Ленивый Вареник (сборник) - Кумма Александр Владимирович. Страница 4

А когда Толя вприпрыжку спешил домой, то вся без исключения публика на улицах - и деловито поскрипывающие сапоги, и менее деловитые туфельки, и толстые солидные галоши - все восхищались его ботинками: та кие они были красивые.

И больше Ботинок никогда не просил каши, он ведь был не мальчик. Зато уж сапожный крем он требовал каждый день. И если Толя забывал его накормить, он становился мрачнее тучи, обиженно дулся, кривился и ворчал...

Того и гляди снова запросит каши.

ИСТОРИЯ С ПОЛОВИЦЕЙ

Веник осторожно открыл дверь и заглянул в комнату. - Ну и натоптали же!.. - сказал он, оглядев пыльный пол, и, не теряя времени, тут же принялся за дело. И, надо сказать, что он трудился не менее старательно, чем его дальняя родственница - Платяная Щётка, которая каждый день чистила короткие штанишки мальчика Пети.

Веник мёл, мёл и... вдруг заметил, что в одном месте пол совершенно чистый и даже блестит...

- М-да... - протянул Веник. - Видимо, тут уже побывали короткие штанишки мальчика Пети и собрали всю пыль. Бедная, бедная Щетка!..

И он еще старательнее заерзал по полу.

- Фу! - вдруг раздался чей-то голос сверху. - Опять напылили тут!

Это была тонкая фарфоровая Вазочка. Она целый день стояла на шкафу и абсолютно ничего не делала. Однажды, правда, в нее хотели поставить цветы, но она их не пустила, сославшись на то, что у нее очень узкое горлышко. Так она и красовалась на шкафу без всякой пользы, а над другими между тем издевалась.

- Грязнуля! - ворчала она, свысока поглядывая на Веник. - Целый день возится в пыли!

- Подмела бы ты комнату и коридор, тоже бы запылилась! - оправдывался Веник.

- Вот еще! Буду я пачкаться! - ухмыльнулась Вазочка. - Это только ты, неряха, на это способен!

- Некогда мне тут с тобой пререкаться! - отмахнулся Веник и полез под кровать. Там он растолкал все туфли и ботинки, на что они, впрочем, нисколько не обиделись, потому что после этой веселой толкотни пол становился чистым и блестящим.

А Веник между тем вылез из-под кровати и полез под шкаф.

- Ах! Ах! - заохала Вазочка. - Он опрокинет шкаф! Я упаду и разобьюсь!

Но Веник не обращал на нее никакого внимания и уже орудовал в углу, где было особенно много пыли.

Он старательно ерзал туда и сюда... И вдруг за что-то зацепился. Это был маленький, кривой и очень вредный Гвоздь. Он страшно завидовал Венику, который путешествовал по всей квартире и даже иногда выходил на лестницу, в то время как он,

Гвоздь, безвыездно торчал в половице. В свое время Гвоздю предлагали место в заборе, тогда он мог бы видеть еще побольше Веника! Но Гвоздь наотрез отказался от такой перспективы. Его пугали превратности стихии дождь, снег, мороз, и он предпочел всему этому тепло и домашний уют.

А теперь он не мог примириться с тем, что Веник избрал себе более интересное дело и старался ему навредить, как только мог.

Ну, а навредить ему он мог только тем, что регулярно каждый день выдирал из него прутики. А сегодня он выдернул из него сразу два прутика. Веник только застонал от боли. Но тем не менее продолжал мести - не мог же он оставить этот угол неподметенным!

- Так его! Так его! - ликовала Вазочка на шкафу. - Скоро от него останется одна палка! И его выкинут в мусорный ящик!

А бедный Веник стонал, но продолжал трудиться. К счастью, его стоны услышали Клещи, лежавшие в ящике стола. Они быстро пришли к нему на помощь.

Клещи ухватили вредный Гвоздь за шиворот и быстро выдернули из половицы. Гвоздь только заскрипел от злости.

- Правильно! - сказала Дверь и так хлопнула, что в шкафу зазвенели все чашки, а Вазочка закачалась, закачалась и... полетела вниз... Блямс! И она разлетелась на мелкие кусочки.

Что оставалось делать Венику? Ему не хотелось и близко подходить к Вазочке и Гвоздю, но, к сожалению, пришлось. Он собрал их на совок вместе с пылью, и скоро они уже благополучно очутились в мусорном ящике.

