Право на жизнь - Арно Сергей Игоревич. Страница 73

Но ей никто не ответил.

– Ну и ладно, – бросила она и стала глядеть вперед, на шоссе, по которому изредка в ту или обратную сторону проезжали автомобили.

– Пока ты, Сергуня, Илью искал, этот сосед пузатый раза три на участок шастал – все чего-то перетаскивал. Я уж думала пойти ему пенделей навешать, чтобы он тебя не засек.

Карину ничуть не смущало то, что ее никто не слушает и не поддерживает разговора, ей нужно было говорить, и она говорила:

– Какой-то он склизкий. Ты ему, Сергуня, не зря по башке настучал. Смотри-ка, это не они случайно?..

Сергей, хотя и был увлечен чтением дневника отца, при последней фразе поднял голову.

– Выключи фары, – приказал он.

Карина повиновалась. На обочине шоссе возле дома Петрушки остановился автомобиль. В темноте было не различить, кто в нем сидел, кроме того, было слишком далеко. Дверца машины открылась, и двое детей: мальчик и девочка – бегом бросились в дом. Вслед за ними вышел высокий мужчина и скорым шагом направился вслед за карликами.

– Это Петрушка, – сказал Илья чуть слышно.

Он проводил его взглядом. Если бы не было так темно, можно было бы увидеть, как он побледнел – ужас исказил его лицо, щека задергалась в нервном тике… Но никто этого не заметил.

– Я должен их взять, – сказал Сергей, откладывая тетрадь на сиденье, в голосе его зазвучал металл.

Вся его воля собралась сейчас в одном желании, сделав его непреодолимым. Это значило, что извне, со стороны, его желание невозможно было преодолеть. Его лицо стало каменным. У него имелось только два выхода: победить или умереть. И для Сергея они были равноценными, в обоих случаях он выигрывал. Жизнь сейчас не стоила ничего. Была только цель.

– Пойдем вместе, – сказала Карина. В ее голосе тоже послышалось что-то особенное, и Сергей не сказал «нет».

Илья промолчал. Он был в одном ботинке, да и представить себе возвращение в тот страшный дом было выше его сил. Он никогда не смог бы войти туда снова. Никогда!

Сергей вышел из машины, на мгновение задержался, потрогал пояс с ножами, в метании которых был искусным мастером.

– Я их возьму, – как-то уже полуотрешенно проговорил он.

Поглядев на него, Карине вспомнился Транс. Имелось у них сейчас нечто общее во взглядах.

Машина Петрушки с работающим двигателем стояла на обочине, возле открытой калитки. Яркий свет горел во всех окнах первого и второго этажей, дверь на веранду была распахнута настежь.

Сергей открыл дверцу автомобиля и, выключив двигатель, положил ключи от машины себе в карман. Из дома этого не было заметно. Через незашторенные окна было видно, как в доме по комнате кто-то мечется. Похоже было, что это Марк Анатольевич… А где же карлики?

После того, что Сергей узнал о них от директора театра уродов, их он считая даже более опасными, чем самого Петрушку.

– Отойди в тень деревьев. – сказал Сергей Карине.

Проникнув на участок, они разошлись по обе стороны дорожки и короткими перебежками, от дерева к дереву, стали продвигаться к дому Петрушки.

Карина передвигалась наравне с Сергеем, стараясь не выпускать его из виду. Когда они подошли к дому совеем близко, Сергей вдруг поднял руку. Карина остановилась. Сергей указал вверх на окна второго этажа. В освещенном окне мелькнул и снова исчез красный язычок огня, потом почудилось, что с другой стороны окна мелькнул огонь. И вдруг уже явственно полыхнула на окне гардина, и тут же дым пошел из форточки.

– Пожар! – одними губами прошептала Карина. – Это же пожар!..

Сергей с Кариной сделали еще десяток шагов по направлению к дому. Уже отчетливо было видно, что происходит в доме. Петрушка в красном колпаке и рубахе торопливыми шагами ходил по комнате. Видно было, что он спешил собрать нужные вещи. Рядом с ним бегали суетливые карлики, помогая ему в этом. Потом все они вышли на веранду. Сергей с Кариной увидели их в раскрытую дверь, вслед за этим в комнате, откуда они вышли, полыхнуло, вероятно, загорелся разлитый по полу бензин, потому что огонь охватил сразу все помещение.

