Кот Фараон - Марз Ф. Страница 1

Марз Ф

Кот Фараон

Ф. Марз

КОТ ФАРАОН

I. ПОКИНУТЫЙ КОТ

В один прекрасный день молодой орнитолог Гокли приехал в наш округ и снял маленький туземный бунгалоу (1). Он поселился в нем не один - с ним был привезенный им с собой в корзине кот Фараон.

Это был совсем особенный кот, на других не похожий. Он был очень большой и упитанный, цвета он был желтого, книзу светлее, с полосами на боках, хвост его был замечательно тонкий, длинный и гибкий, в черных кольцах и с черным кончиком, шерсть очень густая, но короткая и жесткая, совсем не такая, как у домашних кошек, глаза всегда сохраняли выражение неукротимой дикости.

Молодого ученого часто видели уходящим из дому ранним утром идет, бывало, помахивая хлыстиком, с толстой книгой под мышкой, с синими очками на носу Фараон неизменно следовал за ним.

На расспрашивания любопытных соседей Гокли всегда отвечал, что приехал сюда готовиться к ученой работе и избирает для своих прогулок самые уединенные места в лесу, чтобы ему никто не мешал.

Но на деле оказалось иначе.

Главный лесничий застал его однажды в тщательно оберегаемом им лесном заповеднике, где охота на птиц была запрещена под угрозой величайшего наказания. Лесничий очень гордился своим заповедником и дорожил редкими породами птиц, которые там разводились. Можно представить себе его ярость, когда выяснилось, что Гокли при помощи своего карманного складного ружья настрелял столько дичи, что и в пять лет нельзя было поправить дело. Роль гончей собаки в этой охоте исполнял кот Фараон.

Давая показания на суде, лесничий не мог подыскать достаточно слов и выражений, чтобы описать, как велика была вина кота. Он захлебывался от гнева, заикался, откашливался... Но из его показаний можно было с несомненностью установить одно, что кот был, во всяком случае, замечательный, необыкновенный. Это и высказал, между прочим, сам судья.

Но кошки суду не подлежат. Зато самому Гокли пришлось поплатиться тяжелее, чем все ожидали. В соседних округах узнали, что он, наконец, попался, и от местных властей посыпались телефонные заявления судье о точно таких же проделках Гокли на их территории. Гокли был присужден к штрафу и высылке. По-видимому, он этого ожидал и нисколько не удивился, потому что из суда он вышел спокойно, с насмешливой улыбкой на лице.

Ему предписано было уехать немедленно, и он не успел даже захватить с собой Фараона, Он оставил его в своем бунгалоу, и это отчасти указывает на растерянность браконьера, потому что таким котом он не мог не дорожить. Но, может быть, Гокли оставил его нарочно, из мести. Во всяком случае, кот находился в бунгалоу и спал на диване перед топившимся камином в то время, когда за его хозяином пришел представитель власти для исполнения приговора.

Кот Фараон проснулся только в пять часов пополудни, и сейчас же крепкий сон его сменился бодрой энергией; способность к такому быстрому переходу сохранилась в наше время только у диких животных, но давно утрачена всеми домашними.

Солнце ярко светило в небольшое окно; окно было открыто, и в нем с металлическим жужжанием носилась осенняя муха; на камине торопливо тикали часы. Но кота разбудило не солнце, не муха, не тиканье часов... Его разбудил стук отворяемой калитки в палисаднике.

Кот раскрыл свои зрачки, похожие на вертикальные трещины на желтом камне, и кинул быстрый взгляд на открытое окно. Он увидел перед собой "квадратную" черную шляпу, каких теперь не носят, чье-то красное бородатое лицо с маленькими глазками и неприятным, явно угрожающим выражением.

То не был Гокли. У Гокли было белое лицо и большие глаза, - такие глаза особенно нравятся животным и привлекают их доверие. Кот знал, что это не Гокли, но, по-видимому, и этот посетитель был ему известен. Так, по крайней мере, можно было думать, судя по поведению кота.

Свирепо сверкая глазами, Фараон без малейшего шума, точно змея, соскользнул с дивана и подкрался к двери, которая вела в кухню. С минуту он постоял в раздумье, повернув голову назад, затем быстро шмыгнул через отворенную кухонную дверь во двор.

Настала полная тишина, - было слышно только тиканье каминных часов. Потом стукнула наружная дверь, и на пороге появилась высокая фигура главного лесничего с двустволкой в руках. Он пришел со своей собакой и стал повсюду искать "проклятого кота". Он решил во что бы то ни стало отыскать и уничтожить Фараона, боясь, что без хозяйского надзора он сделается, пожалуй, еще опаснее для лесного заповедника.

Лесничий обыскал весь бунгалоу от порога до печной трубы. Кота нигде не было. Собака, наконец, помогла ему обнаружить, что кот скрылся, выбежав через кухонную дверь.

А Фараон, грозно ворча, чего домашние коты обыкновенно при таких обстоятельствах не делают, перебежал через двор бунгалоу.

С трудом пробравшись через узкое отверстие в колючей изгороди, весь исколотый и исцарапанный, кот очутился в канаве. Он побежал по ней сначала прямо, потом свернул направо и, выскочив на мокрый луг, помчался к темному, сырому лесу.

Кот мчался диким свободным галопом, низко опустив голову, вытягивая далеко вперед передние лапы и волоча за собой задние. Так бежит обыкновенно по джунглям тигр, вспугнутый загонщиками.

На минуту кот остановился и обернулся назад, заслышав позади себя глухой шум. Меньше всего он мог обмануться в значении этого шума. Такому ли дикому коту, как он, не знать, что за ним гонится собака!

Это была собака лесничего, быстро бежавшая по его следу.

Она догнала Фараона прежде, чем тот успел добежать до леса. Не успела она опомниться, как что-то желтое проскочило у нее перед самым носом и, словно резиновый мячик, прыгнуло ей прямо на спину, вцепившись в нее когтями всех четырех лап.

Собака отчаянно завизжала, и следовавший за ней главный лесничий, свирепо бранясь по адресу кота, бросился к ней на помощь.

Но кот уже соскочил с исцарапанной спины своего преследователя и стрелой понесся в лес. Там он вспугнул птиц, сидевших на деревьях; они с криком поднялись на воздух и окропили кота дождевыми каплями, оставшимися на листьях. Всякий другой кот сейчас же вспрыгнул бы на дерево, но своему коту Гокли, очевидно, внушал, что, когда за ним гонится человек с ружьем, нельзя прыгать на дерево.

Фараон мчался по лесу, прячась в диком терновнике, в колючем дроке. Тут было много хитрой стратегии, потому что этот дрок представлял собой целый мир колючек и перепутанных ветвей, где с таким успехом прячутся кролики и куда никакая собака проникнуть не может.

Погоня осталась далеко позади, но кот все еще пробирался через самую густую чащу дрока, часто останавливаясь и прислушиваясь. По временам он нюхал увядшую траву и настилку из мелких листьев и колючек.

Раз или два что-то где-то шелохнулось; хрустнула ветка, когда он крался; былинка сама собой выпрямилась перед ним, как будто кто-нибудь только что сошел с этого места. Все кругом говорило о жизни, но ее пока не было видно.

И вдруг неожиданно, без малейшего предупреждения или намека, грянула война, настоящая кровавая лесная война.

Перед котом появился странный пестрый зверь, очень крупный - около метра в длину - и в полумраке казавшийся еще больше; он был на коротких ногах, дородный, похожий на медведя, с лапами, запачканными в земле, с множеством кровавых царапин на шкуре. Пасть у него была оскалена, глаза смотрели дико.

Это был барсук, которого давно уже травили в его норе люди и собаки. С его стороны выход из норы был отчаянной вылазкой гарнизона из осажденной крепости с решимостью пробиться или погибнуть. Фараону не повезло: он как раз очутился на дороге барсука из одной норы в другую.

Когда кот его заметил, зверь уже был совсем близко от него. У кота не было времени ни для того, чтобы отступить, ни для того, чтобы сделать один из тех быстрых прыжков в сторону и вслед затем вверх, которые так часто удаются кошкам. Фараон был загнан в угол, и ему пришлось вступить в неравный бой.