И никто их не пожалел. Потому что никому в комнате не нравилась эта самодовольная вазочка, которая только и делала, что хвалилась своим пестрым нарядом. И зловредный Гвоздь тоже никому не нравился. Он лишь делал вид, что держит половицу, а на самом деле только рвал тапочки и ботинки. Поэтому все облегченно вздохнули, когда этих неприятных соседей вымели из комнаты.

А Веник отряхнулся от пыли, хорошенько помылся под краном и отправился в гости к своей родственнице Платяной Щетке, которая давно уже вычистила Петины штанишки и поджидала его у зеркала в передней.

ЧИК!

Летом она любила поболтать с Мотыльком, зимой - с Абажуром. С кем же еще поговорить Лампочке, веселой, золотистой электрической Лампочке?!

Мотылек кружился вокруг нее часами и рассказывал ей обо всем, что видел на свете. С Абажуром она чаще ссорилась. Он был неряха и только по праздникам чистил свои запылившиеся бока. Да, с таким соседом не прослывешь чистюлей. А какой жадный! Весь свет, который излучала Лампочка, он хотел забрать одному себе.

Лампочка любила общество. Когда в комнате никого не было, она просто засыпала от скуки. Между нами говоря, она вообще любила поспать и делала это большую часть суток. Ее будил выключатель. Чик! Лампочка вспыхивала.

Она была не только общительна, но и любопытна. В чужие комнаты она, правда, не заглядывала, но что делалось у себя в доме - знала отлично. Например, она прекрасно знала, что Федя выменял вчера новую марку. На ней был нарисован бородатый человек, по виду очень строгий, и написаны какие то цифры.

"Ох уж этот Федя! - вздохнула про себя Лампочка. - Его интересуют только марки. Хоть бы раз помог своей бедной старой бабушке! Вот и сегодня, пришел из школы и сразу уселся за альбом. Взял бы, что ли, тряпку да вытер пыль с Лампочки или так уж и быть - с Абажура. А заодно можно и со Шкафа. Ему это тоже не повредит..."

Нет, с этим мальчиком у нее старые счеты... Лампочка вдруг вспомнила все свои огорчения, ей стало грустно-грустно, она обиженно заморгала и... потухла.

Стало совсем темно. По стенам забегали светлые зайчики от троллейбусов, и вся комната закружилась, как карусель. А Федя вскочил и крикнул:

- Ах, гадкая Лампочка! - Он пощелкал выключателем, но свет не загорался.

И тут начались удивительные события. На столе, откуда ни возьмись, появилась Стеариновая Свеча. Собственно, это была уже не Свеча, а оплывший Огарок. Он с важным видом уселся на кастрюлю, и комната озарилась неверным светом.

- Ура! - закричал Федя. - Хоть что-то видно!

И он снова занялся своими марками.

Свеча сперва горела молча. А потом стала трещать, наверно обрадованная тем, что наконец то ее из влекли из Шкафа и зажгли. Скоро она разгорелась и уже трещала без умолку. Недаром у нее был длинный и бойкий язычок.

- Эй, вы там, наверху! - подмигнула она Лампочке. - Ну как, мы сгорели на работе?

- Ты еще жива? проворчала Лампа. - Удивляюсь, как тебя до сих пор мыши не съели.

- Как видите, жива и горю - подтрунивала Свечка. - Чего нельзя сказать о вас.

- Несчастная трещотка! - возмутилась Лампа. - Да во мне сто таких свечей, как ты одна.

- Одна, но горю! - хихикала Свеча. А вы чик! И перегорели!

- Да что ты понимаешь в электричестве? - негодовала Лампочка. Убирайся вон отсюда! Твое время прошло!

- И не подумаю! - не сдавалась Свеча. Я помогаю тут этому славному мальчику.

Перепалка не утихала.

- Остыньте, остыньте, уважаемая! - издевался Огарок.

Но Лампочка никак не хотела остывать. Свечка то же, в свою очередь, так разошлась, что от нее во все стороны полетели искры и брызги, и одна горячая капелька стеарина упала прямо на новую марку!..

- Ой! - Человек, изображенный на ней, недовольно поморщился. И вдруг... Что такое? Он стал вылезать из марки!

Федя хотел было закричать, но крик застрял у него в горле. А Свечка от страха чуть совсем не погасла.

Между тем Человечек с бородой прямо на глазах начал быстро увеличиваться, расти, расти, расти... Пока не стал таким, как Федин папа. И, пожалуй, даже больше. Тогда он уселся в кресло и сказал: