Возвращение в Террамагус - Старостина Лариса. Страница 36

Три средних размера хрустальные люстры с подвесками в виде цветов и фруктов делали интерьер столовой полностью завершённым.

Стол, изысканно сервированный белым фарфором, хрусталём и серебром, был накрыт на три персоны, то есть на четыре, если считать миниатюрные бокалы, ложки, вилки и нож для Амикуса. А чтобы зверёк мог дотянуться до стола, на стул были положены три высоких бархатных подушки.

Меню второго завтрака состояло из мяса ящера, приготовленного под соусом из лесных орехов и трав, и салата из морских водорослей. А на десерт был подан засахаренный цветок водяной лилии со взбитыми сливками и берёзовый сок.

Улита была в полном восторге от угощения. Мясо ящера оказалось сочным и нежным, а десерт так и таял во рту.

— Большое спасибо, бабушка. Всё было очень вкусно, — сказала девочка, отодвигая от себя пустую вазочку из-под десерта.

— На здоровье, Улита, — улыбнувшись, ответила Аникея. — Сейчас я провожу Онисифора в его спальню — ему надо отдохнуть, а потом мы с тобой отправимся смотреть Шар Магических Знаний. Он хранится в кабинете Минадоры.

— А вы надолго? — забеспокоилась девочка.

— Ну, хорошо, — Аникея достала из кармана связку ключей и передала её внучке, — Амикус проводит тебя до комнат Минадоры и поможет открыть дверь. Когда войдёте, ничего сами не трогайте, ждите меня.

— Мы ничего не будем трогать, честное слово, — пообещала довольная Улита. Она взяла на руки Амикуса, который после еды сладко дремал на высоких подушках, и направилась с ним к двери.

— И куда ты меня потащила? — недовольно проворчал рыжий симпатяга.

— Смотреть мамины комнаты, — выходя в холл, сказала Улита. — Бабушка поручила тебе показать мне туда дорогу и помочь открыть дверь. Так куда мне теперь идти?

— Для начала тебе надо подняться на четвёртый этаж, — уже менее недовольным голосом ответил Амикус.

Войдя в личные комнаты Минадоры, Улита оказалась в небольшой и очень уютной гостиной, обставленной диванчиками и пуфиками.

— Здесь очень мило, — сказала девочка, осматривая залитую солнечным светом комнату. — Только вот запах давно нежилого помещения портит всё дело.

— А что ты хочешь? Минадора не была здесь уже тринадцать лет, — зевнув, ответил Амикус. Он уже удобно устроился на одном из диванов.

— А что находится в соседних комнатах? — поинтересовалась Улита.

— Справа — спальня, а слева — рабочий кабинет Минадоры. Она, порой, засиживалась там до утра, — полусонным голосом произнёс зверёк.

— Сначала я хочу взглянуть на спальню, — сказала Улита и отправилась в соседнюю комнату.

Ни массивная дубовая кровать под балдахином, ни изящный туалетный столик с множеством красивых баночек и флакончиков, не привлекли внимания девочки, и, пройдя мимо них, она сразу проследовала к большому платяному шкафу. Открыв его, Улита некоторое время что-то искала, усердно перебирая множество разнообразных нарядов. Наконец, тяжело вздохнув, она закрыла шкаф и снова вышла в гостиную.

— Амикус, мне очень нужна твоя помощь, — обратилась Улита к сладко посапывающему на диване рыжему симпатяге.

— Ну что ещё! — недовольно проворчал разбуженный зверёк.

— Мне нужен ещё один плащ — невидимка. Я перерыла весь мамин шкаф, но там такого плаща не оказалось.

— Правильно, у Минадоры был только один плащ — невидимка, и Аникея отдала его тебе. Не пойму, зачем тебе понадобился второй?

— Не мне, а Даниле. Он обещал пойти со мной на бал, если я принесу ему летающий плащ — невидимку. Но бабушке я об этом рассказывать не хочу, так как уверена, что она не одобрит мою затею.

— Ох, не о том ты думаешь, — укоризненно произнёс Амикус. — Тебе сейчас надо думать об экзамене, а не о балах. Ведь если ты его завалишь, то и на торжество тебе будет идти стыдно.

— Об экзамене я тоже думаю и собираюсь попросить у бабушки учебник по волшебству. Просто я решила заранее позаботиться о плаще для брата — вдруг потом не будет возможности его раздобыть? Так что помоги мне, пожалуйста!

— Хорошо, жди меня здесь. Если появится Аникея, займи её разговором до моего возвращения.

— Конечно, — обрадовалась Улита, — не беспокойся, бабушка нечего не заподозрит.

Амикус взял связку ключей и скрылся за дверью спальни. Вскоре он вернулся, волоча за собой чёрный плащ.

