Гвардия Феникса - Браст Стивен. Страница 87
– Ну что ж, милорды и миледи, – сказал Тортаалик, – с некоторыми из вас я знаком. Вы баронесса Каламская, обвиняемая в убийстве маркиза Пепперфилда. А вы сын маркиза, не так ли? Кажется, вас зовут Аттрик, баронет Куракай, до недавнего времени вы жили в Крепости Северного Соснового Леса, во владениях Пепперфилд.
Аттрик и Катана молча поклонились.
– Остальные, как я понимаю, – гвардейцы из батальона Красных Сапог капитана Г'ерета. Однако мне неизвестны ваши имена. Так, а теперь я готов вас выслушать.
Первым заговорил Айрич. Он назвал свое имя и заверил императора в своей полнейшей преданности.
– Айрич? Неподходящее имя для лиорна.
– Прошу прощения у вашего величества. Я вступил в Гвардию именно под этим именем. В действительности, если ваше величество позволит, меня зовут Темма, герцог Арилльский, граф Брамоор, и, пользуясь случаем, я прошу у вашего величества графство Шалтре, принадлежащее мне по обычаям нашего Дома.
Его величество нахмурился, и его глаза сверкнули. На мгновение Орб потемнел и начал испускать слабое красноватое свечение, однако почти сразу же вернулся к нейтральному желтому цвету.
– Мы еще вернемся к вашему вопросу, – задумчиво произнес Тортаалик. – А вы?
– Я Тазендра, – заявила леди дзур.
Теперь гнев появился на лице Литры э'Тенит, – очевидно, это имя вызвало у нее неприятные ассоциации. Тортаалик нахмурился:
– Еще одно вымышленное имя?
– Я отреклась от своих титулов, сир.
– Отреклись? Ну тогда назовите их.
– Ваше величество мне приказывает? – спросила Тазендра с несчастным видом.
– Вот именно!
– Тогда я вам отвечу, что не могу гордиться своим именем, сир, из-за чего и отреклась от него навсегда.
Его величество пожал плечами и сказал:
– Тогда мы будем называть вас Тазендрой. Следующий?
– Я Пэл, – представился йенди и грациозно поклонился.
– Ага, – промолвил император, на лице которого промелькнула улыбка. – Ну я не стану больше задавать вопросов, поскольку это имя мне уже приходилось слышать в связи с некоторыми действиями, которые, если и не были благородными, отличались, однако, изяществом исполнения.
Пэл поклонился.
– Ну а вы, мой добрый тиаса?
– Я Кааврен из Каслрока.
– Что такое? – рассмеялся его величество. – Гвардеец, который называет свое истинное имя?
– Другого у меня нет, сир, – ответил Кааврен.
– Ну-ну, разве у вас нет никаких титулов?
– Наши земли проданы тысячу лет назад, сир, – сказал тиаса.
– В том нет никакого бесчестья, – заметил его величество. – Ну а теперь, мне кажется, вы хотите мне что-то рассказать?
– Если ваше величество не возражает, – заявил Пэл, – мы надеемся, что наша история будет вам интересна.
– Я ни о чем другом и не прошу. Кто начнет?
Тут вперед выступила Катана:
– Хочу заявить, что приехала в Драгейру с намерением сдаться вашему величеству, поэтому для меня арест не явился неожиданностью.
– И что вы готовы нам рассказать? Ведь вы обвиняетесь в убийстве.
– Я признаю себя виновной, сир, и глубоко сожалею о содеянном. Готова принять любой ваш приговор, ваше величество.
– Что ж, тут все ясно. А что скажет сын убитого маркиза?
– Сир, – ответил Аттрик, – со своей стороны, поскольку Катана раскаивается, я готов ее оправдать.
– Вы ее оправдываете? – удивился Тортаалик.
– Если ваше величество не возражает, я ее даже прощаю, поскольку она искренне раскаивается. Более того, мы сражались плечом к плечу с Катаной, так что теперь я ее хорошо знаю. Не сомневаюсь – хотя мне и горько в том признаваться, – что ее спровоцировали.
– Хорошо, – кивнул его величество, – мы рассмотрим этот вопрос позднее. Теперь перейдем к остальным. Кто будет отвечать на предъявленные вам обвинения?
Кааврен поклонился и произнес:
– Сир, нам нечего сказать, поскольку нам неизвестно, в чем мы обвиняемся.
