Исола - Браст Стивен. Страница 5

Принято считать, что человека можно узнать по его дому. Всем нам хорошо известно, что следует обращать пристальное внимание на всякого, кто меняет местами подлежащее и вспомогательный глагол, поэтому я вынужден немного рассказать вам о доме Сетры Лавоуд. Впрочем, на большее я не способен, поскольку не так хорошо знаком с горой Тсер. Например, я не знаю, как глубоко вниз простирается ее жилище. Мне говорили, что в горе множество естественных пещер, пустот и туннелей и что некоторые из них соединяются с теми, которые Сетра сама высекла в скале.

Уже довольно давно я появился в одной из них в первый раз – в сопровождении Маролана. Тогда у меня создалось впечатление, что мы находились глубоко в толще горы – нам пришлось долго подниматься по каменной лестнице. С тех пор мне довелось узнать, что в тот раз мы побывали совсем недалеко от вершины; когда мы добрались до жилых помещений Сетры, я понял, как велики здесь расстояния; гора Тсер громадна.

У Сетры есть библиотека, однако так уж получилось, что мне не довелось ее осмотреть, так что я не могу вам рассказать о ее любимых книгах. Рядом с библиотекой располагается несколько удобных, но скромно обставленных комнат для гостей, в некоторых из них мне приходилось ночевать; винтовая лестница ведет на кухню и к коридору, по которому можно попасть в три соседние столовые различных размеров. В двух из них я обедал, а в третьей – большом зале – мы оказались сейчас; здесь я когда-то оскорбил Сетру (обида едва не оказалась смертельной); в зале имеются две двери, куда они ведут, я не знаю. В конце коридора есть еще одна винтовая лестница: я плохо понимаю, куда она может вести – если вверх, то она должна выходить прямо в библиотеку, однако я точно знаю, что там никакой лестницы нет.

Такое впечатление, что за прошедшие тысячелетия Сетра потеряла терпение и ей надоело пытаться разнообразить то, что по природе своей темно; орнамент неизменно остается самым простым и не привлекает к себе внимания. На горе Тсер нет ярких цветов, но все имеет вполне законченный вид; поверхности приглушенных тонов остаются гладкими, словно дом является памятником времени. Вся мебель простая и удобная, подушки лежат на жестких каменных стульях, источником света служат масляные лампы или свечи.

Здесь мало что свидетельствует о жизни хозяйки дома. О, можете не сомневаться, у нее есть собственная история – просто в доме нет предметов, которые неизбежно накапливаются за долгие годы: подарки друзей, безделушки, привезенные из путешествий, трофеи, доставшиеся от побежденных врагов. Одна такая вещица находится в библиотеке – устройство под стеклом, внутри которого вращается что-то металлическое. Я спросил о его назначении, но Сетра заявила что ей ничего об этом не известно, более того, она отказалась рассказать, откуда оно взялось и почему она его так ценит. Больше, как я уже говорил, тут нет ничего, на что можно было бы указать со словами: «Сетра Лавоуд сохранила эту вещь потому, что она для нее что-то значит».

Должен признаться, я пытался понять, почему она именно так устроила свой дом, но всякий раз наталкивался на один и тот же вопрос: если бы я дожил до ее возраста, то чем бы захотел себя окружить? Поскольку на этот вопрос я не находил ответа, тут мои размышления и заканчивались.

Пожалуй, больше добавить о доме Сетры Лавоуд нечего – получилось совсем немного, если учесть, сколько раз я здесь бывал. Конечно, мне много доводилось о нем слышать, от весьма правдоподобных предположений до полностью бредовых: глубоко в скалах проложены лабиринты, где она проводит чудовищные эксперименты; в высоких башнях на вершине горы общается с мертвецами; скрытые проходы ведут до самых Залов Суда; потаенные хранилища ломятся от сокровищ, и тому подобное. Но мне об этом ничего не известно (за исключением того, что я могу уверенно отрицать существование проходов к Залам Суда: если они все-таки имеются, Сетра должна передо мной извиниться за то, что отправила меня кружным путем).

И не следует забывать о самой Сетре Лавоуд, что подчеркивает важность довода относительно мест подлежащего и вспомогательного глагола.

