Миссия на Луне (Новые приключения Незнайки - 1) - Карлов Борис. Страница 56

-- Да. Больше. Значительно больше.

-- И ваш атлас потребует дополнений.

-- Да. Значительных дополнений.

-- А потом вы еще немножко увеличите мощность телескопа.

-- Возможно...

-- И на небе появится еще миллиардов сто звездочек?

-- Н-не знаю... Может быть, и больше...

Теперь Звездочкин выглядел довольно обескуражено.

Огонек вежливо кивнула в знак того, что она узнала все, что хотела узнать. Наблюдавший за этим диалогом Студент то и дело зажимал рот, чтобы не прыснуть со смеху.

-- Пожалуй, я выйду сегодня погулять, -- неуверенно сказал Звездочкин. -- Как там, на реке, готовятся?

Попив чаю с сухарем и поболтав еще немного, Студент и Огонек собрались уходить. Но тут Звездочкин хлопнул себя по лбу:

-- Ах да! Чуть не забыл. С Луны сегодня поступила какая-то странная радиограмма.

-- Интересно, -- оживился Студент. -- Мне казалось, что передатчик у них давно уже не работает.

-- Возможно, что как раз сейчас его ремонтируют и посылают пробные сигналы. Болтают какую-то чепуху и не отвечают на мои позывные.

-- Давай послушаем.

Звездочкин включил воспроизведение. После нескольких минут позывных "Земля, Земля, я Луна" следовал крайне бестолковый диалог, в котором некий Ослик взволнованно кричал Звездочкину: "Не давайте им ничего! Если прилетят, не давайте ничего!.."

-- Вы знаете этого Ослика? -- спросила Огонек.

-- Да, -- кивнул Студент. -- Это тот самый лунатик, с которым дружил Карлуша.

-- Мне показалось, что он искренне чем-то обеспокоен.

-- Похоже на то. Ума не приложу, что у них там стряслось. Может быть, им понадобились еще какие-нибудь семена наших растений?

-- Но почему же тогда этот Ослик просит ничего не давать?

-- Знаете, дорогая коллега, там у них сложились очень странные отношения между гномами. Многие думают только о том, как разбогатеть, то есть раздобыть как можно больше вещей и продуктов. Все это у них можно обменивать на деньги, такие условные значки...

-- Спасибо, что рассказываете мне содержание вашей книги "Экономика подлунного мира".

-- Ах да, извините, ведь вы все прекрасно понимаете.

-- Мне только было не совсем понятно, почему на Луне дали всходы семена ваших "гигантских" растений. Наши ботаники долго пытались прорастить семена их "карликовых", но это удалось лишь в Земляном городе. Скорее всего, благодаря особым феноменальным свойствам этого места.

-- Возможно, возможно, -- согласился Студент. -- Возможно, вы правы, дорогая коллега. Надеюсь, что ситуация в ближайшее время прояснится и мы узнаем, кому и чего именно просил не давать господин Ослик... Звездочкин, ты поедешь с нами на реку?

-- Да, да, конечно, -- засуетился Звездочкин. -- Только я потом, без вас. Я еще должен прибраться, привести себя в порядок... Да и рано еще, даже не стемнело.

-- "Прибраться... Привести себя в порядок..." -- Студент покачал головой. -- Это что-то новое.

Гости вышли из здания обсерватории и заняли свои места на сидении вездехода.

-- Послушайте, вы, уважаемый коллега, -- обернулась к Студенту Огонек. -- А что если мы сейчас отправимся в совершенно другое место? Здесь мы все видели. А там обещаю вам нечто действительно необыкновенное. Ну, решайтесь быстрей!

Глава шестая

Пухляк убеждается, что маска зайчика ему мала,

но хобот слона выглядит чересчур вызывающе,

волк непрактичен, а маска свиньи слишком легкомысленна

Оставшись один, Пухляк немного перекусил, чтобы успокоиться, и стал готовиться к предстоящему мероприятию.

Он поднялся к себе в комнату, раскрыл огромный вещевой шкаф, который он называл гардеробом, и стал выкладывать на пол теплые вещи.

Раздевшись до трусиков, он начал не спеша выбирать и натягивать на себя:

-- кальсоны с верхней рубахой (из мягкого розового трикотажа);

-- носки простые;

-- носки шерстяные;

-- тренировочные брюки;

-- теплую мягкую рубашку;

-- шерстяной пуловер;

-- штаны с ватной прокладкой, на помочах;

-- "водолазный" свитер.

Затем Пухляк влез в валенки, достал из шкафа несколько карнавальных масок и некоторое время пристально их разглядывал.

Маски были сделаны из папье-маше, раскрашены красками и покрыты лаком. Они представляли слона, зайчика, хрюшку и серого волка.

Маску слона он отверг сразу, поскольку она имела свисающий до самого живота -- похожий на шланг от пылесоса -- резиновый хобот, который у всех чесались руки потрогать, а то и подергать. Не говоря уже о том, что это было неприятно, маска была чересчур заметной и вызывающей, в то время как Пухляк стремился не привлекать внимания к своей персоне.

С некоторых пор жители Песочного города почитали его как местную достопримечательность и буквально не давали ему прохода. Такое обожание со стороны сограждан, приятное поначалу, постепенно стало казаться ему назойливым и обременительным. Пухляк старался реже бывать на публике, а если и отправлялся куда-нибудь, то обязательно надевал солнцезащитные очки и прикрывался платочком, делая вид, что у него насморк. Он перестал здороваться с прежними своими друзьями и все больше времени проводил в гордом одиночестве.

Такие изменения в его характере доктор Глюк называл "звездной болезнью", хотя она не имела ничего общего ни с медициной, ни со звездами.

Итак, маска слона никуда не годилась.

Зайчика он не примерял давным-давно и теперь, к своему огорчению, убедился, что лицо его сильно раздобрело и маска зайчика прикрывала разве что один нос.

Хрюшка была в самый раз, но Пухляк отложил ее по идеологическим соображениям. Для его теперешнего веса в обществе эта маска была чересчур легкомысленной и могла повредить его сильно возросшему авторитету.

Волк с выдающейся далеко вперед зубастой мордой был непрактичен: морда ограничивала обзор и мешала смотреть под ноги, не говоря уже о том, что во время еды маску пришлось бы поднимать на лоб, нарушая таким образом предполагаемое инкогнито.

Делать было нечего, приходилось пренебречь содержанием и вернуться к хрюшке. Решающее преимущество этой маски, помимо необъятных размеров, было еще и в том, что при наличии розового пятачка, ушек, румяных щек и прорезей для глаз она оставляла открытой нижнюю часть лица. То есть не чинила никаких препятствий поеданию угощений.