— Вот, — сказал он, снова укладываясь на диван, — это плащ Артёмия.

— Папин плащ? — удивилась Улита. — Где же ты его взял?

— В спальне Минадоры есть дверь, ведущая на половину Артёмия. Я открыл дверь ключом из этой связки, зашёл и взял плащ в шкафу.

— Надо же, а я и не заметила там никакой двери, — продолжала удивляться Улита, укладывая плащ в рюкзак.

— Ну вот, я тебе помог, — зевнув, сказал Амикус, — а теперь не мешай мне отдыхать. Скоро нам с Аникеей предстоит провожать тебя домой. А это не такой уж короткий путь.

— Да, да, конечно отдыхай, я больше не буду тебя беспокоить, — пообещала Улита и отправилась в кабинет Минадоры.

Она оказалась в небольшой светлой комнате, обстановка которой состояла из письменного стола, надстроенного секретером, кресла, маленького камина, прикрытого изящным серебристым экраном, нескольких книжных шкафов, диванчика и большого стеллажа, на котором лежали бумаги, свитки и стояло несколько забавных фигурок зверей. На стене над диваном висела картина, на которой в полный рост были изображены красивая зеленоглазая дама с высокой причёской в голубом платье с пышной юбкой и её белокурый голубоглазый спутник в белом фраке. В причёске дамы сверкала и переливалась всеми цветами радуги платиновая диадема с Мирабилисом, у кавалера этот же камень был в большом золотом перстне на правой руке.

— Так это же мои родители, — догадалась Улита. — А картина, скорей всего, написана в честь их помолвки, — продолжала размышлять девочка. — Бабушка мне рассказывала, что мама была в тот день в голубом платье, а папа в белом фраке.

Несколько минут Улита, не отрываясь, смотрела на картину, стараясь как можно лучше запомнить черты лиц своих родителей. Ведь это было их первое изображение, которое ей удалось увидеть. Девочка была погружена в какие-то свои мысли и поэтому не сразу заметила, что на одной из полок стеллажа, рядом с фигурками зверей, вдруг появился крошечный человечек, в котором росту было не более пяти сантиметров. Он был одет в длинный синий кафтанчик, подпоясанный красным кушаком, чёрные сапожки, а на голове у него был синий колпачок с красной кисточкой на конце. Человечек имел рыжую бородку-колышек и большие печальные голубые глаза.

Улита с удивлением рассматривала крошечное создание, которое, схватившись за голову, тоненьким голоском произнёсло:

— Ах, я не должен ни во что вмешиваться, и это не моё дело!

Затем человечек прошёлся вдоль полки, внимательно посмотрел на девочку и глухим голосом добавил:

— Тебе грозит опасность от страшной старухи!

Как будто испугавшись сказанного, крошка-незнакомец всплеснул ручками и исчез так же неожиданно, как и появился.

В этот момент в комнату вошла Аникея.

— Я немного задержалась, — сказала она, — так как мне надо было дать некоторые распоряжения на кухне. Ты здесь не очень скучала?

— Нет, бабушка, я совсем не скучала. Сначала я рассматривала картину. Ведь это мои мама и папа в день помолвки? Я правильно догадалась?

— Да, внучка, ты всё поняла верно. Эта картина была написана по случаю помолвки Минадоры и Артёмия.

— А потом на полке стеллажа, вот тут, — Улита указала на фигурки, — появился забавный маленький человечек в синем и сказал, что мне грозит опасность от какой-то ужасной старухи. Кто он такой? И что за опасность мне угрожает?

— А, — махнула рукой Аникея, — не обращай внимания. Это наш давний знакомый Ануфрий, представитель племени горных человечков, населяющих каменные исполины Террамагуса. Он живёт где-то в глубине нашей горы вместе со своей многочисленной роднёй. Но, в отличие от него, его родственники никогда не выражали желания общаться с семейством Кинтианов. Да и вообще, миниатюрные жители гор недолюбливают горных волшебников, считая, что мы заняли их исконные территории. Но Ануфрий, видимо, не разделяет взглядов своих родственников. Он долгое время был приятелем Минадоры и часто заходил к ней поболтать. Но примерно через год после приключившихся в нашей семье трагических событий, Ануфрий, судя по всему, повредился умом, переживая за нашу дочь. И с тех пор он несколько раз в неделю появляется в её комнате и твердит об опасности, исходящей от какой-то страшной старухи. Сначала мы с Онисифором пытались у него выяснить, что это за опасность и кто такая эта ужасная старуха, но едва мы начинали свои расспросы, как горный человечек сразу исчезал. После десятка безуспешных попыток мы с дедушкой просто перестали обращать на Ануфрия внимание.