Я не сразу заметил Сетру, поэтому мне пришлось оглянуться – и тут я ее увидел: высокая, бледная, восставшая из мертвых. Она успела забыть о волшебстве больше, чем кто-либо когда-нибудь узнает. Она вампир, что ее не слишком беспокоит; а для тех, кто рассказывает о ней разные истории, это избыточная информация, как если бы вы узнали, что тип, который намеревается вырезать вам сердце, лелеет планы потом, покончив с остальным, лягнуть вас по колену, я и сам сомневаюсь в правдивости этих слухов: мне не нравится мысль о живом существе, восставшем из мертвых.

Черты лица Сетры говорят о том, что она драконлорд, но, присмотревшись к ней повнимательнее, вы обязательно увидите указания на тсерлорда – в форме ушей и глаз. Сетра одевается в черное, черное и черное – единственным напоминанием о других цветах служат красный камень на шее и желтый самоцвет в кольце, которое она носит на правой руке, а также синяя рукоять Ледяного Пламени на бедре. Ее окружает тайна, словно кто-то придумал это понятие специально для Сетры.

Телдра низко ей поклонилась – мне еще не приходилось видеть, чтобы исола так кому-нибудь кланялась. Сетра приняла поклон как должное. Я тоже поклонился, Сетра ответила мне кивком.

– Сетра Лавоуд, – сказал я. – Мы давно не виделись. – Двусмысленное замечание, позволяющее ей при желании включиться в игру.

Она не пожелала. Сетра вытянула руку, и Лойош опустился к ней на запястье, позволил почесать себе подбородок, а потом, чтобы показать, как он ее уважает, склонил голову – теперь она могла погладить чешую, скрывающую уши: такой чести удостаиваются немногие, поскольку джареги очень трепетно относятся к своим ушам. Пока Сетра общалась с Лойошом, я достал из сумки коробочку, вынул камни и надел их на шею. И сразу почувствовал себя лучше.

– Добро пожаловать в мой дом, – сказала Темная Леди горы Тсер. – Пожалуйста, следуйте за мной.

– С удовольствием, – заявил я, и мы прошли в гостиную, где Сетра предложила нам вина.

– Клява, – сказал я. – Мне обещали кляву.

Сетра улыбнулась.

– А вы? – спросила она у Телдры. – То же самое?

– Если не возражаете.

Появился шаркающий, мигающий и подергивающийся Такко.

– Клява, – бросила Сетра Лавоуд.

Такко произвел звук – так змея пробует воздух, – дернулся, – возможно, это означало кивок – и удалился шаркающей походкой.

Я проводил его взглядом.

– Интересно, сколько ему лет?

– Он моложе меня, – ответила Сетра.

Я кивнул.

– Спрашиваю только для того, чтобы дать вам возможность выглядеть еще более таинственно.

– Знаю, – усмехнулась Сетра и внимательно оглядела меня. – А ты неплохо выглядишь, Влад.

– Жизнь на свежем воздухе идет мне на пользу. Она вновь улыбнулась и повернулась к Телдре.

– Рада, что вы навестили меня, леди Телдра, и благодарю вас за то, что привели с собой нашего странствующего человека с Востока.

– Я лишь исполнила свой долг, леди, – ответила Телдра. – В свою очередь я должна поблагодарить вас за помощь и гостеприимство.

Упоминание о гостеприимстве совпало с появлением Такко, который принес две чашки клявы, баночку с медом и кувшин густых сливок. Телдра взяла свою чашку с благодарной улыбкой; она пила кляву, ни с чем не смешивая. Мне пришлось повозиться, пока она не приобрела нужный вкус. Только теперь я осознал, как сильно мне не хватало клявы.

– Простые радости цивилизации, – заметил я. – Я не пробовал клявы с Норпорта.

Сетра и глазом не моргнула при упоминании Норпорта, хотя… не имеет значения.

– Пожалуй, нам стоит заняться делом, – предложила она. – Или вы хотите сначала допить кляву?

– Нет-нет, – ответил я. – Питье клявы и обсуждение серьезных проблем будит приятные воспоминания о счастливых днях, когда я сидел вместе со своими коллегами, размышлял о ведении дел и решал, кому сегодня сломать ногу.

Ни одна из собеседниц не доставила мне удовольствия, хоть как-то отреагировав на мои слова, однако Лойош заметил: