Возвращение в Террамагус - Старостина Лариса. Страница 6

Сейчас мы с тобой покинули Золотую Поляну, являющуюся пространством Террамагуса, и переместились в мир людей. А чтобы не привлекать в нашу волшебную страну непрошеных гостей, я, с помощью особых заклинаний, опустила невидимый занавес. Теперь тебе понятно, куда делась чудесная поляна?

— Да, — кивнула Улита, — вроде бы понятно. — А как мы теперь туда попадем?

— Чуть позже, когда мы будем возвращаться, ты всё увидишь. А сейчас я бы хотела, чтобы ты меня больше не перебивала.

Итак, моя дочь Минадора происходила из старинного колдовского рода Кинтианов. Дело в том, что у нас название родов происходит от имени того чародея, который в далёком прошлом стал его основателем. А наш род насчитывает уже более тридцати поколений и считается одним из старейших в этой волшебной стране.

В семействе Кинтианов часто рождались талантливые чародеи и чародейки, которые прославили наш род своими достижениями в различных областях общественной жизни Террамагуса. И Минадора тоже могла бы с лёгкостью пополнить список своих знаменитых предков, если бы не…, но, впрочем, всё по порядку, — перебила сама себя Аникея.

Минадора, в отличие от меня и других наших родственников, обладала большой волшебной силой и множеством талантов. Юная чародейка с отличием окончила Лицей Чародейства и Академию Волшебных Наук. Она прекрасно ездила верхом и часто побеждала в соревнованиях Воздушных Наездников, отлично стреляла из лука и владела волшебным мечом, рисовала картины и сочиняла волшебную музыку. Минадора любила устраивать феерические спектакли, где при звучании сочинённых ею мелодий в воздухе из лучей лунного или солнечного света начинали складываться чудесные образы или разыгрывались миниатюрные сценки.

Минадора была не только разносторонне одарена, но ещё обладала и незаурядной внешностью. Среднего роста, она была превосходно сложена и обладала грацией пантеры. Её пышные каштановые волосы струились по спине и заканчивались крупными завитками, миндалевидные зелёные глаза обволакивали собеседника изумрудным светом, а маленький пухлый рот часто складывался в красивую, но дерзкую улыбку. Такой была волшебница Минадора — твоя мама.

— Так, значит, моей мамой была Минадора? А где же она теперь? Что с ней стало? — не удержалась и снова перебила бабушку Улита.

Аникея с упреком посмотрела на внучку и стала рассказывать дальше.

В общем, Минадора была умна, честолюбива и красива, но найти себе пару по душе так и не смогла, так как обладала независимым и вздорным характером. Все женихи были для неё недостаточно хороши. Один был слишком стар, другой казался глупым, третий не нравился внешне. Но, хорошо зная свою дочь, я понимала, что под маской равнодушной красавицы скрывается трепетное и ранимое сердце. Минадора искала настоящую любовь, но среди своих воздыхателей её не находила. Для всех них она была престижной невестой, а её чувства и устремления их не волновали. К ней сватались многие богатые и знаменитые волшебники Террамагуса, но никто не тронул её сердца. После короткой беседы с Минадорой потенциальный жених обычно получал от неё отказ.

Но самым настойчивым среди её поклонников был волшебник Эрмоген. Известный в обществе колдун, он уже восемь лет был в составе Волшебного Совета, а в свободное время увлекался опытами по чёрной магии. Высокого роста, с чёрными, как смоль, волосами и пронизывающим взглядом чёрных глаз, Эрмоген производил дьявольски завораживающее впечатление. Среднего возраста, он был на пятнадцать лет старше моей дочери, но его прекрасной фигуре и гордой осанке мог позавидовать и юный маг. Влиятельный чародей неоднократно предлагал Минадоре руку и сердце, но она оставалась равнодушной к его ухаживаниям. А когда Эрмоген становился слишком настойчивым, Минадора дерзко его высмеивала. Но, несмотря на это, упрямый чародей всё равно продолжал добиваться расположения своенравной красавицы.

Мне казалась странной и непонятной эта его настойчивость. Ведь многие молодые волшебницы из Горной Долины с удовольствием разделили бы с ним свою судьбу, но ему почему-то нужна была только Минадора.

