерией и авиацией нанести удары по боевикам, если те не сдадутся.*

14.25

НГШ сел в Каспийске.

14.34

Вышел на меня Булгаков. Сообщил, что в районе н.п. Верхние Годобери и Анди обнаружены группы боевиков. Я продиктовал ему свое решение из пяти пунктов, чтобы доложил его Квашнину.

15.30

Доложил генерал Посредников. Готов выполнять задачу по уничтожению групп боевиков.

16.45

Посредников сообщил: авиация начала наносить первый удар по указанным районам расположения боевиков.

8 августа на дороге Ботлих-Агвали под обстрел вертолета попали дагестанские милиционеры. К счастью, никто не пострадал, но одна из опор ЛЭП сверзилась в ущелье и весь Цумадинский район был обесточен. Тем же днем по сведениям Дагестанского МВД вертолетчики обстреляли отряд милиции Ботлихского РОВД (без указания района обстрела). Милиционеры только собрались обедать, открыли банки сгущенного молока и сели в низине между холмами. Вертолеты прошли над их головами на бреющем полете. Один круг, второй. Некоторые в предчувствии чего-то привстали, попытались отойти. Удар, еще удар! Четыре трупа - мгновенно. Восемь раненных и контуженных.

Эта история имела продолжение.

Из дневника генерала Трошева:

8 августа, 20.20

От Булгакова поступила информация о якобы нанесенных авиацией ударах по своим (местной милиции) в районе Верхние Годобери. Есть раненые и убитые.

9 августа, 7.15

Заслушал доклад Булгакова:

- имел ночью разговор с НГШ ("…много говоришь, наносишь какие-то непонятные удары авиацией, в результате которых гибнет милиция. Завтра буду у тебя в Ботлихе");

- звонил дежурный генерал с ЦКП, пытался застращать: мол, почему не докладываете по авиационному удару, по гибели милиции;

- ответил, что группировка подчинена генерал-полковнику Голубеву (МВД) и все доклады идут к нему.

7.20

Посредников поясняет по поводу нанесения ударов по своим: по времени не совсем точно сообщило МВД, да и место почему-то не указывают. Что-то темнят. Непонятно.

8.40

Доложил министру обороны маршалу И. Сергееву по обстановке, по текущим задачам. Задал вопрос:

- Как могла авиация нанести удары по милиции?

9.00

Посредников по поводу "удара по своим" сообщил: авиация в том районе задач не выполняла. Где этот район - не знаем. Над территорией пролетали "бомберы", но задачу по минированию они выполнили за 10-12 км от указанной точки (то есть на границе с Чечней, что в 4 км северо-западнее н.п. Ансалта).

11.30

Довел до Посредникова, что НГШ приказал в воздухе постоянно держать пару штурмовиков СУ-25.

Он еще раз напомнил, что не может добиться от МВД Дагестана указания точного места гибели милиционеров. (Это уже о чем-то говорит. Какая-то "деза" идет).**