– Вы не знаете, в каких преступлениях вас обвиняют?
– Ни в малейшей степени, – заверил тиаса.
– Однако, – вмешался Пэл, – мы бы очень хотели узнать.
– Что ж… Вас обвиняют в убийстве графа Шалтре и лорда Гарланда.
– Как, в убийстве? – воскликнула Тазендра. – Невозможно!
– Мне показалось, миледи, – промолвил император, и Орб приобрел холодный синий цвет, – что вы мне возражаете.
– Мы нижайше просим нас простить, ваше величество, – хладнокровно проговорил Пэл. – Только крайнее удивление явилось причиной несдержанности моей спутницы. Поверьте, никто из нас и не думал дерзить.
Пока он говорил, Литра что-то прошептала императору на ухо, и цвет Орба стал холодно-синим, как лед.
– Ну а что вы скажете об убийстве кавалера Кьюрича, младшего брата главнокомандующей, которое имело место перед тем, как вы покинули город?
– Как, убийство? – снова спросила Тазендра.
– Сир, вы употребили очень сильное слово, – промолвил Айрич.
– А как вы назовете этот поступок?
– О, – небрежно бросила Тазендра, – нам даже не пришлось сильно стараться.
Литра побледнела и бросила гневный взгляд сначала на Тазендру, а потом на Г'ерета, который, однако, сохранял прежнее спокойствие.
– Если ваше величество разрешит?.. – вмешался Кааврен.
Тортаалик нахмурился, но кивнул.
– У меня создается впечатление, что речь идет о четырех убийствах: Пепперфилда, Кьюрича, Шалтре и Гарланда.
– Да, да, – подтвердил император. – И что дальше?
– Вы позволите мне рассказать о каждом из них отдельно?
– Не возражаю.
– Что касается первого, несколько минут назад баронесса признала свою вину, но я надеюсь продемонстрировать вашему величеству, что она более чем искупила ее.
– Посмотрим. Продолжайте.
– Что касается Кьюрича, сир, я присутствовал на дуэли и должен согласиться с тем, что действительно не все формальности были соблюдены. Но хочу добавить, что Кьюрич сам попросил о встрече, согласился на условия, сражался храбро и умер с честью. Не думаю, что он хотел бы, чтобы леди Тазендре было предъявлено обвинение в убийстве. Более того, если ваше величество прикажет допросить его секундантов, кавалеров Юлива и Рекова, мы не станем спорить с тем, что скажут по данному поводу сии достойные гвардейцы.
Литра прикусила губу и посмотрела на его величество, который промолвил:
– И к этому мы еще вернемся. А что относительно Шалтре?
– Прошу вас поверить, что смерть Шалтре ни в коей мере нельзя назвать убийством, сир. Айрич вызвал его при свидетелях, то есть в присутствии нас, лорда Гарланда и лорда Адрона э'Кайрана. И все подтвердят, что в ответ на вызов Шалтре подло атаковал Айрича, а тот лишь защищался.
– Что касается Адрона, – мрачно проговорил император, – у нас есть к нему лично несколько вопросов. Гарланд не может давать показания, поскольку он также убит. Что скажете?
– Нам ничего не известно о гибели лорда Гарланда. Когда мы видели его в последний раз, он убегал в горы. Возможно, с ним приключилось какое-то несчастье, но заверяю вас, мы ничего о нем не знаем и не имеем к смерти Гарланда никакого отношения.
Тортаалик нахмурился и ответил:
– Возможно, он все еще жив. Известно лишь, что Гарланд так и не вернулся в Драгейру и от него нет никаких известий. Однако он может еще появиться.
– Мы были бы только рады, сир, – заверил Кааврен.
– Ну а что касается Кьюрича, Гарланда и Шалтре, готовы ли вы дать показания под Орбом?
Айрич холодно взглянул на Орб, а затем поклонился его величеству:
– Если слова дворянина недостаточно, сир, то я готов.
– Как и все мы, – заявили остальные.
Литра снова наклонилась и зашептала на ухо императору, тот кивнул.
– Полагаю, одного будет вполне достаточно, – сказал его величество. Литра еще что-то тихо сказала, и Тортаалик добавил: – Мы хотим, чтобы на вопросы отвечал этот господин. – И он указал на Кааврена.
– Что ж, – ответил Кааврен, – я буду счастлив встать под Орбом и ответить на любой вопрос, который задаст мне ваше величество.