Среди тайно и безответно влюблённых в Эрмогена волшебниц была и лучшая подруга Минадоры — Фулвиана. Я догадалась о её чувствах, когда на каком-то из светских мероприятий нечаянно увидела её восхищенный взгляд, устремлённый на окружённого поклонницами чародея. Но, едва заметив, что я за ней наблюдаю, она тотчас же опустила глаза и демонстративно отвернулась в другую сторону.

Темноволосая голубоглазая красавица Фулвиана в волшебном мастерстве не уступала своей подруге, но всегда оказывалась на шаг позади неё. В Академии Волшебных Наук Минадора была первой студенткой, но второй результат всегда был у Фулвианы. В верховых состязаниях, если участвовали обе подруги, то Фулвиана опять прочно держала вторую позицию. И ей всегда не хватало какой-то незначительной детали для получения первого места: или она не добирала одного — единственного бала по не существенному предмету, или её пиннэкус оказывался чуть менее расторопным пиннэкуса подруги. Но такие пустяки не могли испортить верной и преданной дружбы двух юных волшебниц.

Началась их дружба еще в Лицее Чародейства, когда девочки проходили первую ступень колдовских премудростей. Моя дочь потом часто вспоминала историю её знакомства с Фулвианой.

Как-то раз, прогуливаясь во время перемены по коридорам лицея, Минадора услышала чьё-то тихое всхлипывание. Оглядевшись вокруг, она увидела, что в большой нише на широком подоконнике сидит девочка из её группы и горько плачет. Минадоре стало жаль одноклассницу.

— Фулвиана, почему ты плачешь? Тебя кто-нибудь обидел? — спросила она у всхлипывающей девочки.

— Я никак не могу запомнить волшебные заклинания. Их накопилось уже очень много, и с каждым днём я всё больше и больше отстаю от своего класса.

— Ну, это не беда. Я помогу тебе. На, вытри слезы, — Минадора протянула Фулвиане свой носовой платок.

— Не получится из меня хорошей волшебницы!

— Ты будешь замечательной волшебницей!

— Тебе хорошо так говорить, ведь ты самая лучшая ученица в нашем классе!

— Ты тоже будешь лучшей ученицей — я расскажу тебе, как можно легко и просто запомнить даже самые трудные заклинания. Я сама придумала эту систему и с удовольствием поделюсь с тобой своим изобретением. — Минадора взяла новую знакомую за руку и повела в класс. Фулвиана уже не плакала — она поняла, что Минадора действительно решила ей помочь.

С тех пор юные волшебницы стали неразлучны, а через пару месяцев Фулвиана по успеваемости догнала Минадору.

Девочки всегда были вместе: гостили друг у друга в замках, устраивали пикники в низовьях долины, готовились к экзаменам, придумывали бальные наряды. А в трудный момент всегда приходили дуг другу на помощь.

Как-то раз Фулвиана спасла мою дочь от верной гибели, когда юные волшебницы нечаянно попали в Долину Ящеров. Минадора не заметила, что над ней и её пиннэкусом разверзлась огромная зубастая пасть хищника, ещё немного — и она была бы съедена. Но в этот момент Фулвиана, отважно «посадив» своего пиннэкуса на хвост ящера, на несколько мгновений отвлекла его внимание от своей подруги, и та успела спастись.

Минадора не получила не единой царапины, но была ужасно напугана. После этого случая моя дочь часто говорила, что она в неоплатном долгу перед Фулвианой, хотя тоже сделала для подруги немало хорошего.

— Был у Минадоры еще один маленький друг, — сказала Аникея и, немного повысив голос, позвала: «Амикус!».

Вскоре из леса выпорхнул рыжий зверёк, сел на перила беседки и тоненьким голосом спросил:

— Ты меня звала, Аникея?

— Да, милый, побудь с нами. Я хочу познакомить тебя с моей внучкой Улитой.

Зверёк приветливо кивнул головой.

— Меня зовут Амикус, — представился он.

— Улита, — чуть слышно произнесла девочка. Она с удивлением и любопытством разглядывала это странное, но очень симпатичное существо.

Амикус был небольшого размера, примерно с кошку, с пушистым, как у белки, хвостом и такими же лапками-ручками. Его мордочка была бы очень похожа на кошачью, если бы его большие зелёные глаза не обрамляли длинные ресницы, а средней длины висячие ушки не заканчивались забавными кисточками. Зверёк был покрыт ярко-рыжей короткой мягкой шерстью, но самым удивительным было то, что у него были крылья, и он умел говорить.