Петрушка в красном колпаке и длинной красной рубахе с двумя большими старинными чемоданами в руках вышел на крыльцо и остановился, вслед за ним выскочили карлики. Их трудно было назвать карликами, уж больно они походили на детей. «Мальчик» в клетчатом пальтишке и кепке, совсем как «взрослый», держал в руке желтый портфель. «Девочка», белокурая, с двумя большими красными бантами в волосах, в желтой курточке, прижимала к груди трех больших, должно быть, своих самых любимых кукол с разрисованными лицами.

– Быстрее, дети мои!.. Быстр-рее!.. – кричал Петрушка полукаркающим-полусвистящим голосом. Они не успели спуститься, как из тени деревьев вышел Сергей и остановился перед крыльцом.

– Кто?! Кто вы такой?! – каркающе мерзко закричал Петрушка, увидев преградившего ему путь человека.

– Я пришел отомстить за своего отца, – проговорил Сергей, внимательно следя за каждым движением карликов.

Сергей держал в руке нож. Он нарочно вытащил его из-за пояса. Для того чтобы метнуть его, Сергею не требовалось поднимать руку, он мог бросать его снизу, сбоку… из любого положения и промахивался редко. И сейчас, настороженно следя за каждым движением Петрушки и карликов, он был уверен в том, что успеет метнуть нож первым… Хотя как?! Ведь перед ним дети. Неужели у Сергея поднимется рука швырнуть нож в маленьких существ… Нет, это был обман зрения. Мираж… Ведь эти ребятишки покушались на его жизнь. Кроме того, на их счету много человеческих жизней. Нет, это не дети… И все же. Хватит ли у Сергея решимости швырнуть в них нож?..

– Я пришел отомстить за отца, – повторил он.

Из теки дерева с другой стороны дорожки вышла дрожащая Карина и встала рядом с Сергеем. Она нестерпимо боялась эту живую громадную куклу. Как ни старалась, она не могла унять дрожь в ногах.

– А-а-а!! Вас много!! – закричал Петрушка. – Не бойтесь!! Не бойтесь, дети мои!

Не выпуская чемоданы, Петрушка попытался обнять карликов, в испуге с двух сторон вцепившихся в его руки. Карлики вдруг заплакали наперебой, в голос, будто маленькие дети.

Дом сзади них уже полыхал. Огонь весело вырывался из окна второго этажа, ярко освещая ночь; дым поднимался в небо, но ветер сносил его правее, в сторону города. От шоссе уже бежали заметившие пожар соседи.

– Их много! Но я не отдам вас! – восклицал Петрушка, стараясь обнять карликов, но чемоданы мешали ему, – А твоего отца я не хотел… Не хотел убивать!! – вдруг закричал Петрушка в лицо Сергею. – Меня заставили!! Заставили… Петр-рушка не любит убивать!..

Его истерические выкрики перемешивались с детским плачем, с треском горящего дома… Дом полыхал уже весь, особенно с левой подветренной стороны. Сначала издалека, потом все ближе слышалась сирена пожарной машины.

– Они хотят забрать меня у вас, мои дорогие! – закричал Петрушка и бросил чемоданы на землю.

Маленький Янош вдруг высоко подпрыгнул и, обхватив Петрушку руками и ногами, повис на нем, прижимаясь к груди маленьким личиком. Марика в безутешном горе выронила куклы и обняла Петрушку ручонками, прижалась к нему изо всех сил.

– Я не оставлю вас. Я не оставлю вас в этом стр-рашном мир-ре, – свистел Петрушка, гладя прижавшихся к нему маленьких людей, из глаз его текли слезы. – Не плачьте, Петр-рушка любит вас. Петр-рушка не оставит вас…

С этими словами Петрушка, прижимая к себе карликов и шепча им ласковые слова, повернулся к дверям дома, веранду которого уже охватило пламя. От жара лопались стекла, пламя выло и гудело… Нелепо и страшно выглядела долговязая фигура, облепленная карликами на фоне горящего дома.

– Мы еще встретимся… – вдруг донеслось до Сергея, но, возможно, это только померещилось от шума и воя огня.

Спина Петрушки вздрогнула, он еще секунду помедлил… И шагнул в пламя.

Собравшийся на пожар народ ахнул, когда мужчина вместе с детьми вошел в горящее здание. Пожарная сирена смолкла совсем близко.

Сергей с Кариной продолжали стоять перед дверью, за которой бушевал огонь и в которую вошел безумный убийца. Это было страшное завершение его злодеяний. И вдруг из пламени сквозь полыхающий дверной проем, винтообразно крутясь, с шипением и с огромной силой вырвалось что-то трудно различимое для глаза, несущее смерть…